Глава 53.

– Не менее десяти лет прошло, прежде чем Венгильда уверовала, что я не вернусь, – рассказывала Ашана, когда воспоминания отпустили меня, и я вернулась в этот дворец в моем забытьи. – Только тогда она, памятуя о моих словах, решилась покинуть Египет. Она вернулась на север.

Венгильда принялась разыскивать своих уцелевших сестер и их потомков. Было трудно, так как некоторые просто озверели, а кто-то демонстрировал буйный непокорный нрав, но она справилась. В конце концов, Венгильда сплотила всех вервольфов в один клан. Достаточно сильный, чтобы Один не мешал им существовать, попросту закрывая глаза на то, что они есть.

Во время Рогнарека, когда Фенрир вырвался на свободу, почти весь этот клан, в память о прошлых обидах и в честь своего родства с Фенриром, сражались против Одина. Но сама Венгильда не участвовала. Она стала истинной матерью клана, полной мудрости и благочестия. Говорят, Венгильда удостоилась того, что Черная Хель лично пригласила ее в мир теней, предлагая любое возрождение. Но от последнего Венгильда отказалась.

– Почему? – спросила я.

– Я ждала тебя, – раздался голос за моей спиной.

Я обернулась, и увидела ее. Венгильда стояла в сияющих доспехах, а под руку ее держала девушка с длинными светлыми, с рыжим оттенком, волосами. Правда, девушкой ее можно назвать лишь условно. Ей могло быть как восемнадцать, так и сорок, но она походила на ангела, милого и невинного. Лишь глаза выдавали. Такие бездонные, завораживающие, будто в них прятались все тайны мира. Только еще у одного существа я видела подобные – у Таната. И то, что у нее такие же глаза – в этом нет ничего удивительного, ведь она его сестра. Селеста. Мы встречались раньше, давно. Но помнили друг друга. Селеста сказала:

– Рада снова видеть вас, Лео.

– Взаимно. К сожалению, мы всегда встречаемся при довольно странных обстоятельствах.

– Что ж поделать, – развела руками сестра Смерти.

Но все мое внимание было уже приковано к Венгильде. Обнявшись, я спросила:

– Неужели все эти века ты ждала моего возвращения?

– Да, – просто ответила она. – Я не хотела вновь появляться в этом мире без тебя. А так как кольцо возрождений не тянуло меня, я могла ждать.

– И ты хочешь возродиться сейчас?

– Лишь частично.

– Как это?

Вместо нее ответила Селеста:

– Понимаешь ли, Венгильда добровольно сошла в царство мертвых, и над ней нет кольца возрождений. И все-таки она из низших богов. Она может возродить в ком-то, в ком еще есть ее кровь, возродить свою силу, способности, частично – воспоминания. Но полного возрождения и слияния, как у тебя, Лео, не произойдет. Это исключено.

– Понятно, – тихо ответила я. – И ты, Венгильда, согласна на подобное?

– Конечно. С радостью. Пусть если не я, то хоть мои силы вновь послужат моему народу. Мир снова на изломе, а вервольфы лишены покровителя.

Похоже, годы в родных краях после возвращения из Египта сильно изменили ее. Не гордая и вспыльчивая воительница более, а именно мать клана, прежде всего думающая о своем народе. И теперь я сама, пройдя путь от оборотня-одиночки до патры, куда как лучше понимала это. Я сказала:

– Мне приятно это слышать. Ты более чем достойная глава своего рода.

– У меня были очень хорошие учителя, – скромно заметила Венгильда.

Но во всем этом разговоре оставалась маленькая, но существенная закавыка, о чем я и сообщила всем присутствующим:

– Это все замечательно. Но, в конечном итоге, решать должна сама Иветта.

– Безусловно, – согласилась Ашана. – Никто и не думает лишать ее свободы воли. Поэтому я и выбрала для своего предложения именно этот момент. Повезло просто, что вы вдвоем оказались без сознания. В том состоянии, когда разум не ограничен рамками пространства и времени.

– Значит, Иветта все это время была рядом? – спросила я, даже и не зная уже, к кому конкретно обратиться.

– Да. Именно так. Ты ведь чувствовала ее.

– Я здесь, Лео.

В отличие от остальных пришедших образ Иветты появился не сразу, сначала оставался полупрозрачным, но потом все-таки сформировался окончательно.

– Ты видела все? – зачем-то спросила я.

– Да. И воспоминания, и то, что здесь, – подтвердила она.

– И что ты скажешь? – спросила Ашана. – Каково твое решение, волчица?

Все выжидающе уставились на Иветту, но та не дрогнула ни единым мускулом, а сказала:

– Я принимаю столь щедрое предложение.

Повисла тишина, и в этой тишине я спросила, ведь кто-то должен был спросить:

– Но помнишь ли ты, что эта сила, как бы то ни было, изменит тебя?

– Да, конечно. Но я должна. Я хочу быть достойной тебя, и иметь достаточно сил, чтобы сдерживать стаю. Ты ведь знаешь, как это непросто.

По всему было ясно, что Иветта сделала выбор и не отступит, хотя, возможно, и не понимает до конца к чему это может ее привести. Но… выбор сделан. Сделан тем, кому должно.

Дух Венгильды переглянулся с Селестой. Та коротко кивнула, а валькирия вновь обратила взгляд на Иветту. Только сейчас я почувствовала общую нить. Нить, которая протянулась через века и пространства. У них и правда каким-то непостижимым образом имелась общность крови.

Венгильда подошла к волчице. Улыбнулась и сказала:

– Ты сильна и мудра. Достойный предводитель своему народу. Я сама не могла бы найти преемницы лучше. И я передаю свой дар тебе.

С этими словами она обняла Иветту. Я уже знала, что будет дальше. Образ Венгильды стал бледнеть, одновременно мерцая голубоватым светом. Потом, в одночасье, дух валькирии втянулся в Иветту.

Главная волчица глубоко вздохнула и открыла глаза. Теперь на ней были доспехи валькирии, искрящиеся серебром, а сами глаза, обычно серые, приобрели голубоватый оттенок. Иветта поднесла руки к глазам. Кожа испускала мягкое матовое свечение. На лице моей подруги отразился торжествующий восторг.

Ашана прервала этот триумф словами:

– А сейчас вам пора возвращаться. Более удерживать время не безопасно. Даже в снах. Вам пора приходить в себя, ступайте.

– Да, ты права, – согласилась я. – И спасибо тебе.

– Но к чему благодарить саму себя? – весело рассмеялась Ашана.

Потом все завертелось и закрутилась у меня перед глазами, словно кто-то тащил меня за шкирку вверх. Или вниз. Что не так уж и важно.

Глава 54.

Открывая глаза, я чувствовала себя наконец-то выброшенным на берег пловцом. Хотелось жадно хватать ртом воздух. Но это лишь обманутые инстинкты. На самом деле все не так уж и плохо. Ну относительно, конечно.

Я попыталась пошевелиться, но фиг. Лишь цепи зазвенели. Сразу мысль о "дежавю", в простонародье: "Шо? Опять?". Я чуток подергалась, чтобы окончательно убедиться, что меня крепко приковали к стене за руки, за ноги, да еще за пояс и ошейник нацепили. И вся эта сбруя, судя по всем, с изрядным содержанием серебра. Ну, это они зря.

Придя к неутешительному выводу, что мне не дернуться, не смыться, я принялась за осмотр окрестностей. Быстро выяснилось, что я в камере. Причем вряд ли больше двух на два метра. Впереди меня решетчатая дверь. Хорошая, укрепленная. Строители сего к делу подошли ответственно.

Сквозь решетку мне открывался шикарный вид на мрачный темный коридор. Мда, жизнеутверждающе. Благо обзор большой – камеры сделаны по примеру клеток – одна стена каменная, а три другие – решетки. Так что я без помех видела соседей с боков и напротив. А их было немало. Напротив Иветта, Эндрю, и остальные два волка из ее сопровождения. У меня справа Крис, за ним Шат и другие, а слева…я с великим облегчением почувствовала Ингу и Филиппа. Они живы! Но все прикованы так же тщательно, как и я.

Мы с Иветтой, наверн6ое, очнулись одновременно, остальные тоже постепенно приходили в себя. Первой это заметила Инга и тихо сказала мне:

– Лео, что вы здесь делаете?

– Вообще-то за вами пришли, – невозмутимо ответила я. Как ни странно, но страха по поводу своего положения у меня не было. – Лучше скажи, как ты?