Девушка пошла за сказками, но, к своему удивлению, не обнаружила «Тысячи и одной ночи»в саквояже. Книга оказалась рядом с ним, на полу.

— Как же я могла обойтись с ней так неаккуратно! — воскликнула она и подняла книгу, бережно отряхивая запыленную обложку. — Нехорошо бросать книги на пол. Вы это знаете?

— Да, мисс леди Шарлотта, — отозвалась Лейла. — Вы нам почитаете?

Девушка поправила прядки, выбившиеся из косы воспитанницы.

— А ты бы хотела послушать?

— Больше всего на свете!

— А мне книга понравится? — капризно поинтересовалась болезненно-бледная леди Мэри.

— Непременно понравится! — уверенно ответила Лейла. Из нее получилась бы хорошая гувернантка, порадовалась Шарлотта. Девочка сказала то, что от нее ожидали услышать, тоном, отметающим всякие сом!»ения. Раскрыв книгу, Шарлотта подождала, когда дети рассядутся вокруг нее. Лишь Робби держался поодаль: достаточно близко, чтобы слышать, но и на» безопасном» расстоянии от девчонок. Лейла, разумеется, села как можно ближе. Мэри с Эмили последовали ее примеру.

Читая, Шарлотта украдкой наблюдала за девочками. Несмотря на то, что Мэри любила похныкать, а Эмили казалась какой-то измученной, в сущности они были славными детьми и изо всех сил старались ей понравиться. Глядя на них, девушка совсем расстроилась — она не в силах дать им то, в чем они так нуждались: не могла стать для них любящей, заботливой матерью. Да, она предпочтет свое нынешнее положение гувернантки любому другому, какое может ей предложить лорд Говард.

Внезапно дверь открылась, и в комнату заглянула мисс Сайме. Шарлотта сначала подумала, что лорд Говард прислал за детьми, но цель визита домоправительницы была иной. Суровый взгляд из-под нахмуренных бровей и рот, сжатый так крепко, что темные усики над верхней губой смешно встопорщились, служили тому лишним подтверждением.

— Мисс Далрампл! — рявкнула она. — Леди Раскин ждет вас в галерее. Немедленно!

Шокированная тоном домоправительницы, Шарлотта встала.

— Что-то случилось?

— Я не позволяю себе задавать хозяйке такие вопросы, — отрезала мисс Сайме.

— Но я не могу оставить детей одних, — возразила Шарлотта.

— Няня сейчас подойдет, а леди Раскин ждет вас прямо сейчас.

Что-то случилось… У Шарлотты сердце екнуло: неужели Винтер рассказал Адорне о своем предложении? Должно быть, в этом все дело. Ничего, она легко успокоит виконтессу. Она не выйдет за такого самонадеянного мужлана, как Винтер, как бы там он ни гладил ее по спине. Но если ее увидят… Бедные Ханна и Памелла! Их хрупкое начинание рухнет.

— Вот и она! — Гаркнула мисс Сайме, вталкивая няню в комнату. — Ступайте, мисс Далрампл.

Шарлотта проследовала по коридору и дальше, вниз по лестнице. Мисс Сайме не отставала ни на шаг, словно тюремщик. У девушки зародились определенные сомнения.

— Где…

— В большом зале, — перебила ее мисс Сайме.

Не самое подходящее место для разговора тет-а-тет. По мере того, как они приближались к указанному помещению, голоса гостей становились все более громкими. Их было, по меньшей мере, человек десять.

— Входите. — Мисс Сайме была холодна, как айсберг. — Вас ждут.

— Кто? — совсем растерялась Шарлотта.

— Увидите, — фыркнула домоправительница.

Первый человек, которого увидела девушка, войдя в комнату, был граф Поттербридж собственной персоной. С торжествующей ухмылкой на лице дядя удобно расположился в кресле. Здесь же была тетка, викарий с женой, с полдюжины подхалимов графа. И еще кузен Орфорд. В центре всей этой компании сидела Адорна, нервно покусывая губу и всем своим видом выказывая крайнюю растерянность.

Стоило Шарлотте войти, как взгляды всех присутствующих устремились на нее. В глазах виконтессы читались противоречивые чувства вины и облегчения. Что же произошло?!

— Шарлотта, милая… — От прежнего доброго отношения виконтессы не осталось и следа.

— Я знала, что ты плохо кончишь! — выдала тетка Пайпер.

— Пайпер, тише! — одернула ее Адорна. — Я не допущу у себя в доме базара.

Тетка отвратительно побагровела, но замолчала. Довольная тем, что удалось взять контроль над происходящим в свои руки, виконтесса продолжила:

— Шарлотта, милая, эти господа сообщили известия, которые меня крайне встревожили.

Что ж, поведение Шарлотты нельзя было назвать безупречным. Можно составить целый список неблаговидных поступков, и все с непременным участием Винтера. Во-первых, она слушала его возмутительные речи в галерее. Потом их поцелуй в детской. Его нескромное «почти прикосновение»у него в спальне…

— Тебя и Винтера видели на вершине холма. Вы целовались. Шарлотта смотрела на виконтессу немигающим взглядом.

— Когда?

— А что, это случалось довольно часто? — съехидничал Орфорд.

Рука дяди тут же взметнулась, и кузен получил свою оплеуху. Адорна нервно потерла пальцами висок:

— Сегодня, дорогая.

Сегодня? После всего, что произошло у них с Винтером, столько шуму из-за такого целомудренного поцелуя?

— Это неправда? — с надеждой в голосе спросила виконтесса.

Совершенно растерявшаяся Шарлотта не отвечала.

— Викарий с женой наблюдали эту грязную сцену, — ликуя, пояснил Поттербридж, — Ты посмеешь ставить под сомнение их честность?

И в этот момент Шарлотта поняла, чего ей будут стоить отношения с Винтером. Близость между гувернанткой и господином категорически недопустима, как и тесное общение, каким бы невинным оно ни было. Еще два месяца назад она бы не задумываясь сказала, что эти слова истинны. Теперь же ей на ум приходили лишь воспоминания об исполненных страсти моментах, связывавших их с Винтером. Но, благодарение богу, о том, что они были, никто не догадывался. Иначе она не смогла бы сейчас, не краснея и глядя прямо в глаза этим людям, с достоинством признать:

— Да, это правда. Сегодня утром Винтер поцеловал меня.

Поднявшийся шум напомнил Шарлотте о скандале многолетней давности, когда она отказалась выйти замуж за лорда Говарда. Только на этот раз репутация Винтера как заморского дикаря придавала делу еще большую пикантность. Визгливый голос тетки Пайпер резал слух, как крик подбитой кряквы. Викарий что-то бубнил себе под нос. Адорна пыталась перекричать их всех.

Шарлотта с вызовом смотрела дяде в глаза, на этот раз просто из дерзости, потому что отступать было некуда. Она обесчещена, и больше никто не захочет взять ее в дом. Ей придется найти себе другое призвание, сменить имя или даже покинуть Англию.

Шум перешел в крещендо, когда громовой крик, раздавшийся у входной двери, враз заставил всех прикусить языки. На пороге стоял Винтер, а позади него, словно тень, маячила фигура Говарда.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? Вы! — молодой человек ткнул пальцем в тетку Пайпер. — Вы расскажете мне, с чем пожаловали в мой дом и о чем так оживленно беседуете. Кстати, что с вашим голосом?

Тетушка Пайпер обожала быть в центре внимания, но ни одна мало-мальски сообразительная женщина не обрадуется интересу, исходящему от мужчины, который был чужестранцем, и к тому же явно не в духе. Кто знает, что у него на уме?

— Это… э-э… речь идет о вашей гувернантке.

— О мисс леди Шарлотте?

— Э-э… да. Э-э… о леди Шарлотте. О мисс Далрампл. Шарлотта, в конце концов, была живым человеком, поэтому растерянность тетки ее от души развеселила.

— Ее… э-э… видели… э-э…

Орфорд не мог больше выносить жалкого блеянья матери.

— О, Господи, мам, он же просто неотесанный иностранец! Эта, — он ткнул пальцем в Шарлотту, — в очередной раз доказала свою порочность, когда на глазах у всех с ним сегодня целовалась.

Лорд Говард ахнул и, словно обманутый муж, устремил на Шарлотту скорбный обвиняющий взгляд.

Винтер стремительно прошел через комнату и резко остановился перед кузеном девушки.

— А тебя я помню! Ты — негодник, который на похоронах отца обозвал его лакеем, а меня — байстрюком. — И кулак Винтера с размаху въехал в челюсть Орфорда. Женщины заохали. Винтер схватил несчастного за грудки, прежде чем тот упал. — Это ты получил за отца. — Последовал второй удар. — А это — за леди Шарлотту.