– Нужно мне его внимание! Я никогда не позволю ему к себе прикоснуться!

– И глупо. Господин весьма нежен и обходителен в постели. Ни с одной из нас он не обошелся плохо, никто не уходил недовольной.

– Все равно, - упрямо процедила Кетан сквозь плотно стиснутые зубы, - Лучше расскажи, кто такая Ариэль?

– О, ты уже успела с ней познакомиться? - удивилась Лейла. Получив утвердительный кивок, она продолжила, - Это самое доверенное лицо нашего господина.

– Но кто она ему?

– Не известно. Может, любовница или сестра. Не нашего ума дело, в общем. Во всяком случае, Ариэль относится к господину едва ли не с материнской заботой. И всегда с ним. Даже, говорят, переодевается в мужскую одежду, чтобы всегда быть с Лазелем или его сестрой.

– Кем?

– У нашего господина есть сестра, хотя она редко появляется здесь. Они очень похожи. Почти как две капли воды.

– И Ариэль о них заботится?

– Да, а еще по большей части следит за домом, так как Лазель слишком занят, ну еще за сералем приглядывает.

Кетан думала об этой красивой, но строгой женщине - Ариэль. Ей удалось вспомнить, что она была с Лазелем, когда ее купили. Только тогда Кетан ни за что не приняла бы ее за женщину. Странно.

– О чем задумалась? - спросила Лейла. - Не стоит так сильно беспокоиться об Ариэль. Она строга, но справедлива. И в самом деле заботиться и о нас тоже.

Невольница сразу вспомнила, как Ариэль приходит к ней утром и вечером, чтобы смазать раны на спине и… и в других местах, действуя каждый раз очень осторожно, даже деликатно. И ее усилия приносили плоды. Раны стремительно заживали. Правда сама Кетан воспринимала это едва ли не с ужасом. Она хотела, чтобы остались шрамы, из-за которых Лазель никогда не взглянет на нее.

– Что ты, в самом деле? - нахмурилась Лейла, так и не поняв причину вздохов девушки. - Ну же, ободрись. Ведь в самом деле все не так уж плохо. Это довольно комфортная неволя, как я уже говорила. А ты молода. У тебя красивое лицо и волосы, да и фигура очень даже. Правда чуть излишне мускулиста… Но раз господин тебя выбрал, значит, ты ему понравилась.

От этих слов Кетан едва сдержала еще один горестный вздох.

Лейла, глядя на нее, покачала головой и сказала:

– Ладно, пойдем, я и в самом деле все тут тебе покажу. Здесь много всяких закоулков, да и просто мест, о которых тебе следует знать.

Осмотр продлился недолго, так как старшая наложница больше не задерживалась на разговорах. Давала только пояснения, относящиеся к обстановке.

Когда девушки вернулись во внутренний двор, там уже не было никого, кроме Исфирь, задумчиво поглощающая виноград. Оставив Кетан здесь, Лейла тоже направилась к себе, сказав на прощанье:

– Моя комната третья слева. Заходи.

Так как общаться с Исфирь, да и с кем бы то ни было еще, у Кетан не было никакого желания, она решила уйти к себе. Правда нужную дверь отыскала лишь со второй попытки.

Закрыв за собой, Кетан почти с ненавистью сняла чадру, которую на нее надели служанки и, вздохнув, села на диван. Облокачиваться на спинку она еще не могла - больно становилось, поэтому и спать приходилось на животе, что тоже доставляло массу неприятных ощущений. В конце концов, она и ходила-то еще не без труда! Хотя девушка должна была отметить, что мазь приносила ощутимое облегчение. И все-таки в целом Кетан ощущала себя какой-то разбитой. Да и этот разговор с Лейлой… он просто подтвердил самые мрачные подозрения. Так просто ей отсюда не уйти. Проще всего - в гробу, но этот вариант она пока не рассматривала.

Не смотря ни на что, Кетан хотелось жить. Она и сама была не рада этой неизменной жажде жизни, но ее так и не смогли отбить. Она не могла безразлично заявлять: что воля, что неволя.

И все-таки сейчас… сейчас в душу пробирались всевозможные страхи. Это если не считать того, что каждую ночь ей снились кошмары, такие яркие и жуткие, что она вскакивала, и ее тут же скручивало от боли, от чего кошмары казались еще реальнее.

А почва для всяческих кошмаров и страхов была благодатная, так как Кетан нечем было себя занять. Жизнь в серале протекала медленно и размеренно. Купальня, смена нарядов да еда - вот практически и все развлечения, которые существовали для Кетан. Конечно, можно было общаться с другими наложницами, но это "развлечение" еще более сомнительное. Ну еще дважды в день заходила Ариэль, лечила ее. Вот и все.

Глава 18.

Так прошло неделя. Лазель ни разу не заходил. Казалось, он и вовсе забыл о Кетан, чему она только радовалась. Мазь между тем приносила свои плоды. Боль больше не терзала тело девушки, и шрамов стало вполовину меньше.

И вот, на исходе недели, Лазель все-таки посетил свою наложницу. Невольно войдя в то время, когда Ариэль как раз заканчивала с ее спиной.

– Вечер добрый, - заявил он, и Кетан аж вздрогнула. Его облик и голос были сама приветливость, и все равно ей было неприятно, что на нее смотрят.

А Лазель не только смотрел. Присев на край дивана, он нежно провел по все еще оставшимся на спине шрамам, и спросил:

– Ну, как у вас тут дела?

– Заживление идет полным ходом, - отчиталась Ариэль. - Еще неделя, может, чуть больше, и не останется и следа.

– Очень хорошо, - улыбнулся Лазель.

Кетан показалось, что он обрадовался искренне, хотя она тут же напомнила себе, что радость, наверняка, вызвана тем, что можно будет пользоваться ее телом. Господин ведь говорил, что ему не нравятся шрамы. Вот и ждет, пока новая игрушка будет удовлетворять его изысканному вкусу.

– Ты хмуришься, - оторвал ее от размышлений голос Лазеля. - Неужели я невольно сделал тебе больно? Прости.

Он убрал руку с ее спины, и на какую-то долю секунды Кетан пожалела об этом. А господин пока не спешил уходить. Наоборот, он поинтересовался:

– Как тебе вообще здесь, Кетан?

– Нормально, - выдавила девушка.

– Может, тебе что-нибудь нужно?

– Нет.

– Или есть какие-либо пожелания?

– Нет.

Лазель сокрушенно вздохнул, разве что головой не покачал, потом еще раз окинул взглядом наложницу и проговорил:

– Пока ты еще лечишься и набираешься сил, но в перспективе… Подумай, чем бы тебе хотелось заниматься. Я не заставляю учить Коран или что-то в этом роде. Просто реши, что было бы тебе интересно. Может, танцы или игра на каком-либо музыкальном инструменте. Возможно, изучение каких-либо наук… Ты умеешь читать и писать хоть на каком-нибудь языке?

– Да… немного… - рассеянно ответила девушка, не понимая, зачем ему все это нужно.

– На каком языке?

– Фарси… испанский.

– Хорошо. Можно будет и дальше двигаться в этом направлении. Сплошное безделье слишком угнетающе действует на разум. Ладно. Неделю тебя еще будут усиленно лечить. Потом будешь на таком же положении, как и остальные мои наложницы.

Сказав это, Лазель покинул ее комнату вместе с Ариэль. А Кетан осталась сидеть, как громом пораженная. Неделя. Всего лишь неделя, потом… От одной мысли, что будет потом, у Кетан холодело сердце. Это… это ужасно! У нее даже началась тошнота. Пришлось приложить немалое усилие, чтобы подавить ее.

Неделя… она должна что-то придумать за это время! Что-то, от чего Лазель ее никогда не захочет. Но что?

Первое, что пришло Кетан в голову - это какое-нибудь увечье. Лучше всего лицо. Но что именно с ним сделать? И как решиться?

Прошла половина недели, и она, когда страхи стали невыносимыми, все-таки решилась. Утаив за ужином нож, Кетан постаралась закрыться в своей комнате. Но не успела. Ариэль пришла несколько раньше, чтобы привести ежевечернюю процедуру. Наложница успела нанести лишь легкий порез, да спрятать нож.

Ариэль тотчас заинтересовалась, откуда у нее на лице порез. Кетан смогла лишь выдавить, что это случайно вышло. Ариэль многозначительно фыркнула и мазнула мазью по порезу. Этого оказалось достаточно, чтобы он зажил уже на следующий день.

Едва Ариэль ушла, Кетан кинулась туда, где спрятала нож, но его там не было. Она перерыла всю комнату - нож исчез. А осталось уже два дня.