"Милорд, многие из нас, приговоренные к ссылке в Америку, давно находятся на "Дюнкерке", но мы слыхали, что североамериканские колонии потеряны для нашего возлюбленного короля, дай бог ему долгие лета, и потому нам, конечно, хотелось бы знать, что с нами теперь будет. Поэтому, сэр, я и рискнул обратиться с этим вопросом к членам комиссии".
"Ты прав, Брайент. Рад, что могу всем вам сообщить, что очень скоро выйдет постановление о том, как с вами быть. В какую страну вас отправить, правительство определит в ближайшие месяцы". Господин снова втянул в ноздри табак и исчез вместе с другими членами комиссии.
Вечером, когда Билл Контрабандист, Петер Лягушатник и Джеймс Мартин навещают Мэри и других девушек, Обезьяна и ее две помощницы внезапно появляются у железной решетки. Трое мужчин бегут обратно к проходу, пытаясь уйти в свое помещение, но вход забаррикадирован досками, принесенными некоторыми женщинами, которые недовольны тем, что Билл Контрабандист в последние дни проявляет интерес к Мэри.
Обезьяна приводит в женское помещение на средней палубе двух вооруженных стражников и подает знак, чтобы они следовали за ней. В руке у нее Резвый Джек.
"Что видят мои скромные глаза, - говорит она, - ведь несколько кавалеров пробрались к моим дамам".
Она подает знак одной из своих помощниц, чтобы та позвала Винную Бутылку. "Разве это не заинтересует старшего сержанта Белфорта!"
Мэри сильно переживает за участь трех мужчин, но те воспринимают ситуацию с величайшим спокойствием. Девица Бетти зычным резким голосом разглагольствует о моральном разложении, о том, что бедные женщины вынуждены быть свидетелями того, что происходит между Биллом и Мэри.
"Да, ты имеешь право осуждать", - холодно замечает Обезьяна.
Спустя некоторое время появляется старший сержант Белфорт вместе с мистером Коксом, и оба как будто навеселе. Вернее сказать, они настолько пьяные, что еле стоят на ногах, поддерживая друг друга. Заключенный и стражник в таком замечательном единодушии.
Вильям Брайент быстро улавливает обстановку. "Дорогая мисс Энн Крофти, разрешите несчастному арестанту сказать несколько слов, прежде чем вы вынесете приговор? Хотя мы, узники, лишены удовольствия слушаться вас, все мы слышали о вашей душевной теплоте и потому надеемся, что вы проявите великодушие и к нам, ведь на этот раз мы нарушили правила. Поэтому, мадам, очень прошу вас перейти в отдельное помещение вместе с мистером Коксом и мной. Там предоставится возможность мне, непосредственному виновнику, понести заслуженное наказание".
"Хорошо, болван", - говорит грозная женщина, но в ее голосе не чувствуется никакого гнева.
Долго потом женщины-заключенные слышат смех, раздающийся из каюты, где обычно спят помощницы Обезьяны. Там Обезьяна, Винная Бутылка, Кокс и Вильям Брайент проводят собрание. После этого разговоры о проходе между мужским и женским помещениями больше никто не заводит. Девица Бетти и ее приятельницы получают большую взбучку от Вильяма за донос. И на этом дело прекращается.
Билл Контрабандист и Мэри Брод быстро находят общий язык. Между ними возникает не просто симпатия, а глубокая взаимная любовь, любовь, которую не останавливают никакие преграды и которая вместе с тем остается земной. Развитие событий приводит к тому, что через несколько месяцев Мэри замечает, что забеременела. Но к этому времени в жизни заключенных происходят большие перемены.
Глава 3
Первая флотилия отплывает в Новую Голландию (Австралию). - Обстановка на борту судна. - Капитан Уоткин Тенч. - О губернаторе Артуре Филлипе. "Бесперспективная авантюра". - На борту транспортного судна "Шарлотта. Драка на палубе. - Мэри рожает дочь, которую окрестили Шарлоттой. - Позади остался мыс Доброй Надежды. - Дизентерия и цинга при прохождении "ревущих сороковых". - После восьмимесячного плавания показался берег Нового Южного Уэльса.
1
3 марте 1787 года у мыса Спитхед собираются суда, предназначенные для перевозки первой партии заключенных в каторжную колонию Ботани-Бей в Новой Голландии. Свыше тысячи людей - заключенные, солдаты и офицеры под командованием капитана Артура Филлипа - должны отправиться на противоположный край света. Они сойдут на берег неизвестной страны и создадут там колонию, которая в течение ряда лет должна обеспечить себя всем необходимым. Это, несомненно, была самая дерзкая из многочисленных попыток колонизации в мировой истории [19].
Страна получила название Новый Южный Уэльс, ее первый губернатор, капитан Артур Филлип, плывет на флагманском военном корабле "Сириус", сопровождаемом вспомогательным судном "Сэпплай" с пушками на борту. Заключенных размещают на следующих транспортных судах: "Александр" (213 мужчин), "Скарборо" (208 мужчин), "Френдшип" (77 мужчин и 20 женщин), "Шарлотта" (88 мужчин и 20 женщин), "Принц Уэльсский" (100 женщин) и "Леди Пенрин" (102 женщины). Три судна, "Голден-Гроув", "Фишбёрн" и "Борроудейл", должны перевезти бульшую часть провизии и имущества для новой колонии в расчете на два года. Группа морских пехотинцев под командованием майора Роберта Росса, которая составит гарнизон колонии, распределена по судам.
Многие сложные проблемы возникают еще до отплытия флотилии, например вопрос о соотношении полов: в путь отправляются немногим более 200 женщин и примерно 800 мужчин. Джеймс Матра, который плавал в качестве мичмана с Куком и участвовал в разработке планов организации каторжной колонии Ботани-Бей, еще на подготовительном этапе обращал внимание на такое неравное соотношение полов и в своем докладе (Proposal for establishment a settlement in New South Wales) и предлагал послать одно из транспортных судов на недавно открытые острова Дружбы (Тонга), в Новую Каледонию или на Таити с тем, чтобы там "без труда набрать достаточное число женщин для мужского населения в Новом Южном Уэльсе и тем самым избежать немалых смут и беспорядков". В официальных инструкциях, переданных капитану Филлипу от имени его величества короля Георга III министром внутренних дел лордом Сиднеем 25 апреля 1787 года, отмечалось канцелярским языком того времени, что при посещении островов Южного океана рекомендуется брать с собой тех молодых женщин, которые пожелают сопровождать транспортные суда к месту их назначения. Однако при этом все же оговаривалось, что не следует применять насилие по отношению к женщинам, если они не захотят присоединиться к флотилии.
Не менее сложно было определить, чем заниматься после длительного плавания. Джозеф Бэнкс при всей своей учености довольно неточно описал условия в новой стране. Он сообщил об "обширных лугах". Но могут ли на этих землях расти зерновые культуры, как в Англии? Можно ли там выращивать картофель? Каковы возможности для разведения скота? Поэтому возникли понятные расхождения в мнениях о том, что надо взять с собой из скота, семян и продовольствия, а в отношении личных вещей высказывались совершенно разные точки зрения. Разумеется, тут речь идет не о том, что заключенные могут захватить с собой еще что-либо, кроме той одежды, в которой они ходят, а также узелка с некоторыми вещами про запас. Если у них есть драгоценности, которые не перешли к государству по решению суда, или деньги, конечно, их можно взять с собой. Но это разрешение практически осуществляется лишь в весьма немногочисленных случаях.
После очень больших хлопот врачу Джорджу Бутье-Уоргену позволили везти пианино, а пастор Ричард Джонсон без осложнений погрузил на борт судна всю свою литературу, состоявшую, между прочим, из 100 экземпляров книги пастора Иджена Уайта "Ты не должен красть" (Отвращение от воровства), "Увещевания тем, кто поминает имя господа всуе" Матильды Блоджет (70 экземпляров), "Сотня слов тем, кто хочет вести праведный образ жизни" (100 экземпляров), 200 экземпляров Нагорной проповеди, всего 25 книг назидательного труда "Откровенные утренние молитвы для заключенных", но целых 200 экземпляров "Назидания против лживости", кроме того, 100 библий, 100 молитвенников, 400 экземпляров Нового завета и 500 псалтырей.