Айения сидела, вцепившись руками в край стола и стараясь унять дрожь. Сначала перед ней положили несколько листов пластика, ручку в поддерживающем футляре и бумагу в непрозрачном пакете. Она углом глаза смотрела, как к ней приближался ассистент, раздающий темы, не зная, что лучше: получить более-менее знакомые вопросы и постараться ответить или совершенно неведомые, чтобы даже и не мучиться. Наконец, на стол с легким шорохом упал конверт и Айения посмотрела на него как на особо ядовитую змею. Она медленно протянула руку и почти сразу же её отдернула, но, вспомнив, что время идет, решительно взяла конверт и надорвала его. Стараясь просто не думать, чтобы не впасть в истерику, она вытащила сложенный листок бумаги и развернула его. На нем были только три аккуратные строчки:

Разнообразие бытия

Основные этические принципы: Ваш личный выбор

Цветок-символ или Язык цветов

'Кош-ш-шмар!' - это была её первая мысль. Затем пришла вторая: 'Это конец'. Действительно, может, сочинения на подобные темы и встречались в школах, но, наверняка, им предшествовала огромная подготовка. Айения почувствовала, что погружается в бездну отчаяния. Пытаясь сохранить остатки хладнокровия, она подняла голову и оглядела остальных. В зале наблюдалось великое разнообразие реакций: некоторые, как и Айения, глядели на листки бумаги в молчаливом ужасе, другие сосредоточенно вспоминали что-то, а некоторые уже даже строчили наметки на черновиках. 'Кошмар', - повторила про себя Айения и попыталась собраться. Как ни странно, она смогла нащупать в своей памяти какую-то информацию, относящуюся к этим вопросам. Она взяла листок и, задвинув как можно дальше тихую панику, стала записывать всё, что знала. К её удивлению, материала подобралось немало: её увлечение философией принесло свои плоды. Первый вопрос она решила оставить на потом, в качестве примера этических принципов взять постулаты Вечной религии, о которой когда-то читала, а в третьем пункте рассказать о таком явлении, как выбор личного цветка на Анаране, приведя в качестве примера Императорскую семью и других сановников и сделать незаметным тот факт, что большую часть информации она почерпнула в светской хронике, вот только бы вспомнить название личного цветка принца Рауля…

Закончив с анализом информации, Айения прикинула структуру ответов и какую личную информацию можно будет от себя добавить. 'Глаза боятся, а руки делают', - тихо прошептала она с удовлетворением. - 'Не зря я так мучилась последние месяцы в школе над этими сочинениями. Поехали'. Процесс пошёл. Вскоре черновой вариант был готов, и Айения осторожно распечатала листы бумаги. С благоговением касаясь гладкой поверхности, она начала аккуратно переписывать свои эссе. Закончив всего с тремя исправлениями, она взглянула на часы и чуть не упала со стула: на первую тему, которую она отложила, осталось чуть больше полутора часов. Кроме того, её стала мучить жажда. Но ассистенты уже установили специальный складной столик, на котором сверкали стеклянные стаканы, а в специальных автоматах булькали вода, холодный чай и соки. Когда Айения подошла поближе, она увидела на столике также тарелки с печеньем и бутербродами. Быстренько подкрепившись, она вернулась на свое место. Самые разные идеи теснились в её голове, но все они были отброшены из-за своей излишней простоты, не соответствия уровню Друинского университета. Её взгляд упал на уже написанные эссе, и в мозгу как будто зажглась лампочка: в этой же самой Вечной религии уделяется большое значение такой идее как 'умножение вариантов', когда приветствуются любые способы усложнения действительности, развития разнообразия. Айения поймала кураж и за семь минут до конца срока сдала работу, чуть не забыв наклеить свой знак.

Только покинув этаж, она поняла, насколько устала. Руки и ноги значительно потяжелели, голова была наполнена гудящей пустотой. Просто выпав из дверей Университета, она увидела сидящих на ступеньках Оролен и Хэллин. Обе казались такими же вымотанными: Хэл вообще не шевелилась, уткнув голову в колени, а Оролен, мрачно посматривая вдаль, вяло пила какой-то напиток из бутылки. Айения подошла и села рядом.

– Привет, - тусклым голосом произнесла Оролен, Хэллин же вообще никак не прореагировала. - Ну как?

– Да ничего, всё написала. А что с ней?

– Ничего, - Оролен хмыкнула. - Надорвалась. Написала несколько вариантов каждой темы всего за три часа, а потом полтора часа не могла выбрать. Теперь в шоке, спасибо, хоть не в истерике, мне те, кто рядом с ней сидел, рассказали, я лично до сих пор не слова не услышала. О, - она оживилась, - я тебе сейчас расскажу, какая мне тема попалась. Ты не поверишь - Пацифизм.

– Да-а-а, нарочно не придумаешь. И что, написала?

– Конечно, куда я денусь. В принципе, наша же военная доктрина такая, что мы наращиваем свою мощь для того, чтобы никто даже не сунулся. Ну я и расписала это как пацифизм, чуть ли не в квадрате. А тебе что?

– Разнообразие бытия, этические принципы, цветок-символ. Сначала у меня чуть инсульт не случился, но потом пошло помаленьку. Слушай, она меня пугает, - Айения кивнула на неподвижную Хэллин. - Может, надо всё-таки…

Неожиданно Хэл резко выпрямилась и, повернувшись лицом к университету, громко заявила:

– Всё, с меня хватит. Только этого ещё не хватало - нервы тратить на разную ерунду. Всё, завязываю, здоровье дороже, - она торжественно сошла вниз по лестнице и, обернувшись у девушкам, сказала. - Ну, вы собираетесь домой или нет?

Айения ошарашенно посмотрела на Оролен, та лишь флегматично пожала плечами, и они обе поспешили за подругой. Хэл, не останавливаясь, промаршировала всю дорогу, да так быстро, что выдохнувшаяся Айения еле поспевала за ней, зато Оролен успела заскочить в какой-то магазинчик. Как только они вошли в квартиру, она поставила в центр стола бутылку вина и начала доставать бокалы.

– Отметить первый экзамен - святое дело, - Айения попробовала возразить, что завтра уже второй, но Оролен, подмигнув, указала на Хэллин, сидящую с неприступным выражением лица. - Давай, Хэл, за твой первый высший балл, - Айении ничего не оставалось, кроме как присесть рядом.

Как ни странно, это не переросло в мало-мальски приличную пьянку. Хэллин прорвало уже на третьем бокале и она, захлебываясь слезами, рассказывала, как не могла решить, какую авторскую позицию высказать в теме 'Противопоставление света и тьмы'. Подруги успокаивали её как могли, и они легли спать в первом часу ночи.

Ни у кого даже мысли не промелькнуло о завтрашнем экзамене.

Когда Айения открыла глаза, она первым делом протянула руку и схватила личный передатчик, который высветил: 'Объединенный экзамен по культуре Империи и других цивилизаций - 12:30'. Айения со стоном откинулась на подушку - культурология никогда её не привлекала, вчера она выложилась по полной программе. Она с ужасом вспомнила Хэллин и решила ни за что не следовать её примеру. Выйдя из комнаты, она столкнулась с Оролен. Та хмуро спросила:

– Ну что, уже видела? - и, не дожидаясь ответа. - Час от часу не легче. Я пойду в ванную, а ты пока не буди Хэл, пусть она лучше поспит после вчерашнего, - и она направилась вдоль по коридору. Айения заглянула в комнату Хэллин: та лежала, укрывшись с головой одеялом и странно скрючившись. 'Надеюсь, кошмары ей не снятся', - посочувствовала ей девушка. Она прошла на кухню, сделала себе бутерброд и принялась размышлять о грядущем экзамене: 'Пожалуйста, пусть это будет тест. Тогда у меня есть хоть какой-то шанс…' Она вдруг вспомнила, что обещала Оролен приготовить гренки, и взялась за дело и, когда та вошла в кухню, рядом с плитой уже лежали горячие кусочки хлеба. Оролен застыла в шоке и по её лицу, напрочь выбивая все мысли об экзаменах, разлилось бессмысленное выражение наивысшего блаженства:

– Айения, я тебя обожаю! - и она, как и вчера, диким зверем набросилась на гренки. Впрочем, съев четыре штуки, она вернулась к нормальному состоянию и почти как пай-девочка села за стол, ожидая, когда Айения закончит. Когда последняя наконец присоединилась к трапезе, в кухне, шатаясь, появилась Хэллин. Она мрачно оглядела стол и жестким голосом начала: