Соколов Борис Николаевич

В плену

{1}Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста

Аннотация издательства: Для Бориса Николаевича Соколова Великая Отечественная война - это три с половиной года скитаний по лагерям для военнопленных. Был он и батраком в Прибалтике, и "доходил" в немецкой шахте. Об этом его правдивые и подчас жесткие воспоминания.

С о д е р ж а н и е

Была и такая Россия

Предисловие автора

Глава 1. Гатчина

Глава 2. В Европу

Глава 3. Nebenlager-41

Глава 4. Исход

Глава 5. Бланкенбург

Глава 6. Спире

Глава 7. Лагерь-43

Глава 8. Иван

Глава 9. Иван - продолжение

Глава 10. Дорога в Германию

Глава 11. Под землей

Глава 12. Перед рассветом

Глава 13. Три дня

Глава 14. Вольная воля

Глава 15. На распутье

Глава 16. Дорога назад

Глава 17. Прощание с армией

Примечания

Была и такая Россия...

Эту книгу надо обязательно прочитать. Прочитать каждому, кто хотел бы узнать правду о нашей стране, о том, что пережил советский народ в годы Великой Отечественной войны.

Эти мемуары очень не похожи на все то, что нам доводилось читать о той войне. Это не означает, что все написанное прежде было неправдой. Но в мемуарах Б. Н. Соколова неожиданно для читателя обнаруживаются новые грани боевых событий 1941-1945 годов.

Вольно или невольно в сознании нескольких поколений россиян уже сложился устойчивый стереотип представления о воине Красной Армии, воевавшем против германского фашизма. Сознание рисует честного и стойкого, переносящего все тяготы войны солдата, который негромко, но беззаветно любит свою страну и готов в любую минуту отдать за нее жизнь. Думаю, что это во многом верное, но очень уж схематичное представление о фронтовике тех лет. Десятилетия год за годом деформировали наше представление о правде той войны. Так морские волны столетиями сглаживают острые углы на камнях, превращая их в гладко отшлифованные и приятные глазу и сердцу произведения природы.

На войне против фашистов сражались очень разные люди. Было бы глубоким заблуждением видеть в них некий монолит, некую однородную массу. Одинаковыми их делала только смерть, независимо от того, была ли она геройской или предательской. Да и природа геройства и предательства по своей сути, по своей глубинной структуре настолько сложна, что требует не огульного порицания или легковесного возвеличивания. Обо всем этом надо серьезно думать. Все это следует глубоко изучать.

Мемуары Б. Н. Соколова дают нам удивительную возможность окунуться в сложный водоворот человеческих переживаний. Возможно, впервые в отечественной литературе перед нами обнажается совершенно незнакомый пласт человеческих мироощущений. Это мироощущение честного и образованного человека, попавшего в эпицентр страшных событий начала Великой Отечественной войны.

Нет и никогда не будет объективных мемуаров. Все они освещают те или иные события с позиций воспитания, характера, темперамента, социального статуса их автора. Воспоминания Б. Н. Соколова - не исключение. Особенностью является, может быть, лишь то, что их автор - не полководец, не политик, не кавалер высоких правительственных наград. Автор воспоминаний и не обычный боец Красной армии, каких были миллионы. Он - довольно редкое явление. Это человек, выросший уже при советской власти, воспитанный на идеях социализма, ставший одним из тех, кто являл собой первое поколение советских интеллигентов. Его отличительные черты - это исключительная честность перед самим собой, отсутствие даже малого стремления к приукрашиванию или, наоборот, к очернению происходивших событий. У него великолепная память, ясный ум и прекрасное умение излагать как происходившие события, так и собственные мысли.

В июне 1941 года в Красной Армии было не так уж много добровольцев, имевших за плечами не только высшее учебное заведение, но и богатый опыт руководящей работы на производстве. Тридцатилетний младший лейтенант Б. Н. Соколов был именно таким. Прежде чем уйти добровольцем на фронт, он долгое время проработал инженером, главным технологом одного из ленинградских заводов. На протяжении 30-х годов он едва ли не ежегодно по 2-3 месяца проходил военные сборы, так что с обязанностями командира артиллерийского взвода (помощника командира батареи) мог справляться вполне успешно. Это был не кадровый военный, но в то же время тертый жизнью человек, испытавший на себе, что такое ответственность за порученное дело. Все в своей жизни он привык делать основательно, на совесть.

Он сам отвечает на вопрос, почему ушел добровольцем на фронт, и его мотивация несколько обескураживает. Вместо ожидаемого чувства ненависти к фашизму, негодования по поводу прихода иноземцев на родную землю он выдвигает совершенно другие причины. Толчком к уходу добровольцем на фронт он считает свое внутреннее законопослушание, незнание жизни "вне привычного круга", отсутствие навыков самостоятельного мышления. То есть на фронт его позвали не столько патриотические чувства, сколько сила инерции, сложившийся стереотип взглядов и поступков. Для читателя это может показаться странным, но не верить этому трудно.

Летние дни 1941 года застали Б. Н. Соколова под Ленинградом, в районе Гатчины. Обстановка, которую он рисует как очевидец, одновременно знакома и незнакома. Автор воспоминаний не делает акцента на творившемся вокруг хаосе, как это стало привычным видеть в произведениях последних лет о войне. Не было паники. Скорее было какое-то странное сочетание растерянности и детского любопытства: а кто же такие фашисты, а как это они оказались здесь? Все прожитое Б. Н. Соколовым в те дни не покрыто поволокой страха перед смертью. Он пишет, что парализующего страха не было, но не потому, что все были героями. Скорее это напоминало срабатывание каких-то защитных функций организма, а порой было и простым непониманием опасности того, что происходило вокруг.

Многое из того, что описывает автор, кажется совершенно странным. Например, его утверждение о том, что на войне все начальники кричат и грозят подчиненным расстрелом. Но и в этом случае, и во многих других читатель хочет непременно верить ему. А верить хочется потому, что ни в одной своей строчке Б. Н. Соколов не злобствует, не лицемерит, не охаивает огульно свою страну, ее руководителей и обычных жителей. Точно так же он относится и к врагу.