— Ты можешь нам предложить другой выход? — вопросом ответил Мелен.
Готовились к встрече со Жрицами очень упорно. Мелен с Лундом занялись подготовкой отрядов, готовых сражаться за город, а Йонн и Горад пропадали в библиотеке Запретного.
Эрлу пришлось заниматься и тем, и другим. Дело было не в том, что он звался теперь Ливтрасиром, которого ждали. Уроки Галара, отца, обучавшего двух сыновей, как им нужно сражаться с врагом, защищая свой замок, теперь пригодились, как, впрочем, и навык обращения с острым мечом. Не владея искусством Мелена, он все же мог драться с обычным противником, не прибегая к огню или магии, чем покорил горожан.
Обучать детей новым приемам волшебных сражений пришлось тоже Эрлу. Горад отбирал в грудах свитков то, что годилось против магии Скерлинга, тратя на это все время и Силу. Йонн пробовал, как это можно использовать, не прибегая к совместным действиям. (Как-то, замкнув с детьми энергетический круг, на котором держалась вся магия боя, он слег.) Ливтрасир, как теперь звали Эрла ребята, спокойно мог и замыкать круги Силы, давая дополнительный мощный посыл, и ее направлять. Поначалу ребята почти ничего не могли без него, но спустя время стали свободно усиливать Мощь без наставника. Горад сначала боялся, что кто-то из более слабых во время занятий способен опять стать вампиром, однако совместные “кольца энергии” лишь помогли им усилить природные качества.
Альв поначалу не мог ничего, так как он ничему не учился и был слабее других детей. Это его доводило почти до истерики. Был момент, когда Эрл уже думал ему запретить заниматься, боясь, что Альв просто сорвется, однако мальчик выдержал. Сам по себе он был слаб, но с другими его искра Силы давала немало, а дружба с самим Ливтрасиром, участие в бунте и смелость позволили Альву найти свое место среди остальных.
Появления Жриц ожидали, но перт, вдруг возникший у стен, поразил. Выплеск Силы почувствовал каждый из тех, кто был ей наделен. Но атаки пока еще не было. Это дало время Эрлу и детям собраться у стен. Появление фетча-беркута ошеломило, однако разведчик не понял, что кроме детей в Агеноре есть взрослый. Фетч может почуять “живую ловушку”, но вряд ли способен ее распознать.
Нападение было простым. Описание Тучи Ужаса, как и Защита, не раз попадались им в свитках. Ребята воссоздали Сеть, поглотив Тучу… А вот Стрелу задержать было трудно. Тот шар, что смогли они вылепить, был неудачен. Стрела ослабела, однако прошла сквозь него. Эрл сумел загасить сгусток жара, однако стремительный диск, устремившийся сквозь Сеть в воронку, открытую Силой детей, исчерпал неокрепший запас их энергии. Зная, что медлить бессмысленно, Эрл направил луч света сквозь камень в самый центр воронки. Из свитков Горада он знал, чем все это закончится: Сила луча возрастет и разрушит любую преграду.
Возник не “цветок”, а какой-то поток. Серый пепел опал…
— Снова смерть, — как-то вяло подумал Эрл.
Ужас, объявший наемников Скерлинга, был непритворным, победа отряда Мелена мгновенной.
— И вновь ждем гостей… — сказал Эрл. — Я не знаю, как долго мы выдержим. А где Горад?
— Он ушел, — сообщил Йонн. — Опять ушел в город.
— Зачем?
— Он ходил в катакомбы и видел машины. Горад хочет выяснить, как они действуют. Я говорил, что они служат для наблюдений, но он не поверил. Горад почему-то считает, что это оружие.
И Горад был прав, однако не свитки открыли ему тайну. Быстро поняв, что он вряд ли найдет то, что ищет, в хранилищах книг, Горад вновь принялся за машины. При помощи рук, принимающих самый малейший всплеск Силы, он выяснил, что шары могут усиливать Мощь человека, однако заставить работать их было непросто. Когда же секрет был открыт, голубой купол пламени вспыхнул над городом. Чтобы его поддержать, было нужно не так много Силы, как это могло показаться.
— Если к нам снова придут, мы зажжем этот купол, — сказал Горад. — Главное — не пропустить появление новых отрядов из Скерлинга.
Все согласились с ним. Новый отряд “Службы”, вскоре прибывший под стены, был тоже разбит, а разведчице-беркуту, что появилась за ним, показали всю Силу огня. После этого больше никто не являлся, и жители города начали верить: настала спокойная жизнь.
— Вот не думал, что Скерлинг так быстро отстанет от нас, — как-то раз сказал Йонн.
— Я не верю, что это надолго, — заметил Эрл. — Слишком уж быстро мы все позабыли о прошлом, уверовав в Силу машин…
— И в тебя! — иронично добавил Горад. — Ведь тебя прославляет весь город!
В словах его не было злости, однако насмешка задела. Эрл знал, что он делал не больше, чем Йонн и Горад, но для жителей лишь Ливтрасир был спасителем города. Даже двенадцать детей, наделенные Силой, считали Учителем только его. Признавая способности Йонна с Горадом, прилежно стараясь постичь все, что связано с Силой и магией, эти ребята не раз нарушали запреты этих наставников, но не пытались ослушаться Эрла.
Размышляя над этим, Эрл думал, что вряд ли к нему относились бы так, если бы не “наследство отца”. Те уроки, которые Галар преподал своим сыновьям, пригодились. Во время советов он чувствовал, что он не маг, а обычный вирд. Даже Мелен признавал теперь, что Ливтрасир, не используя Силу, мог бы выдержать натиск врагов, пожелавших взять штурмом их город.
— Ты кое-что смыслишь в военных делах! — удивленно сказал Мелен Эрлу однажды после совета.
Не Сила, не навык магических битв, обретенный им в краткий срок, а простейшие вещи, известные каждому вирду, которому нужно сражаться за замок, влекли их сердца. То, что он, Ливтрасир, смог бы их повести в настоящий, совсем не мистический бой, подкупало. В глазах агенорцев он был и волшебником, и человеком, похожим на них.
— А зачем тебе это? — спросил как-то Йонн. — Пусть бы Лунд и Мелен занимались отрядами. Глупо растрачивать время на то, что другие способны проделать не хуже тебя!
— Да, — заметил Горад, оторвавшись от свитка, который он разбирал. — Это все равно, что забивать скобы в стену не грубой кувалдой, а бронзовой амфорой. Ради чего?
Они были, конечно же, правы, но Эрл не хотел терять то, что невольно обрел. Ему нравилось быть среди воинов. Он понимал, что в сравнении с Силой их навык не так уж и важен, однако уважение этих людей помогало почувствовать, что он сумел обрести, что он стал в Агеноре своим для них всех.
Вспоминая Гальдор, Эрл не мог не признать, что отчасти был сам виноват в том, что был одинок. Пожелай он добиться признания между других вирдов, он бы сумел это сделать. Решись Эрл открыто пойти на конфликт, и он смог бы заставить считаться с собой.
— А тогда бы и жизнь повернулась совсем по-другому, — не раз приходило на ум.
Когда Альв сообщил по секрету, что Мерта нашла себе “лучшего из женихов, о которых мечтают девчонки”, Эрл лишь улыбнулся. Все дети копируют взрослых. Пока еще толком не зная, что значит любить, они очень охотно играют словами, считая, что это их делает старше. По хитрому взгляду и гордому тону ребенка он сразу же понял, кто здесь у них “лучший жених”. Самомнение Альва его забавляло. Конечно, ребята могли бы играть и во что-то другое, однако Эрл знал, что сюжет поднесла сама жизнь.
За последнее время весь город как будто лишился рассудка. Казалось, что каждый мечтал о любви. Страсть, так долго дремавшая в душах людей под давлением вечной угрозы разлуки с детьми, порожденными ей, прорвалась необузданным бурным потоком. Все нормы казались забытыми. Возраст, семейные узы и долг не служили преградой для новых стремительных встреч и разлук. Посторонний, попав в Агенор, мог бы лишь ужаснуться “распутству, объявшему город.” Он вряд ли бы понял порыв “агеноских старух, возомнивших себя молодыми красотками!” — как сказал позже один из купцов, возвратившись в Фирод. (Городская охрана свободно впускала торговцев.) “Двадцать — возраст любви, но мечтать о мужчинах, когда тебе сорок — разврат!” — возмущенно твердили в Фироде седые мужи, выбирая в подружки молоденьких девушек и забывая о том, сколько лет им самим.