Мисс Тим отозвалась притворно-сочувственным тоном:

— Да это же сексуальное домогательство! Бедный Джеф! На твоем месте я бы подала на нее в суд. А может, эта мерзавка просто тебя изнасиловала? Тогда ей самое место в окружной тюряге…

— Не издевайся, Алекс! — взмолился Вильяме. — Она угрожала мне, шантажировала, обещала выгнать с работы!

— И подарила доверительное управление акциями на восемьдесят пять миллионов, да?

Застыло молчание. Джефри явно мучительно обдумывал ответ. Ясно, что он не предполагал, что Алекс все известно об акциях.

— Ты плохой мальчик, Джеф, — сказала она. — Я тобой недовольна. Тебе надо хорошенько подумать над своим поведением. И я тебе дам такой шанс. А когда ты исправишься, я позвоню тебе.

— Алекс! — завопил Вильяме. — Но ведь когда все узнают о пропаже, это будет скандал, суд! Я потеряю репутацию!

— Ты потеряешь не только репутацию. Скорее всего, последние лет шестьдесят тебе предстоит провести в окружной тюрьме, вместе с моей сестрой. Там ты Джефри Вильямсом младшим так и останешься. Если тебя еще младше не сделают. Понимаешь, о чем я?

В трубке царила полная тишина.

— Чего же ты хочешь? — наконец пролепетал Джеф.

Я сама пока не знаю. Раздумываю, перебираю варианты. Я тебе перезвоню, дорогой. Не знаю, правда, когда. Но постараюсь не затягивать. — Она перешла на русский. — Прощай!

И повесила трубку. Женя усмехнулся.

— А ты, оказывается, стерва!

— С дикими людьми нельзя обращаться ласково.

— А почему ты не выставила ему условий?

— Потому что время еще не пришло… — Она встала. — Так, а теперь бегать! А то я тут совсем с вами форму потеряю!..

И вновь Алекс бежала вдоль Чистопрудного бульвара, странно одетая и на редкость грациозная. Пепельно-русые волосы с апельсиновой искоркой нависали над пропотевшей полотняной полоской, которая сменила бельевую веревку. Прохожие оглядывались ей вслед. Так не одеваются здесь ни бедные, ни богатые. Только обманутые американские миллионерши.

На нью-йоркской бирже началось невероятное волнение среди брокеров. Торги пошли явно активнее, чем обычно. Брокеры бегали, суетились, беспрерывно названивали хозяевам и клиентам…

В офисе компании «Тим Твинс» Джеф сидел в углу дивана, поджав под себя ноги и обхватив колени руками. Зазвонил мобильный телефон. Джеф вздрогнул, но не взял трубку. Телефон звонил долго, потом умолк. Тут же, через несколько секунд, начал звонить городской телефон. Джеф поднял голову. Включился автоответчик.

— Мистер Вильяме, это Доналд! Почему Джуди не соединяет? Возьмите, пожалуйста, трубку! Срочно возьмите трубку! Джеф, ты слышишь меня? Все очень плохо! Акции «Тим Твинс» рухнули! Их распродают значительно ниже номинала. Я звонил Алекс, она не отвечает. Что будем делать? Что делать, Джеф?!

Джеф продолжал сидеть в углу дивана, поджав ноги и закрыв голову руками-. Теперь это был не богатый, уверенный в себе делец, а испуганный человек с глазами загнанного в угол зверя.

Старый адвокат Соломон Шпигель спокойно прогуливался по скверу. Взгляд его скользил по лотку с газетами. Одна из газет привлекла его внимание. Он взял ее в руки и стал читать.

— «С клиентских счетов компании „Тим Твинс» исчезло порядка двухсот миллионов долларов… Многочисленные клиенты собираются подавать в суд… Компанию ждет разорение…»

Шпигель бросил деньги за газету, отошел в сторону и начал звонить.

— Алло, Алекс?

Саша сидела за компьютером и развлекала себя игрой. Включился автоответчик.

— Алло, Алекс? Алекс, это Соломон. Возьми, пожалуйста, трубку! Мне надо с тобой поговорить… Это очень срочно! Я не понимаю, что происходит, что с тобой? Что с компанией? У тебя все рушится, или это какой-то план? Поверить не могу, что я ничего не знаю. Или я уже больше не твой адвокат? В таком случае скажи мне об этом, чтобы я зря не надрывал себе сердце. Алекс, я старый, мне уже трудно играть в кошки-мышки. Я хочу знать правду, даже если это горькая правда. Прошу, позвони мне…

Раздались гудки. Автоответчик отключился. Саша перестала играть и задумалась. Набрала номер. На автоответчике раздался голос Джефа. Саша выслушала и стала наговаривать очень холодно и жестко:

— Джеф, это я! Не собираюсь тебя искать по всему городу. Если ты считаешь, что вправе лишить меня моего лимузина, то заодно избавь меня от идиотских звонков адвоката Шпигеля! Я не знаю, что там у вас происходит, но чувствую, что слишком поторопилась отдать в твои руки мою компанию. Смотри, как бы я не передумала! Так что жду объяснений. Немедленно!

Джеф продолжал сидеть на диване, поджав ноги. Работал автоответчик. Вильяме слышал слова, которые произносила Саша. Внезапно он вскочил с дивана и начал нервически расхаживать по кабинету, сосредоточившись на одной мысли. Ему невыгодно разрывать отношения с Сашей… Затем быстро набрал номер.

— Саша, ты? Прости, дорогая. Только что появился и сразу отзваниваю. Замотался ужасно, просто трудные у нас с тобой сейчас времена…

— Шпигель сказал, что компания рушится… Это правда? — холодно спросила Саша.

— Что ты, что ты, милая… Ничего страшного, клянусь! — воскликнул Вильяме. Он держался из последних сил, стараясь себя ничем не выдать. — Да пошли ты этого старого маразматика куда подальше, он уже совсем из ума выжил! Я прослежу, он не будет тебя беспокоить. А насчет акций… Все под контролем, все в наших руках. Видишь ли, очень день сегодня нервный, вот и крутимся с Доналдом, чтобы тебя не расстроить. Отдыхай, я вечером приеду. Попозже. Обязательно. Целую, не скучай и не злись понапрасну. Разберемся, разберемся. Обнимаю…

Да, это был один из самых страшных дней в жизни Джефри. И Вильяме совершенно не знал, что ему теперь делать…

15

Тобольцев сидел в своем кабинете мрачнее тучи, когда туда вошла Алекс.

— Привет! — сказала она, пригляделась и слегка удивилась.

Что это случилось с русским мужиком?.. Юрий зыркнул неприветливо.

— Привет! — и кивнул на диван. — Ну-ка сядь.

Алекс послушно села. .

— Ну что, вложила деньги?

— В общем, да.

— В общем или да? — начал раздражаться Тобольцев.

— А что такое?

— Ничего. Можно узнать, куда ты вложила мои деньги? Я имею на это право? — злобно прищурился Юрий.

— В одну иностранную компанию.

— У компании есть название?

— Юра, я не понимаю твоего тона… Тобольцев вскочил. Он был в настоящем бешенстве.

— Не понимаешь?! Зато я все понимаю! Абсолютно все! Ты вкачала мои деньги в этот… «Твин Тиме» американский! Ты не вложила, ты выбросила их! Теперь нам канала не видать, как своих ушей!

— Позволь мне сказать… — попробовала его успокоить Алекс.

— Не позволю! Тебе известно, что их акции валятся со скоростью света?! Что сама компания практически под судом?! Что через неделю ее акции не будут стоить вообще ничего?! Превратятся в бумажки!.. С тем же успехом ты могла бы купить две пачки офисной бумаги!

Алекс отозвалась спокойно:

— Не через неделю, а через несколько дней. И не обесценятся, а вырастут в цене в несколько раз.

— Не компостируй мне мозги! Утром звонил Милованов. Спросил, куда я вложился.

— И ты сказал ему…

Да, я сказал! Что вложился в «Стальной комплекс». Как мы с тобой и договаривались. Только я не знал, что ты вложилась в это дерьмо! Я лично узнавал: «Стальной комплекс» — очень крутой бизнес, очень серьезные «бабки»! Там легко поднять нужные деньги. Вместо этого мы теперь будем подтираться твоими акциями! — орал взбешенный Тобольцев.

— Успокойся, я знаю, что делаю.

— И я знаю, что ты делаешь! Само собой, знаю! — Он ткнул пальцем Алекс в грудь и в гневе пояснил: — Тебя подослали — вот что я знаю! Чтобы украсть мои деньги и сорвать мне сделку! Я все понял! Но ты за это ответишь! По полной программе! Ты и те, кто тебя ко мне приставил! Я вас в порошок сотру! Ясно? Ты у меня кровью будешь харкать! А твой сын будет проклинать день, когда родился на свет…