Капитан 1-го ранга Мелодинский Леонид Иванович активно участвовал в поиске архива СС, затопленного в глубоководном озере Аримайчу под литовским городом Радвилишкис. Поднимал со дна моря упавшие самолеты, вертолеты, ракеты и даже золото, которое вез затопленный в годы войны после боевых повреждений британский крейсер "Эдинбург".
За неделю до подъема мы сидели с Юрием Константиновичем Сенатским в его домашнем кабинете, старый моряк внимательно разглядываел схему подъема "Курска".
"Что меня настораживает в этом проекте... Во-первых, "Курск" нельзя поднимать под самое днище - ведь если, не дай бог, произойдет обрыв тросов, крейсер ударится о грунт как минимум с высоты 100 метров. Мы, например, транспортировали поднятую на стропы С-80 на расстоянии 5-10 метров от дна.
Во-вторых, "Курск" поднимают вопреки всем судоподъемным канонам разгерметизировав прочный корпус большими вырезами. Возможно, такой способ подъема, который осуществляет сейчас компания "Мамут", и станет новым словом в технике судоподъема - как-никак на дворе XXI век и третье тысячелетие.
Вероятность успеха операции "Курска"? Пятьдесят на пятьдесят. Самая уязвимая часть проекта - тросовая система. Лопнет, не дай бог, один трос, а дальше - эффект "домино" - начнут рваться и соседние, на которые сразу же придется запредельная нагрузка. У нас в 1983 году при подъеме атомной подводной лодки К-429 лопнул даже не трос, а стальной шток, приваренный к корпусу атомохода. Пришлось все начинать заново...
Мы выдвигали альтернативный проект: "опрокинутый док". Это понтон-катамаран с вырезом для лодочной рубки. Он опускается прямо на затонувшую лодку и подхватывает её снизу на две выдвижные - друг другу навстречу - гидравлические "гребенки". Не захватывает, а именно подхватывает. Потом понтоны продувают и они всплывают вместе с подхваченной субмариной.
Такой способ подъема не требует никаких вырезов в прочном корпусе "Курска". Поднятую таким образом лодку удобнее вводить в док. Экспедиция в большей степени была бы независимой от волнения моря, так как хорошая погода требовалась бы только в день подъема. Наконец, что тоже немаловажно, проект, разработанный инженерами бывшей "корабелки", ныне Морского технического университета (руководитель группы Леонид Васильев), потребовал бы гораздо меньше денежных средств, чем нынешний. И потом, реализация его оснастила бы российских спасателей мощным судоподъемным средством, тогда как по нынешнему контракту баржу "Гигант" голландцы забирают себе.
И последнее, что мне хотелось бы заметить, - с самого начала задача была поставлена некорректно: извлечь тела, вместо того чтобы поднимать первый отсек. Никто не посмел возразить Президенту, что нельзя резать прочный корпус, если речь потом пойдет о подъеме всего корабля. Теперь задача судоподъема атомарины усложнилась раз в десять".
Когда "Курск" подняли, и все треволнения остались позади, мы с Юрием Константиновичем выпили по чарке - за успех, за то, что небываемое бывает.
Часть вторая
СЕКРЕТНЫЕ ОПЕРАЦИИ ПОТАЕННОГО ФЛОТА
Глава первая "Мы атаковали "Америку" скрытно!"
Эта атомарина могла стать "Летучим голландцем" Арктики. О её судьбе моряки толковали бы до сих пор на своих пирушках, рассуждая о превратностях подводницкой жизни, а к длинному мартирологу Холодной войны прибавилась бы ещё одна сотня русских, украинских, грузинских, белорусских фамилий, если бы... Если бы торпедная атомная подводная лодка, именуемая официально "подводный крейсер" К-524, а по классификации НАТО "атакующая лодка типа "Виктор-3", наскочила на айсберг или застряла в той немыслимой для подводного корабля узкости между льдом и грунтом, куда её повел капитан 1-го ранга В. Протопопов. Но К-524 не наткнулась, не застряла, не провалилась за предельную глубину, не загорелась - благополучно вернулась из того сверхрискового похода и потому была обречена на серую безвестность, на гриф "совершенно секретно, а люди - на подписку о неразглашении, несмотря на то что командир был награжден Золотой Звездой Героя, а офицеры - боевыми орденами. Указ о наградах был тоже закрытым. Но лучше безмолвие в прессе и жизнь, чем громкая посмертная молва...
Впрочем, пресса не молчала. Она пыталась рассказать о них хотя бы эзоповым языком.
В 1986 году с командировкой от военного отдела "Правды" я прилетел в столицу атомного флота на Севере - Западную Лицу, чтобы написать о командире К-524 капитане 1-го ранга Протопопове. Это было самое нелепое задание в моей репортерской жизни: рассказать о герое, не раскрывая сути его подвига. Все свелось к общим фразам о подледном плавании, как будто атомные подводные крейсера ходили в высокие широты только для того, чтобы искать там полыньи или проламывать рубками льды. Очерк о Протопопове и его экипаже так и назывался - "Льды вздымающие".
Но шло время. И однажды все тайное стало явным, даже раньше сроков, положенных режимом секретности. Заговорили вся и все... Заговорили и моряки. Рассказал и мой давний герой - куда и зачем ходили весной 1986 года...
...Шла война в Афганистане - горячая, очень горячая война, и шла война в океане - "холодная", очень "холодная война". Война на устрашение, война на сдерживание, война за паритет, за равновесие по ту и эту сторону противостоящих ядерных армад.
Так сложилось исторически, что Российский, а потом Советский, а теперь снова Российский флот получил самые невыгодные географические условия базирования. Выходы из Черного и Балтийского морей как находились, так и находятся под контролем натовских ВМС. Доступ в Тихий океан перекрыт цепями островов - Курильских, Японских, проливы между ними в случае военных действий легко и быстро минируются. Лишь с Камчатки океан открывается сразу, но как удалена Камчатская ВМБ от основных морских театров!
Северный флот. В зону его контроля входили и входят два океана: Ледовитый и Атлантический вместе со Средиземным морем. Но попробуй выйди на океанский простор незаметно, когда путь всем нашим кораблям перекрывался глубокоэшелонированными противолодочными барьерами, начиная от рубежа мыс Нордкап - остров Медвежий и кончая Фареро-Шетландским и Шетландско-Исландским рубежами. Десятки патрульных противолодочных самолетов, стартовав с аэродромов Норвегии, Англии, Исландии, кружили над водами Баренцева, Норвежского и Гренландского морей, выискивая советские субмарины, пробиравшиеся подводными желобами и каньонами в Атлантику, откуда грозить они могли вовсе не шведу...
Битва за скрытый выход в Атлантику длилась многие годы. Не перечесть все моряцкие уловки и военные хитрости, на которые пускались наши командиры.
Но вот настало время, когда командующий Северным флотом адмирал В. Чернавин поручил капитану 1-го ранга Владимиру Протопопову проложить совершенно новый - в обход всех противолодочных рубежей - путь в Северную Атлантику: вокруг Гренландии, через лабиринты вмерзших во льды полярных архипелагов. Выбор комфлотом пал на атомную подводную лодку К-524 не случайно. Ее экипаж был сплаван и обучен лучше других. Старшим на борту назначили контр-адмирала Анатолия Шевченко. Молодой, энергичный, дерзкий, он прекрасно дополнял осмотрительного и неторопливого Протопопова.
Адмирал флота Владимир Чернавин:
"Я не раз и сам ходил со своей лодкой под лед. Но, кажется, никогда так не волновался, как в 1986 году, провожая атомоход К-524 под командованием капитана 1-го ранга Владимира Протопопова. Нет, я вполне доверял этому бывалому командиру. Однако ему предстояло совершить самый длительный и самый сложный поход под ледяным куполом планеты. Я чуть было не сказал "полет", потому что плавание подо льдом напоминает полет самолета над морем, где, как известно, запасных аэродромов нет. Так и подводная лодка всплыть может, только если найдется для того свой "аквадром" полынья".
Вице-адмирал Анатолий Шевченко:
"Нам была поставлена задача найти неконтролируемый выход в Северную Атлантику, и мы нашли геройскую дырку, которою никто не ходил. Но прежде чем сунуться в нее, я сходил в Лабрадорское море на гидрографическом судне "Колгуев" посмотреть условия выхода из-подо льда. Глянул на экран радара мать моя бабушка! - все в засветках: айсбергов как пшена на лопате! А у "Колгуева" борт в три миллиметра стали и оба локатора скисли по закону подлости... Конечно же, "Колгуев" сразу же привлек к себе внимание. Прилетел канадский патрульный самолет "Аврора". Мы сделали вид, что работаем с подводной лодкой: выбросили на тросе спортивную гирю за борт и стали швырять в воду сигнальные гранаты. "Аврора" тут же начала сбрасывать радиобуи-слухачи. Разрядили самолет полностью. А мы насобирали буев и ушли, взяв полную гидрометеообстановку в районе. Честно скажу, не обрадовала она нас...