В истине нет антитез, один взгляд не исключает другого. Поэтому и по отношению к идее сверхчеловека только то понимание истинно, которое включает в себя обе точки зрения внешнюю и внутреннюю.

На самом деле, у нас нет никаких оснований отрицать возможность реального, живого сверхчеловека в прошлом, настоящем и будущем. В то же время мы должны признать в своем внутреннем мире присутствие семян чего-то высшего по сравнению с тем, чем мы обычно живем, должны признать возможность прорастания этих семян и их проявления в формах, ныне для нас непостижимых.

Сверхчеловек в прошлом и будущем не противоречит возможности высшего сознания человека, который живет сейчас. Наоборот, одно раскрывает другое.

Люди, сознающие сверхчеловека в себе, раскрытие в себе новых высших сил, оказываются благодаря этому связаны с идеей сверхчеловека в прошлом и будущем. Люди, которые ищут реального, живого сверхчеловека в настоящем, этим самым раскрывают высшее начало в своей душе.

Идея сверхчеловека тем и трудна для понимания, тем и опасна, что требует умения согласовать два противоположных взгляда. Только внешний или только внутренний аспект этой идеи удовлетворить человека не могут. Каждый из них по-своему неверен, каждый по-своему искажает идею. А в искаженном виде идея сверхчеловека оказывается собственной противоположностью и не только не поднимает человека, но наоборот, толкает его в бездну пессимистического отрицания или приводит к пассивному «недеянию», к остановке.

Разочарование в жизни и жизненных целях, идущее от идеи сверхчеловека, проистекает от ее неправильного понимания, главным образом, от чувства отдаленности, недоступности сверхчеловека во внешней жизни.

С другой стороны, исключительно внутреннее понимание идеи сверхчеловека также отрывает человека от жизни, делает в его глазах всякую деятельность ненужной и бесполезной. Поскольку сверхчеловек существует внутри меня и необходимо только погрузиться в себя, чтобы найти его, то зачем все попытки что-то делать или искать его вне себя?

Это и есть два подводных камня, лежащих в глубине идеи сверхчеловека.

Человек находит сверхчеловека в себе, начиная искать его вне себя; он может найти сверхчеловека вне себя, начав искать его внутри себя.

Поняв и представив себе образ сверхчеловека, каким он может быть, человек должен перестроить всю свою жизнь так, чтобы она не противоречила этому образу... если сможет. Это и откроет идею сверхчеловека в его душе.

* * *

Подходить к идее сверхчеловека интеллектуальным путем возможно только после длительной и настойчивой тренировки ума. Способность думать есть та первая необходимая стадия посвящения, которая гарантирует безопасность приближения к этой идее. Что значит уметь думать? Это значит уметь думать по-другому, не так, как мы привыкли, представлять себе мир в каких-то новых категориях. Мы слишком упростили наше представление о мире, привыкли рисовать его себе чересчур однообразным; теперь нам предстоит заново учиться понимать его сложность. Для этого нужно вновь и вновь воспринимать его по-иному; понять, что нам совершенно не известно, что такое человек; понять, что человек, возможно, совсем не то, что мы о нем думаем.

В сердце своем мы очень хорошо знаем, знаем нечто; но никак не можем на нем сосредоточиться. Мы понимаем некоторый круг идей, но живем в другом круге. Жизнь кружится вокруг нас, и мы кружимся вместе с ней, а вокруг нас кружатся наши тени.

«Нет ничего вне нас. Но мы забываем это при первом звуке» , – говорит Заратустра у Ницше.

В еврейских легендах Талмуда есть замечательная легенда о Моисее, в которой содержится вся идея эволюции человека в подлинном смысле этого слова.

Весь мир был потрясен и покорен чудом Исхода. Имя Моисея было у всех на устах. Известие о великом чуде дошло и до мудрого царя Аравии. Царь призвал к себе своего лучшего живописца и приказал ему отправиться к Моисею, написать его портрет и привезти этот портрет ему. Когда живописец вернулся, царь собрал всех своих мудрецов, умудренных в науке физиогномики, и попросил их определить по портрету характер Моисея, его особенности, склонности, привычки и источник его таинственной силы.

– Царь, – отвечали мудрецы, – это портрет человека жестокого, надменного, алчного, одержимого желанием власти и всеми существующими в мире пороками.

Их слова вызвали у царя негодование.

– Как это возможно? – воскликнул он. – Как возможно, чтобы человек, чьи замечательные деяния гремят по всему миру, оказался таким?

Между живописцем и мудрецами начался спор. Живописец уверял, что портрет Моисея написан им совершенно точно, а мудрецы настаивали на том, что характер Моисея был определен ими, согласно портрету, безошибочно. Мудрый царь Аравии решил тогда проверить, какая из спорящих сторон права, и сам отправился в лагерь израильтян.

С первого взгляда царь убедился, что лицо Моисея было изображено живописцем в точности. Войдя в шатер человека Божия, царь преклонил колена, поклонился до земли и рассказал Моисею о споре между художником и мудрецами.

– Сначала, пока я не видел твоего лица, – говорил царь, – я думал, что художник плохо изобразил тебя, так как мои мудрецы – люди очень опытные в науке физиогномики. Теперь я убежден, что они – совершенно недостойные люди, и их мудрость тщетна и пуста.

– Это не так, – ответил Моисей. – И художник, и физиогномисты – весьма искусные люди; обе стороны правы. Да будет тебе известно, что все пороки, о которых говорили мудрецы, действительно были даны мне природой, пожалуй, даже в еще большей мере, чем они усмотрели на портрете. Но я боролся со своими пороками, напряженными усилиями воли постепенно преодолевая и подавляя их в себе, пока все противоположное им не стало моей второй натурой. И в этом заключается моя величайшая гордость.

1911-1929