Оставалась самая неприятная часть. Я встал на колени и взял свисающую с кресла окостеневшую руку. Отпечатки получатся не особо хорошими, но все же это будут отпечатки, - принадлежать они будут не Лу Морни. У револьвера была рифленая каучуковая ручка с отбитым уголком. На ней ничего не останется. Отпечаток указательного пальца на стволе справа, два - на курке и отпечаток большого пальца за казенной частью. Сойдет.

Я еще раз огляделся. Пригасил до минимума свет - слишком ярко сияло в нем мертвое желтое лицо. Открыл переднюю дверь, вытащил из замка ключ, протер его и всунул обратно в замочную скважину. Закрыл дверь, протер ручку и пошел вниз по улице к машине.

Я вернулся в Голливуд, поставил машину на свободное место у тротуара и направился к входу в Бристоль-Апартменте.

В темноте из одной из стоящих у тротуара машин послышался жесткий шепот. Кто-то произнес мое имя. Под крышей маленького "паккарда" над рулем маячило длинное пустое лицо Эдди Пру. Он был в машине один. Я облокотился на дверцу и заглялул внутрь.

- Как дела, ищейка?

Я бросил спичку и выпустил дым ему в лицо.

- Кто уронил тот счет стоматологической компании, который вы дали мне вчера ночью? Ваньер или еще кто-то?

- Ваньер.

- И что я должен делать с ним? Узнать биографию человека по имени Тиджер?

- Терпеть не могу дураков.

- Зачем ему носить счет в кармане - чтобы легче ронять? А если он и уронил его, почему ты просто не вернул ему бумажку? Другими словами, объясни мне, дураку, почему при виде счета за стоматологический материал кто-то возбуждается настолько, что начинает бегать и нанимать частных детективов?

- У Морни есть голова на плечах, - холодно сказал Эдди Пру.

- О таких, как он, бытует выражение: "Невежествен, как актер".

- Хватит. Ты что, не знаешь, как используют эту зуботехническую дребедень?

- Знаю. Я выяснил. Альбастон используется для изготовления восковых форм. Он очень твердый, мелкозернистый, и к нему ничего не прилипает. Другой материал - кристоболит - используется для изготовления форм с помощью восковых заготовок; выдерживает очень высокую температуру... Скажешь, ты не понимаешь, о чем я говорю?

- Ты, наверное, знаешь, как делаются золотые пломбы, - сказал Эдди Пру. - Наверное, знаешь, а?

- Я потратил сегодня два часа на изучение этого вопроса. Теперь я тонкий знаток - и что дальше?

Он помолчал немного и сказал:

- Ты газеты читаешь когда-нибудь?

- Изредка.

- Ты случайно не читал, что в Белфонт-Билдинг на Девятой укокошили одного старика по имени Морнингстар - двумя этажами выше офиса Х.Р.Тиджера? Не читал, а?

Я не ответил. Он еще некоторое время смотрел на меня, потом протянул руку к приборной доске и выключил зажигание.

- Никто не повел бы себя так глупо, как ты, - мягко сказал он. Никто. Спокойной ночи.

Машина отъехала от тротуара и двинулась вниз по склону в сторону Франклина. Я ухмылялся ей вслед, пока она не скрылась с глаз.

Я поднялся наверх, отпер дверь квартиры, приоткрыл ее на несколько дюймов и потом осторожно постучал. В комнате послышались шаги, и цветущего вида девушка в белой форме и белой шапочке с черной полоской распахнула дверь.

- Я Марлоу. Я здесь живу.

- Проходите, пожалуйста, мистер Марлоу. Доктор Мосс меня предупредил.

Я тихо прикрыл дверь.

- Как она?

- Спит. Она уже дремала, когда я пришла. Меня зовут мисс Лимингтон. Ничего особенного я о ней сказать не могу, кроме того, что температура в норме, а пульс учащенный, но успокаивается. Душевное потрясение, я полагаю.

- Она нашла убитого человека, - сказал я. - Страшно испугалась. Она не проснется, если я войду в спальню и возьму кое-какие вещи?

- О, пожалуйста. Если вы не будете шуметь, она не проснется. В любом случае это не страшно.

Я прошел в гостиную и положил деньги на секретер.

- На кухне найдете кофе, ветчину, яйца, хлеб, апельсины и виски, сказал я. - Если понадобится еще что-нибудь - позвоните вниз.

- Я уже взглянула на ваши припасы, - улыбнулась сиделка. - Для завтрака вполне достаточно. Она останется тут?

- Это вопрос к доктору Моссу. Думаю, она отправится домой, как только будет в состоянии. Ее дом далеко отсюда, в Вичите.

- Я всего лишь сиделка, - сказала она. - Но думаю, что ее вполне исцелит хороший глубокий сон.

- Хороший глубокий сон и смена общества, - сказал я, вовсе не имея в виду мисс Лимингтон.

Я прошел по коридору и заглянул в спальню. Они нарядили ее в мою пижаму. Она лежала на спине, выпростав руки из-под одеяла. Рукав пижамы завернулся дюймов на шесть, и торчавшая из рукава рука была плотно сжата в кулачок. Лицо ее было бледным и изможденным, но казалось вполне спокойным. Я вытащил из стенного шкафа саквояж и покидал туда барахло. Когда я тронулся к двери, я еще раз взглянул на Мерле. Глаза ее были открыты и устремлены в потолок. Потом она медленно перевела взгляд пониже, чтобы видеть меня боковым зрением, и слабая улыбка тронула уголки ее губ.

- Привет, - это был слабый дрожащий голосок; голосок, который знал, что его хозяйка лежит в постели, при сиделке и прочем.

- Привет.

Я подошел и встал рядом с постелью, со своей самой ослепительной улыбкой на своем мужественном лице.

- Со мной все в порядке, - прошептала она. - Все чудесно, правда?

- Конечно.

- Это ваша постель?

- Все в порядке. Я вас не укушу.

- Я не боюсь, - сказала она. Ее рука поползла по одеялу ладошкой вверх, ожидая, чтобы ее взяли. Я взял ее. - Я не боюсь вас. Ни одна женщина не может испугаться вас, правда?

- Из ваших уст, - сказал я, - полагаю, это значит комплимент.

Ее глаза улыбнулись - и снова посерьезнели.

- Я обманула вас, - тихо сказала она. - Я... я ни в кого не стреляла.

- Знаю. Я там был. Забудьте это. Не думайте.

- Все всегда советуют забыть неприятные вещи. Но их невозможно забыть. Я хочу сказать, как-то глупо давать такие советы.

- О'кей, - я притворился уязвленным. - Я глуп. Как насчет того, чтобы еще соснуть?

Она медленно повернула голову и посмотрела мне в глаза. Я присел на краешек постели, держа ее руку.

- Полиция придет сюда? - спросила она.

- Нет. И попытайтесь пережить это разочарование.