Г а л и ч е к. Они стояли на границе. Они узнали, что здесь революция.

Б а к у н и н. Кто послал их?

Г а л и ч е к. Они взбунтовались, зарубили своих офицеров и прискакали в Саксонию.

Б а к у н и н. Их много?

Г а л и ч е к. Эскадрон.

Б а к у н и н. Ах, лучше б они ударили по Праге! (Вдруг поворачивается к толпе.) Друзья! я получил важное донесение. Отойдите, дайте нам говорить.

(Толпа все так же безмолвно отступает и стоит сплошной, недвижной стеной. Ожидание написано на всех лицах.)

Б а к у н и н. Что слышно из Богемии?

Г а л и ч е к. Ничего.

Б а к у н и н. Проклятье! Послушай, нет ли у тебя денег?

Г а л и ч е к. Я, может быть... соберу среди друзей...

Б а к у н и н. Непременно, непременно собери! У Рекеля не осталось ни гроша. Без денег нам не поднять Богемии. Слушай. (Обнимает Галичка и страстно шепчет ему.) В Богемии народ вооружен до зубов. Он только ждет сигнала. Но в Праге нет сильных рук. Мы должны захватить все нервы движенья, должны дать ему голову. Отправляйся тотчас к восставшим мадьярам. Передай им восторг саксонского народа и приказ его правительства немедля возвращаться в Богемию, бунтовать мадьярские войска и вместе с ними итти на Прагу. Скажи, что мы разбили пруссаков, что наши силы громадны, что нам не надо помощи. Скажи, что в Праге готовится кровавый поход на Дрезден, что нужно разбить и взять Прагу. О, это будет победное шествие! Спеши, мой друг!

Г а л и ч е к. Как же здесь? Вы решили отступить?

Б а к у н и н. Мы должны продержаться, чего бы это ни стоило! Дай обнять тебя. Слушай, мы должны, мы не можем не победить! (Шепчет.) С одним членом провизорного правительства и тайно от других я заключил договор: Саксония поможет чехам, если они возьмутся за оружие. Ступай и скажи об этом своим братьям.

Г а л и ч е к. Вы - первый гражданин моей прекрасной родины!

Б а к у н и н. Спеши. Постой. (Едва слышно.) Ни слова о договоре полякам. Руками чехов они намереваются достать каштаны своего благополучия из жаркой печки революции. Остерегайся их. (Громко.) До свидания в свободной, счастливой Праге!

(В толпе движение.

В дверях показывается Гейбнер. Он растерян и взволнован.)

Б а к у н и н (бросаясь навстречу Гейбнеру). Вот - сердце и совесть восставших!

(Движение в толпе усиливается.

Студенты, пропустив Гейбнера, выходят следом за Галичком.)

19.

Генарт, Грунерт, Клоц, фрау Грунерт, Данини, Марихен, легионеры, солдаты, ночной сторож, инсургенты, гвардейцы, ремесленники, рудокопы, подростки, Бакунин, Гейбнер.

Г е й б н е р. Опять все разбежались... Оставили меня одного...

Б а к у н и н (к толпе). Дорогие друзья! Знаете ли вы этого человека? (Гул голосов.) Помните ли, как три дня назад дрогнули наши силы, страх надломил нашу волю и она склонилась под тяжестью ударов врагов свободы? Помните ли, как эти враги смяли и уничтожили защитников сильнейшей баррикады, падение которой - начало крестных мук народной независимости? И вот он (показывая на Гейбнера), чьи намерения так же благородны, как намерения самого народа, чье сердце чисто и совесть прозрачна, как кристалл, вооруженный святым сознанием правоты вашего дела, входит на развалины павшей баррикады. (Гул голосов возрастает.) Помните, мы отняли у пруссаков нашу баррикаду. (Сильный шум.)

Г о л о с а. Его имя Гейбнер!.. Русский был с ним!.. Помним!

Б а к у н и н. Знаете ли вы, что с тех пор мы не сдали ни одной позиции, удержали все баррикады?

Г о л о с а. Знаем! Знаем! И не сдадим!

Б а к у н и н. С тех пор со всех сторон идут к нам на помощь. Разве можно забыть ликование, каким мы встретили рудокопов, оставивших в горах своих детей и свою работу? А толпы юношей и стариков, готовых отдать жизнь свою за свободу? Ужель теперь восторжествует королевский произвол?

(Шум нарастает, подобно прибою.

Гейбнер старается что-то сказать Бакунину, но тот не замечает его.)

Г о л о с а. Никогда! Лучше смерть! Долой короля!

Б а к у н и н. Народы сливаются в братскую армию, чтобы положить конец королевскому самовластию!

(Гул голосов, движение, стук и громыхание оружия покрывают собой голос оратора.

Гейбнеру удается силой отвести Бакунина в сторону.)

Г е й б н е р. Что ты делаешь? Не ты ли первый решил отступить в горы?

Б а к у н и н. Еще не настало время.

Г е й б н е р. Возможно ли играть толпою?

Б а к у н и н. Дорогой Гейбнер, я призываю к твоему благоразумию. Ты видишь, сколь сильна в народе жажда битвы. Новые отряды бойцов стекаются в город. Отступить сейчас - значит предать революцию, которую еще можно спасти.

Г е й б н е р. Но уже дан приказ к отступлению!

Б а к у н и н. Желание быть последовательным погубило не мало революций. Каждую минуту взвешивать все изменения и принимать решения, не боясь противоречий. Только так побеждают.

Г е й б н е р. Я доверяю тебе. Если борьба в городе нужна для торжества конституции - я готов бороться до конца...

Б а к у н и н. Нужна. (К толпе.) Солдаты революции! Мы только-что получили донесение, что вся Богемия охвачена огнем восстания. Уже перешли границу конные отряды мадьяров, готовые ударить в тыл королевским войскам. Ужели мы сдадимся?

(Страшное возбуждение охватывает повстанцев.

Гейбнер взбирается на стул.)

Г е й б н е р (успокаивая шум мягким движением руки). Граждане свободной, единой Германии! Родина требует от нас новых жертв. Принесемте их!

(В единодушном порыве толпа бросается к Гейбнеру, подхватывает его на руки и устремляется к выходу.

Слышны призывы к оружию, восторженные крики и часто повторяемое пронзающее шум слово: Русский, русский... Уже на улице шум выливается в песню.

Вдалеке раздается глухое ворчание канонады.

Вслед за толпой уходят Генарт, Клоц и Данини.

Грунерт с женой прячутся в кухне.)

20.

Марихен, ночной сторож, Бакунин, Зихлинский.

(Бакунин опускается на стул.

Когда стихает песня, ночной сторож медленно подходит к Бакунину и останавливается против него в созерцании.

Марихен глядит на Бакунина, притаившись в углу.

Пауза.

Подле самой двери останавливается верховая лошадь. С нее соскакивает и вбегает в пивную Зихлинский.)

З и х л и н с к и й. Вильдштруфская баррикада под огнем артиллерии противника. Солдаты армии и коммунальной гвардии оставили свои позиции.

Б а к у н и н (спокойно). Подлецы.

З и х л и н с к и й. По приказанию коменданта вооруженных сил, войска стягиваются на Почтовую площадь. Комендант вооруж...

Б а к у н и н (вспыхнув). Комендант вооруженных сил - предатель!

З и х л и н с к и й. Приказание провизорного правительства...

Б а к у н и н. Извольте слушать, когда с вами говорят!.. Приказов коменданта не исполнять. Довести до сведения начальников баррикад, что, по распоряжению правительства, защита города продолжается. Пригласить начальников баррикад пожаловать ко мне в ратушу... (Вдруг, усмехнувшись, добро.) Ну, господин лейтенант саксонской армии, полуоборот направо, живо!

З и х л и н с к и й (расплываясь в улыбку). Слушаю-с, господин начальник!

(Поворачивается по-военному и убегает.)

21.

Марихен, ночной сторож, Бакунин.

(Пауза.

Канонада усиливается, но слышна по-прежнему - глухо.)

Н о ч н о й с т о р о ж. Как палят...

Б а к у н и н. Страшно?

С т о р о ж. Кто смерти боится - тому страшно.

Б а к у н и н. А ты не боишься, старик?

С т о р о ж. Как не бояться... да...

Б а к у н и н. Да что ж?

С т о р о ж. Да не больно! (Смеется коротеньким неслышным смехом.)

Б а к у н и н. Вот ты какой. (Разглядывает старика и смеется вместе с ним.)

(Пауза.)

С т о р о ж. А вы меня не узнали, сударь?

Б а к у н и н. Нет, не узнал.

С т о р о ж. Ночью все кошки серы... Мало ли вам сторожей встречалось. А вот вы мне, сударь, памятны: по ночам изволили частенько на Брюллевской террасе прогуливаться. Раз даже в разговор со мной вступили...