Теперь Лекарю предстояло претворить в жизнь первую часть своего плана, который он придумал сразу, едва только Птицелов услал его со двора встречать воинов Кашлюнчика. Именем Сигурда он приказал Кашлюнчику оставить отряд на его, Лекаря, попечение, а самому отправляться в дом "этого мальчишки, у которого мы прошлой весной разыскивали сбежавшего из засады Камерона". Там, по словам Лекаря, Кашлюнчика ожидал Птицелов, который нуждался в его помощи при совершении обряда, которой должен был вызвать из Посмертия тень Пилигрима Камерона - их будущего и единственно возможного проводника. Лекарь повернул разговор так, будто Птицелов уже давно поджидает запоздавшего Кашлюнчика, который обладал некоторыми специфическими и весьма полезными сейчас познаниями в области заклятий Теней, поскольку хочет, чтобы ритуал прошел наверняка. Отряд Лекарь велел именем Птицелова оставить под его командой, поскольку поблизости на этом берегу шляются "проклятые друиды", и они собираются отбить "глупую девчонку". Не след сейчас привлекать их внимание к дому мальчишки, где Мастер готовит великий обряд и во время его может оказаться беззащитным.

- А можно ли полагаться на этих ослов, сам посуди? - шепнул Лекарь Кашлюнчику, покосившись на воинов, многие из которых были еще бледны и продолжали маяться желудками. - Пусть рядом с ним во время обряда будут Колдун и ты, и тогда можно быть спокойными за жизнь Мастера.

Кашлюнчик, угрюмый и подозрительный по природе и отчасти - из-за своего вечного недуга, ничего не ответил, но тоже скользнул взглядом по своей вооруженной свите. Не было только друида с девчонкой...

Лекарь прекрасно знал нрав болезного зорза и потому почувствовал, что вот теперь он должен бросить на чашу весов свой последний козырь.

- Перед уходом, когда Мастер давал мне свои наставления, он велел тебе передать, как только я вас встречу в Холмах, несколько слов.

- Что именно? - осведомился Кашлюнчик, и от Лекаря не ускользнул вспыхнувший в глазах недужного зорза острый и ревнивый интерес. Ни для кого из подручных Птицелова не было секретом, что Кашлюнчик отнюдь не входит в число наиболее приближенных к Хозяину и от этого тихо и очень скрытно переживает. На этих струнах души Кашлюнчика Лекарь и решил взять заключительный предательский аккорд.

- Честно говоря, я сам не совсем понял, что Хозяин имел в виду, - долил правдоподобия Лекарь, заодно желая немного помучить приятеля.

- Ты говори, может быть, я пойму, - не без доли сарказма предположил Кашлюнчик, но проницательный Лекарь с удовольствием услышал нотки нетерпения в голосе недужного.

- Хорошо, - пожал плечами коварный искуситель. - Сигурд сказал: пожалуй, сейчас я соглашусь, что ритм здесь все-таки первичнее. Не сбрасывая со счетов смысл, скажу лишь, что ритм стоит ускорить, и самое меньшее - вдвое. Но пусть поспешит тот, кто умеет его отсчитать до прихода полной луны. Вот и все. Ты что-нибудь понял в этом?

- Отчасти, - задумчиво ответил Кашлюнчик, после чего быстро взглянул в ночное небо. Затем он с минуту размышлял и, наконец, решительно заявил:

- Я действительно должен спешить. Ты дождешься друида?

- Конечно, друг, - кивнул Лекарь. - За этим я и отправлен к тебе. Если это было послание, и ты его правильно понял - тогда поспеши. Я знаю, что мне делать.

- Хорошо, - сказал. Кашлюнчик. Он подхватил свою походную котомку, уже шагнул в сторону ближайшей чащи, откуда только что явился Лекарь, но тут же остановился и медленно обернулся к Лекарю. Тот встретил его спокойным и невозмутимым взглядом.

- Если хочешь жить, - прошипел Кашлюнчик, еле удерживаясь от очередного приступа жестокого, изнуряющего кашля, - ни в чем не доверяй немому.

И быстро пошел в лес, провожаемый задумчивым взглядом Лекаря, покуда не скрылся из виду.

Лекарь подозвал к себе по очереди одного из чудинов и саама, отдал им короткие распоряжения и присел передохнуть на поваленное дерево. Напряжение было таково, что, казалось, воздух дрожит вокруг него, а тревога словно повисла в этом воздухе и даже ощущалась на вкус. Лекарь мысленно повторил весь свой разговор с Кашлюнчиком и не нашел явных ошибок. Тот поверил даже несуществующим словам Птицелова - самому тонкому месту в опасной игре, которую уже начали Лекарь с Колдуном. Однажды Лекарь мельком услышал случайный разговор Кашлюнчика и Птицелова. Недужный зорз отправлялся в первом отряде с плененной девушкой, которую предполагалось вести впереди мальчишки Коростеля как приманку. Тогда болезный слуга настойчиво предлагал хозяину, как лучше можно было бы провести предстоящий ритуал вызова тени Камерона. Он увлеченно говорил о музыке и ритме, делая упор именно на последний. Птицелов слушал подручного, но возражал. Кашлюнчик нервничал, сбивался с мысли, но пытался убедить Сигурда в том, что ритм создания именно этого заклинания рано или поздно станет союзником Птицелова и ускорит результат.

Тогда Птицелов не согласился с зорзом, но обещал обязательно поразмыслить над его словами. Хотя даже Лекарю, стоявшему поодаль и не видевшему выражения лиц обоих собеседников, стало понятно, что Сигурд просто вежливо отказался от продолжения разговора, в котором не видел смысла. Продумывая игру против Кашлюнчика, Лекарь решил попытать именно эту карту и, как оказалось, не ошибся. Это была сейчас, пожалуй, та единственная хитрость, на которую еще можно было попробовать подцепить осторожного и скептического Кашлюнчика, как пуганую, но любопытную и тщеславную рыбу на крючок.

О том, что Кашлюнчик придет к ритуальному костру и его обман откроется, Лекарь особо не беспокоился. К тому времени, когда недужный, уставший после долгого перехода в Подземелье зорз выйдет к дому мальчишки, мастера Сигурда уже не будет на свете живых. Колдун об этом должен позаботиться, а он не подведет, не случайно Лекарь был уверен в нем, как в себе самом.

Пока Лекарь отдыхал возле наскоро разложенного воинами костра, двое саамов рысцой направились в лес. Один был вооружен рогатиной с острым, как бритва лезвием на длинном древке, другой был известным на саамских озерах охотником, без промаха бьющим птицу в глаз меткой стрелой. Они отправились на поиски Молчуна, который первым вышел из Подземелья в Холмах, ведя с собой Руту.