Президент Клинтон был взбешен. Командира сняли с должности. Повреждения атомарины были столь значительны, что лодку вскоре вывели из боевой линии, списали и утилизировали.

Нас тоже поставили в ремонт, но на плаву - в Полярнинскую Палу-губу...

Потом на корабле работала серьезная комиссия под руководством вице-адмирала Владимира Григорьевича Бескоровайного, опытнейшего подводника. Он лично изучал наш вахтенный журнал, прокладку, документы. Сделал вывод - командир К-407 не виноват.

Главный штурман ВМФ контр-адмирал Валерий Иванович Алексин, после изучения наших карт, сказал мне: "Командир, твоей вины нет". Знаю доподлинно, что приказ о моем наказании переделывался трижды. И только в третьем варианте Главком объявил мне НСС (неполное служебное соответствие) и приказал списать ремонт корабля за счет командира.

Я просил разрешить нанести на рубку цифру "1" - за сбитие корабля вероятного противника. Не разрешили.

* * *

Итак, вмятина с пробоиной по правому борту сразу же привлекла особое внимание экспертов. Предположение, что она могла быть получена при неудачной швартовке, многие подводники отмели: атомарины такого класса как "Курск" швартуются не с ходу, а с помощью буксиров. Да и вмятины такой глубины, что и пирсу бы не поздоровилось.

- Подводная лодка после такой швартовки пошла бы не в море, а в док! заключает бывший главный инженер судоремонтного завода Владимир Стефановский.

Некоторые специалисты полагают, что пробоина и вмятина могли образоваться из-за вакуумного втягивания корпуса после высокотемпературной вспышки внутри первого отсека и пожара. Но почему такая вмятина образовалась только по правому борту? По законам физики должен был втянуться и левый борт.

Председатель комиссии Илья Клебанов обещает проработку всех версий на 80% после подъема носового отсека. Но представить себе 80%-ную истину я не могу. Истина на части не делится, она либо есть, либо ее нет... Может быть, поэтому с новой силой вспыхнула обличительная волна в прессе. Опять старая песня: "Что помешало подводникам выбраться из кормового люка? Сначала говорили, что при ударе лодки о грунт люк просто заклинило. Однако позже норвежские водолазы все же открыли его".

Но автор этой сентенции забыл добавить, что норвежцы открыли злосчастный люк не голыми руками, а с помощью механического робота...

Когда-то на "Курске" считали походные мили и точные залпы, сегодня тела и ракеты. Всего из отсеков "Курска" вынесено (к середине декабря) 70 тел, это вместе с теми, кто был поднят в 2000 году, а из контейнеров извлечены все 22 ракеты. Однако очевидно, что предать земле всех подводников "Курска" не удастся. Как заявил Артур Егиев - "там, где срез по второму отсеку, - человеческих тел не видно. Один металл. Даже фрагментов нет". Похоже, что и командир "Курска" капитан 1-го ранга Геннадий Лячин навсегда остался в море, там, где "один металл".

Командование флота было шокировано сообщением, что в каюте командира был обнаружен труп. Лячин?! Но он должен был находиться в центральном посту! Однако вскоре выяснилось, что взрывная волна впечатала туда иного подводника. Кого именно? Это уточнит судебная медицина.

Сынишка матроса Ильи Налетова, тело которого доставлено в Вологду, глядит на мир глазами отца. Точь-в-точь, как о том метафорически сказал поэт: погибшие глядят на нас, как в перископы, через глаза своих детей.

* * *

К седьмому кильблоку положили венок из живых цветов...

Кто-то вспомнил, что начальник штаба дивизии, вышедший на "Курске" старшим на борту, капитан 1-го ранга Владимир Багрянцев написал незадолго до рокового похода пророческие строки:

Ну, а если случится такое

По отсекам пройдет ураган,

Навсегда экипаж успокоя...

Я за них поднимаю стакан.

За семь лет до гибели "Курска" в калининградском порту трудами и хлопотами замечательного писателя-моряка Юрия Иванова был воздвигнут поминальный крест из четырех якорей. На нем надпись: "Всем, кто погиб в море". Это - и в честь моряков "Курска".

Между "Курском" и "Варягом".

Морской мартиролог ХХ века начался для России с крейсера "Варяг" и закончился подводным крейсером "Курск". Есть нечто общее между двумя этими трагедиями: эта и изначальная обреченность в силу чрезвычайного превосходства врага - "Варяг" против целой эскадры, "Курск" - против огненного урагана, предназначенного целой эскадре. А главное - воинское мужество самой высокой пробы. Одна только записка капитан-лейтенанта Колесникова ставит экипаж "Курска" вровень с экипажем "Варяга": "отчаиваться не надо..." - "Не думали, братцы, мы с вами вчера, что нынче умрем под волнами". Ничуть не сомневаюсь, что в кормовых отсеках умирающего "Курска" моряки пели "Варяга", как пели эту гордую прощальную песнь в подобном же безысходье моряки опрокинувшегося линкора "Новороссийск", как пели эту героическую отходную песнь подводники "Комсомольца", замерзавшие в Норвежском море на плоту. Пели. "И стал наш бесстрашный и гордый "Варяг" подобен кромешному аду". Стал. Сами видели кратер второго отсека, забитый искореженным металлом и изувеченными телами. Был отменный экипаж, был лучший корабль Северного флота. Но...

Смерть дала команду "Разойдись!"

Из стальных отсеков они разошлись по цинковым гробам. И полетели эти "цинки" по всей России, поплыли они, увенчанные черными флотскими фуражками, по волнам горя и скорби, накрытый каждый своим, но общим для всех синекрестьем Андреевского флага. Лишь командир остался в море навсегда, а вместе с ним и полусотня его бойцов, не найденных экспертами, но отнюдь не пропавшими без вести.

Итак, "Курск" поднят, разоружен, исключен из корабельного списка флота. Физически этот корабль больше не существует. Но он отправился в бесконечное плавание по вечным волнам нашей памяти. Вослед ему уже написаны книги и стихи, написаны иконы и вырублены мемориальные доски, переназваны улицы и поставлены часовни... Боль конечно же однажды притупится, потускнеет и позолота на мраморных плитах. Но лучший памятник "Курску" флот. Океанский, боеготовый российский флот. Его еще нужно возродить. Но в те дни, когда земле предавались последние тела моряков "Курска", на северодвинских причалах, где рождался этот корабль, передавался Флоту новый подводный атомный крейсер, с которым не стыдно вступать в третье тысячелетие, - "Гепард".

"Курск" погиб. Шапки долой!

"Гепард" вступил в строй. Равнение на флаг и гюйс!

Москва - Санкт-Петербург - Североморск - Видяево.

Август 2000 - октябрь 2001 года

ПРИЛОЖЕНИЕ

"Курск" из семьи "Антеев"

Ни один вид вооруженной борьбы не отличается такой изощренностью, как поединки "морских охотников" с подводными лодками, ибо ни один из участников "войны антенн и моторов" на земле, в небесах и на море не позаимствовал у живых существ столько жизненно важных уловок для нападения и обороны, сколько применили их конструкторы стальных акул. Все лучшее, что есть у китов, дельфинов, тюленей, скатов и даже летучих мышей в средствах подводного хода и наблюдения, - все это так или иначе воплощено в обводах корпусов, электронной оснастке, тактике субмарин. И если раньше они атаковали противника только из глубины, то подводные крейсера третьего поколения, к которым относился и "Курск", могут наносить удары и с воздуха - крылатыми ракетами, находясь при этом на глубине и за линией горизонта. Его сверхзвуковые противокорабельные ракеты "Гранит" могут поражать цели за 550 километров. Это главное, для чего создавались "Антеи" - для противодействия океанским корабельным группировкам вероятного противника.

На "Антеях" ракетный боекомплект втрое больший, чем на предыдущих проектах. А это дает шанс при многоракетном залпе, что хотя бы одна из них сможет преодолеть даже самую мощную противоракетную оборону. Более того, "Антеи" могут наносить удар сразу по нескольким высокозащищенным кораблям и по главной цели (авианосцу), и по эсминцам охранения.