...Незваный гость шагнул внутрь пещеры, не сводя с волка яростных серо-зеленых глаз, и зарычал. Волк отскочил от растерзанного трупа, поспешно облизнулся, слизывая с морды кровь, прижался брюхом к холодному, покрытому свежим инеем полу и жалобно заскулил, словно прося прощения. Заросшее пепельно-серой шерстью, похожее на медведя существо вроде смягчилось - из его человеческих глаз ушла ярость, сменившись странным отчаянием. Волк торопливо, по-собачьи подскочил к странному пришельцу и с мольбой заглянул ему в глаза. Тот медленно покачал головой, будто отвечая на безмолвный волчий вопрос. Волк сник, опустив морду к полу. Полузверь, получеловек отвернулся и направился к выходу из пещеры. Волк поднял голову. Его глаза угрожающе сверкнули. Он собрался, напружинился и прыгнул на мохнатую спину, вонзая острые клыки точно в пепельно-серый загривок...

Охряпинская встретила уазик ночной темнотой и тишиной. Тишина была настолько полной, что Игорю вдруг показалось, будто деревня давным-давно брошена, покинута жителями, как и сотни других российских деревень. Он напряженно всматривался в мелькающие в свете фар кряжистые избы под высокими отвесными крышами, в темные приземистые силуэты сараев. Внезапно тишину прорезало резкое кудахтанье кур, и тут же, вторя ему, спросонья замычал теленок. Игорь с облегчением вздохнул. Конечно же, деревня обитаема, просто ночь на дворе, жители давно спят. Он взглянул на светящийся циферблат наручных часов. Так и есть - время за полночь.

- Приехали. - Олег остановил машину возле одного из домов и выудил из-под сиденья большой переносной фонарь. - Переночуем у меня.

- А твоя семья? Они, наверное, спят давно? - спросил Игорь, вглядываясь в темные квадраты окон. - Мы их не разбудим?

- Некого будить. - Олег выбрался из машины и зажег фонарь. - Я один живу.

- А собака у тебя не злая? Еще укусит спросонок, - забеспокоился Игорь. Сколько он себя помнил, у него с собаками были сложные отношения. Почему-то собаки его не любили, и даже самая мирная из шавок так и норовила вцепиться в него зубами...

- У меня нет собаки, - ответил Олег. - Пошли, пошли, а то спать охота, сил нет.

Игорь мимолетно удивился - в деревне и без собаки! - но пошел, подавив зевок. Он и сам умаялся в течение двух часов подпрыгивать на ухабах, сидя на неудобном ящике от бутылок.

Олег открыл калитку, поднялся на крыльцо, нашарил под половичком ключ и распахнул дверь, пропуская гостя внутрь. Игорь споткнулся о порог и прошел в комнату, пытаясь рассмотреть хоть что-то в мечущемся свете фонаря.

- Извини, электричества нет. Вернее есть, но его вырубают через день, ломается у них там что-то постоянно. - Олег приладил фонарь на притолоку так, чтобы оказалась освещенной большая часть комнаты. - Ты есть хочешь?

- Нет. Ты ж по дороге меня пирогами накормил. - Игорь зевнул. - Теперь хочу только спать.

- Ладно. Я постелю тебе в спальне на кровати.

- А ты?

- А я в этой комнате на диване лягу... Ты иди пока на двор, там рукомойник у сарая висит. Вот, возьми полотенце. Да и фонарь прихвати.

- А ты как же в темноте?

- У меня еще один есть. Сейчас достану.

Игорь вышел во двор. Рукомойник он отыскал сразу же и, воровато оглянувшись на слабо освещенное окошко, неловко сдернул с себя футболку, с опаской разглядывая собственный торс. Его плохие предчувствия сбылись - грудь и живот покрывала густая поросль серого меха. А позавчера меховыми были только ноги. Теперь же голыми оставались лишь плечи и руки. На Игоря накатил очередной приступ дикого страха - что-то будет с ним завтра!..

Впервые он заметил странные изменения на своем теле около двух месяцев назад. Началось все с резкого повышения температуры, сопровождающегося неприятным жжением и покраснением кожи на обеих лодыжках. Игорь решил тогда - аллергия, и пошел к врачу. Тот прописал лекарство, но температура не спадала, и жжение все усиливалось, пока однажды поутру Игорь не обнаружил, что лодыжки и голени покрылись жестким меховым покровом. Внешне это выглядело так, будто на ногах у него надеты носки из короткого густого меха. Игорь даже подергал странный покров, словно и впрямь надеялся снять его. Скоро он убедился, что шерстинки растут прямо из его тела. Он запаниковал. Собрался снова бежать к врачу, но в последний момент передумал. Как человек публичный, Игорь привык очень трепетно относиться к своему имиджу. Он не мог позволить просочиться наружу слухам о странной, охватившей его болезни. А врачи тоже люди. И врачебная тайна - дело, конечно, хорошее, но... Но деньги безусловно лучше - любая желтая газетенка с радостью купит подобную сенсацию. И Игорь принялся пригоршнями глотать аспирин, а от пугающей волосатости избавился с помощью бритвы.

Но на следующее утро все повторилось. Причем теперь меховой покров подбирался к коленям, а температура подскочила под сорок. Весь день Игорь провалялся в бреду. Он был уверен, что умирает. Наплевав на тайну, он уже собирался звонить в Скорую или, на худой конец, бывшей жене, но не смог удержать телефон в ослабевших пальцах. К вечеру ему внезапно стало легче - температура спала, и мех больше не рос. Больше того, стал вылезать и уже имеющийся. Через день от меха не осталось и следа, вернее все "следы" Игорь тщательно собрал пылесосом.

С тех пор он со страхом ждал повторения болезни, его не покидало навязчивое ощущение, что вот-вот произойдет новый приступ.

И все же Игорь не рискнул обратиться к медикам напрямую - доказательств у него уже не было, и врачи запросто могли принять его за психа.

Он начал наводить осторожные справки, выясняя, что говорит медицина о подобных случаях. Оказалось, ничего толкового. Тогда под предлогом написания биографии покойного отца Игорь побеседовал с его коллегами и друзьями - известными биологами и генетиками. И снова ноль. Впрочем, один из ученых к слову обмолвился, как однажды отец Игоря пошутил: дескать, дадут ли Нобелевскую премию за разгадку тайны снежного человека? На что коллега резонно ответил:

- Как можно разгадать то, чего нет?

После того разговора Игорь вернулся домой и, поколебавшись, вскрыл отцовское письмо, хотя до назначенного срока оставалось еще больше четырех лет. Текст письма не просто ошеломил - поверг в ужас.