Как я уже указал, в обыденном сознании жизнь представляется прямой линией, проведенной между моментами рождения и смерти. Но, представляя жизнь в виде круговой волны, мы получим фигуру, в которой точка рождения совпадает с точкой смерти. Для тех, кто следил за развитием идей, касающихся «измерений времени», в предыдущей главе, этот пункт не представляет особых трудностей для понимания, а, наоборот, является естественным следствием из того, что было сказано ранее. Но он вызывает вопрос, на который трудно ответить, а именно: как сохраняются одинаковые отношения между рождениями разных людей, если мы знаем, что отношения между их смертями совсем иные, чем отношения между рождениями? Короче говоря, что случается с человеком, который умер раньше своей бабушки? Он должен родиться немедленно, однако его мать еще не родилась!.. На это возможны два ответа: во-первых, можно сказать, что в момент соприкосновения души с вечностью возникают другие соотношения времени, ибо момент вечности может обладать другой временной ценностью; во-вторых, можно утверждать, что наши обычные представления о «временных отрезках» неверны. Например, время может обладать для нас разной длительностью – пять, десять, сто лет, – но всегда сохраняет свою скорость. Однако, где доказательства правильности такого представления о времени? Почему не предположить, что в определенных пределах (например, по отношению к человеческой жизни) время обладает одинаковой длительностью, но разной скоростью ? Одно не более сомнительно, чем другое; но с допущением такой возможности исчезает и сам вопрос.
В моей книге «Tertium Organum» я привожу рисунок фигуры четвертого измерения, взятый из книги Ван Маанена. Фигура состоит из двух кругов, один внутри другого. Эта фигура обозначает жизнь: малый круг – человек, большой – жизнь человека. Малый круг катается внутри большого, который сначала расширяется, а затем постепенно сужается и приводит малый круг к той самой точке, откуда он начал движение. Катаясь по большой окружности, малый круг вращается вокруг собственной оси, и это вращение есть вечность по отношению ко времени – движению по большой окружности.
Здесь мы вновь встречаемся с кажущимся парадоксом: пятое измерение возникает внутри четвертого, движение по линии пятого измерения создает движение по линии четвертого измерения. Как же найти здесь начало и конец? Что является движущейся силой и что движимым объектом? Будет ли это малый круг, вращающийся вокруг своей оси и приводимый в движение толчком, который отправляет его в движение по большой окружности? Или же большой круг сам приходит в движение благодаря вращению малых кругов? Одно движет другое. Но по отношению к жизни , изображаемой большим кругом, вечность можно обнаружить, во-первых, в малых кругах, изображающих повторяющиеся моменты дней и лет, а во-вторых, в повторениях самого большого круга, в повторении жизни, принимающей форму повторной волны.
Подобно тому, как это было в случае четвертого измерения, мы вновь обнаруживаем, что высшее измерение возникает как бы над низшим измерением и в то же время под ним.
Как наверху, так и внизу.
Четвертое измерение для нас находится в мире небесных тел и в мире молекул.
Пятое измерение находится в мгновениях жизни, вечно пребывающих там, где они есть, в повторении самой жизни как целого.
Сама жизнь для человека является в виде времени . Для человека нет и не может быть иного времени, чем время его жизни. Человек – это его жизнь . Жизнь человека и есть его время.
Измерение времени для всех при помощи таких явлений, как видимое или действительное движение солнца или луны, можно оправдать, так как оно удобно для практических целей. Но при этом все забывают, что это всего-навсего формальное время, принятое в результате общего соглашения. Абсолютное время для человека – его жизнь, и за пределами этого времени другого быть не может.
Если я сегодня умру, завтрашний день для меня существовать не будет. Но, как было сказано выше, все теории будущей жизни, посмертного существования, перевоплощений и т.п. содержат одну очевидную ошибку. Все они основаны на обыденном понимании времени, т.е. на идее о том, что завтра будет существовать и после смерти. На самом же деле именно в этом и состоит отличие жизни от смерти. Человек умирает, потому что его время подошло к концу. Завтрашнего дня после смерти нет, хотя все обычные представления о «будущей жизни» исходят из этого «завтрашнего дня». Как может существовать какая-то будущая жизнь, если внезапно обнаруживается, что никакого будущего нет, нет «завтра», нет времени, нет «после»? Спириты, теософы, теологи и прочие, знающие все о будущем и о будущей жизни, окажутся в очень странном положении, когда поймут, что никакого «после» не существует.
Что же тогда возможно? И в чем смысл жизни, представленной в виде круга?
В предыдущей главе я указывал, что сама кривизна линии времени подразумевает присутствие в нее еще одного измерения, а именно пятого , или вечности. И если в обычном понимании четвертое измерение представляет собой протяженность времени, чем же является пятое измерение, или вечность?
Вечность может быть понята нашим умом в двух формах: в форме сосуществования или в форме повторения . Форма сосуществования требует пространства – где-то еще существуют вещи, идентичные существующим здесь, такие же люди, такой же мир. Форма повторения требует времени – когда-то еще все повторится или повторяется – по завершении данного частного цикла, т.е. этой отдельной жизни, или после же после каждого мгновения. Последняя идея, т.е. идея повторения каждого мгновения вновь и вновь, близка идее сосуществования. Но нашему уму удобнее думать об идее повторения в форме повторения циклов. Кончается одна жизнь, и начинается другая; окончилась одно время, началось другое. Смерть в действительности есть возвращение к началу.
Это значит, что если человек родился в 1877 году и умер в 1912 году, то после смерти он обнаружит себя вновь в 1877 году и должен снова прожить ту же самую жизнь. Умирая и завершая цикл своей жизни, он войдет в ту же самую жизнь с другого конца. Он опять родится в том же самом городе, на той же улице, у тех же родителей, в том же самом году, в тот же день. У него будут те же братья и сестры, те же дяди и тетки, те же игрушки, те же котята, те же друзья, те же женщины. Он совершит те же ошибки, будет так же смеяться и плакать, радоваться и страдать. И когда придет время, он умрет совершенно так же, как умирал раньше. И снова в момент его смерти все окажется точно таким же, как будто стрелки всех часов перевели назад на 7 часов 35 минут второго сентября 1877 года; с этого момента они вновь начнут свое обычное движение.