Происхождение Мельсенской империи навсегда останется для нас тайной. Согласно некоторым легендам, предки мельсенцев прибыли на утлых суденышках из-за океанских просторов, лежащих к югу от Мельсенских островов; другие предания утверждают, что Мельсен является ответвлением своеобразной культуры, все еще существующей в Далазии. Как бы то ни было, Мельсен – древнейшая цивилизация в мире.

Мельсен всегда был тесно связан с морем, и его первоначальная территория занимала острова у восточного побережья Маллорейского континента. Столица, также именуемая Мельсеном, превратилась в крупный центр культуры и просвещения еще в то время, когда Тол-Хонет был деревней, а Мал-Зэт – убогим скоплением шалашей. Только Келль мог соперничать с древней обителью мельсенцев.

Но глобальная катастрофа положила конец блистательной изоляции Мельсена. Несчастье произошло далеко на западе около пяти тысяч лет назад. Ангараканцы и алорийцы считают его причиной теологический диспут между богами. Такое объяснение едва ли можно принимать всерьез, однако оно отражает попытки примитивных умов объяснить явления природы.

Катаклизм, какова бы ни была его причина, вызвал сильный разлом протоконтинента и колоссальные приливные волны. Уровень воды в морях то повышался, то понижался, покуда береговые линии наконец не приобретали современные очертания. Мельсен долго не мог справиться от последствий катастрофы.

Добрая половина древней страны оказалась под водой. Но хотя материальные потери были чудовищными, значительная часть населения уцелела. Эти несчастные заполнили жалкие клочки суши, оставшиеся от цветущих некогда островов. Столица Мельсена, красивейший город, расположенный в горах, кипучая жизнь в котором не была подвержена сезонным влияниям тропического климата, господствовавшем в низменных районах страны, после землетрясения и потопа оказался на расстоянии не более лиги от побережья.

После периода восстановления стало ясно, что оставшаяся территория не в состоянии приютить все население. Поэтому мельсенцы обратили взоры на материк. Ближе всего находилась юго-восточная часть Маллореи, которую населяли люди той же расы, что и мельсенцы, говорившие на родственных языках. В этом районе находились пять весьма примитивных королевств – Гандахар, Даршива, Селант, Пельдан и Ренгель. Они были быстро побеждены значительно более развитой цивилизацией мельсенцев и поглощены их разрастающейся империей.

Доминирующей силой Мельсена была бюрократия, причем отлаженная государственная машина обладала редкой способностью находить лучшие варианты решения для любого вопроса, а главное – ей были чужды капризы власти, предубеждения, эгоцентризм отдельных чиновников, так часто потрясающие устои других государств. Мельсенская бюрократия зиждилась на трех китах: практичности, целесообразности и субординации. В менталитете мельсенцев господствовала концепция «аристократии таланта», в соответствии с которой каждый находил применение своим способностям. Если талантливую личность игнорировали в одном министерстве или отделе, можно было не сомневаться, что она найдет себе применение в другом.

Различные департаменты мельсенского правительства обшаривали новые провинции на материке в поисках гениев. Таким образом завоеванные народы непосредственно вовлекались в водоворот жизни империи. Привыкшие во всем руководствоваться здравым смыслом, мельсенцы не стали посягать на прерогативы королевских домов пяти континентальных провинций, предпочитая поставить себе на службу уже существующие органы власти, нежели создавать новые.

В течение следующих четырнадцати столетий Мельсенская империя процветала, находясь в стороне от теологических и политических распрей, раздиравших западную часть материка. Мельсенская культура была светской, богатой и просвещенной. Рабство оставалось ей неведомым, а торговля с ангараканцами и их подданными в Каранде и Далазии была чрезвычайно прибыльной. Старая столица Мельсена стала главным центром образования. Но, к несчастью, некоторые мельсенские ученые обратились к колдовству. Их заклинания и магические обряды превзошли суеверные ритуалы мориндимцев и карандийцев и начали вторгаться во все более мрачные и зловещие сферы. Они преуспели в знахарстве и черной магии, но самых ощутимых успехов мельсенцы достигли в алхимии.

В этот период произошло первое столкновение с ангараканцами. Хотя мельсенцы одержали в нем победу, они сознавали, что рано или поздно ангараканцы сокрушат их чисто количественным перевесом.

Покуда ангараканцы направляли основные усилия на обеспечение протектората над Далазией, на материке сохранялся «холодный» мир. Торговые контакты между двумя народами поддерживали видимость взаимопонимания, хотя мельсенцев забавляла религиозная одержимость даже самой просвещенной части населения Ангарака. В течение последующих восемнадцати столетий более или менее стабильные отношения между нациями изредка портили локальные войны, редко тянувшиеся более одного-двух лет. Обе стороны благоразумно избегали использовать свою полную мощь, очевидно, не желая тотальной конфронтации.

Чтобы продемонстрировать добрососедские отношения, а также приобрести как можно больше сведений друг о друге, обе нации поддерживали традицию обмениваться детьми своих высокопоставленных особ на различные сроки. Сыновей мельсенских сановников посылали в Мал-Зэт жить в семьях ангараканских генералов, чьих сыновей, в свою очередь, отправляли на воспитание в имперскую столицу.

В результате возник слой «золотой» молодежи, обладавшей космополитическими взглядами, что стало позднее нормой для правящего класса Маллорейской империи.

Один такой обмен в конце четвертого тысячелетия привел к объединению двух наций. Двенадцатилетний мальчик по имени Каллаф, сын высокопоставленного ангараканского военачальника, для завершения образования был отправлен в Мельсен, где жил в доме имперского министра иностранных дел. Министр имел частые официальные и личные контакты с императорской семьей, и вскоре Каллаф стал желанным гостем во дворце. У императора Мольвана была единственная дочь Данера примерно одних лет с Каллафом. Дружба между подростками крепла, покуда Каллаф, достигнув восемнадцатилетия, не был отозван в Мал-Зэт, дабы начать военную карьеру. С невероятной быстротой повышаясь в рангах, Каллаф в двадцать восемь лет стал генерал-губернатором Рэкута – самым молодым из удостоенных этого звания. Спустя год он отправился в Мельсен, где женился на принцессе Данере.