– Смотрите, – говорю я коллегам, – труп там...

– У тебя крыша поехала! – насмехается Пино.

– Нет! Я догадался... учуял...

Этот мерзавец издевается надо мной:

– Ну у тебя и нюх!

В некотором смысле – да.

Я возвращаюсь под маркизу. Слева находится огромная мобильная таблица, показывающая время прибытия поездов... Под ней закрытый газетный киоск. Рядом с ним – конура для продавщицы лотерейных билетов.

Словно автомат, с обострившимися от усталости чувствами, я иду к будке. Она заброшена. Окошко крест-накрест забито досками... Сбоку, между стеной и газетным киоском, находится дверь в вышеупомянутую будку. На ней висит замок, но он такой ржавый, что сдается от одного только прикосновения.

Я открываю узкую дверь. Нет нужды гадать, прав ли я, нужно поскорее вызывать «труповозку»!

Я отступаю от волны зловония! Берюрье отодвигает меня и включает карманный фонарик. У него хватает мужества сардонически присвистнуть, что гораздо лучше, чем подписывать необеспеченные чеки.

– Звони в морг, – приказываю я Пино. – И скажи им, чтобы не жались насчет упаковки для клиента!

Мы закрываем дверь и, не добавив ни слова, закуриваем первую на сегодня сигарету.