— Это я и сам знаю, — согласился Болан.

— Ты должен что-то сделать. За последнюю неделю даже Шина ни разу не улыбнулась.

— С кем сделать? С нашей древней историей?

— С кем угодно! Но девочки не должны плакать по ночам!

— Послушай, это все было и прошло! Сто пятьдесят миллионов витков назад кончилось! Что я могу сделать?

— Ты как Шаллах говоришь. Но нельзя жить с таким пятном в прошлом!

— Хорошо. Я подумаю.

Слух о том, что Болан ОБЕЩАЛ ПОДУМАТЬ, мгновенно разлетелся по базе и вернулся к Болану. Даже Шаллах поглядывала на него со странным ожиданием во взгляде. Болан решил посоветоваться с Илиной.

— Что бы ты ни решил, я с тобой — сказала жена и посадила ему на колени Фарлика. Однако шевеление в сумке не кончилось. Болан заглянул туда. Близняшки Магмы Танита и Бенита щурились от яркого света.

— У нее пальцы растут, она руку бережет, — объяснила Илина. — А с одной рукой разве справишься с двумя непоседами.

Повозившись с детьми, Болан пошел за советом к Коре.

— Это не твое прошлое, — сказала ему Кора. — Это прошлое твоих далеких-далеких предков.

— Но это прошлое МОИХ предков.

— Послушай, это было сто пятьдесят миллионов витков назад. То есть, за сто сорок девять миллионов витков до появления людей. Кого ты стыдишься? Детство цивилизации. И у людей было людоедство и рабство. Но все это в прошлом. Никто из-за этого на стенку не лезет.

— Да не детство это. За 50 миллионов витков до этого мои предки вышли в космос, освоили атомную энергию, а потом… Неужели на всех планетах имплантов будет то же самое?

— Вот это как раз в твоих руках.

Шаллах вызвала на базу Мрака и Лобасти. Родители были так поражены, что прибыли незамедлительно.

— Дочь, ты влипла в скверную историю?

— Нет, ма.

— Связалась с дурной компанией?

— Ну что ты! Здесь Великий Дракон.

— Значит, дело совсем плохо. Выкладывай.

— Здешнее солнце — переменная звезда с циклом в 200 миллионов витков. Это по-нашему 280 миллионов стандартных лет. При минимуме солнечной активности на планете наступает ледниковый период. В последний раз местные пытались обогревать планету атомной энергией. Подняли радиоактивный фон до чудовищной величины — это в добавок к леднику. Пошли мутации, вырождение. В общем, все крупные неразумные виды вымерли. Разумный вид сумел выжить за счет строжайшего сурового отбора потомства. Детей с генетическими дефектами безжалостно уничтожали. Но все равно закралась масса невидимых дефектов. Выжившая раса потеряла биологическую совместимость со своими предками. Это, по-существу, новый биологический вид.

— Ну и что в этом страшного?

— В этом — ничего. Но они одичали. На тысячелетия. Каменные топоры, дубины… Начались войны между племенами, рабство.

— В этом тоже нет ничего необычного.

— Но на их планете не осталось крупных животных. И они стали выводить их из рабов. Представляете? Века и тысячелетия селекции и искусственного отбора — и вот вам порода гужевых сапиенсов, а вот — верховых. Вот — стадо молочных сапиенсов. А в отдельном загончике — мясомолочные.

— Молочные динозавры?

— Это я к слову. Интеллект физически подавлялся. Им в детстве протыкали гортань ножом в нужном месте, чтоб перерезать голосовые связки, обрубали пальцы, чтоб не могли обмениваться знаками. Особо одаренных просто забивали на мясо. И так — много-много тысячелетий. Теперь на планете вновь полно динозавров. Большие, маленькие, на двух ногах, на четырех. Они потеряли разум, стали животными. Но у всех общий предок — разумный вид.

— Так в чем проблема? — поинтересовался Мрак.

— Болан и его команда узнали собственное прошлое, и теперь в шоке. Я боюсь, они глупостей наделают.

— А Коша?

Шаллах похлопала глазами.

— Джафар, Афа, Кирилл, Командор. Он куда смотрит?

— Разве его поймешь? Запрутся с Анной и Корой, потом выходят с таким видом, что не подойди…

— Дочь, я тебя не узнаю.

— Па, тут Болан установил систему против подглядывания. Вредины — и те раскусить не могут. Оформили один комп под местную модель, анонимно наняли лучшего местного специалиста. Тот неделю повозился, потом сказал: «Передайте привет Болану. А комп я себе оставляю. Хорошая машинка».

— И они стерпели?

— А что оставалось? Они контракт неверно оформили. По контракту он должен был разобраться в том, что в системе наворочено, но ни слова о том, что нужно им передать результаты. Подразумевалось, что это самоочевидно. Ну, местный разобрался, узнал руку мастера и утер сестренкам нос. Они даже пожаловаться не смеют. Ни Дракону, ни Болану. Но па, мы не о том говорим.

Мрак посмотрел на Лобасти, та кивнула.

— Хорошо, дочь. Мы остаемся здесь на неделю. Если что, подстрахуем.

По трансляции раздался сигнал «Внимание». Потом — голос Болана:

— Общее собрание в экранном зале через двадцать минут. Ящерам одеть парадную форму. Все.

— Началось… — простонала Шаллах.

Уже через десять минут все собрались в экранном зале. Ящеры и сестренки в строгих белоснежных костюмах, драконы подтянуты и официальны. Не было только Болана. И никто ничего не знал о цели собрания.

Болан появился за минуту до срока. Задумчивый и рассеянный В старом, растянутом свитере с заплатками на локтях. Обвел взглядом собравшихся, кивнул, набрал что-то на клавиатуре компа. В черноте большого экрана возник шар их родной планеты. Болан подошел к экрану, подышал на него, стер рукавом пятнышко и повернулся к аудитории.

— Я долго думал, — начал он. — Вы все знаете историю. Я судил наш мир сурово и беспристрастно. И пришел к выводу, что он не имеет права на существование. Я пришел к выводу, что он должен быть заменен другим. Не знаю, лучше или хуже будет тот, новый мир, но пусть он будет другим… Я отдаю себе отчет, что в том, новом мире нам не будет места. Мы исчезнем. Но все же я прошу драконов… Долг перед видом обязывает… Я прошу драконов активировать наше Солнце не сейчас, а двести миллионов витков назад, перед последним ледниковым периодом. Этим самым мы избавим планету от эпохи невиданного зверства. Сотрем эту эпоху, будто ее никогда не было. И себя вместе с ней… Я сказал.

Опустилась оглушительная тишина.

— Боже мой, а дети? — растерянно спросила Юлин и замолчала.

— Бол, в твои рассуждения вкралась ошибка, — поднялся со своего места Командор. — Вы не исчезните. То, что ты задумал, по-научному называется «порвать кольцо причинности». Изменение, которое ты произведешь в прошлом, никоим образом не затронет тебя и твою команду. Даже если ты убьешь в прошлом самого себя.

— Как это? — удивился Болан, а девушки облегченно вздохнули.

— Логика такая. Следи за моей мыслью. Ты погружаешься в прошлое, допустим, на сто лет. И делаешь там что-то такое, из-за чего ты в нужное время не родишься. Твое изменение двигается естественным ходом, со скоростью секунда в секунду, в будущее. Ты не рождаешься, и через сто лет некому погружаться в прошлое, чтобы произвести нужное изменение. Поэтому, в новом варианте ты снова рождаешься, лезешь в прошлое, и так далее. Историческая линия становится пунктирной. В будущее плывут, чередуясь, участки истории, где ты был, и где тебя не было.

— По-онял…

— Мы, драконы, стараемся не нарушать целостности исторической линии. Как у вас говорят, это может быть опасно для вида.

— Выходит, даже прошлое я не могу изменить раз и навсегда…

— Да, это так.

— Все свободны, — сказал Болан и вышел. Илина бросилась за ним. В дверях растерянно оглянулась, и выскочила вон.

Как ни странно, собрание дало положительный результат. То ли ящеры смирились со своей историей, то ли прочувствовали бескомпромиссную жесткость варианта, предложенного Боланом. А может, по новому оценили себя. Ведь пять минут на краю пропасти очень многому учат. Как бы там ни было, но на лицах вновь появились улыбки и звучал смех. А через день устроили вечеринку по поводу чьего-то дня рождения. Мириван наконец-то сумела ввернуть фразу, что статья Катрин — это бред буйнопомешанного, и яйца выеденного не стоит. Динозавры не вымерли, а покончили жизнь коллективным самоубийством от стыда за своих предков. Потом у Мириван и Катрин начался высоконаучный спор об эволюции какого-то вида двоякодышащих. Катрин была поражена и очарована эрудицией Мириван в данном узкопрофессиональном вопросе. Все смеялись и шутили. Болан как следует набрался, вспомнил о Влиятельном Секретаре и решил поговорить с ним «за жизнь». Поднялся в верхний домик, включил во всех комнатах свет и отопление, достал с полки портативный комп и вызвал Секретаря на связь. Как оказалось, вытащил из постели. Обсудили достоинства и недостатки сладких вин по сравнению с крепкими, пришли к выводу, что сравнивать их нельзя. Секретарь умело и незаметно перевел разговор на дела Департамента. А дела шли неважно. Несмотря на успех с аккумуляторами, в борьбе за средства побеждали моренисты. Активисты сами незаметно сыграли им на руку. Малейшая ошибка в расчетах активности Солнца, и северный ледовый щит начнет таять. Последствия — всемирный потоп. Спасение — проект моренистов. Железная логика.