- Вурсаг… вурсаг… уходить… быстро! Вурсаг… хранить… хозяин… Хранить до…смерть! Вурсаг… обещать! - прохрипел шарган с трудом.

Урру склонился еще ниже и лизнул шаргана в холодеющий лоб, а потом закрыл ему глаза и, вскочив на ноги, быстро скользнул в заросли…

Потеряв разведку, иоманги остановились. Тагароэ досадовал, но вынужден был остановить атаку, по крайней мере до утра. А вставшее солнце заставило Тагароэ, его вождей и рядовых воинов удивиться ещё больше, чем когда они впервые натолкнулись на этих странных чужестранцев. На холме с уплощённой вершиной перед ними стояло оборонительное сооружение, каких раньше им никогда не доводилось видеть. Над его стеной, покрытой по верху колючками, возвышался шест, на котором развевался прямоугольный кусок ткани - черное полотнище с золотистым изображением двух прямых мечей и антилопы в середине.

- -

Тагароэ, лишенный разведки, всё же хотел нащупать слабое место с защите врага. Он осознавал положение своего войска как воина, который держит за хвост длинную и опасную змею - сейчас его армия стояла на той единственной тропе, что вела как в деревню рыбаков, так и к их соседям. Если теперь воин бросит хвост и побежит к голове, змея сможет уползти и напасть потом, когда трава скроет её. Если же потянуть за хвост, змея обернётся и нападет - вполне допустимая мысль, потому что вид крепости на холме не оставлял в том сомнений. Но, всё же, что делать именно теперь?

Вперед было послано четыре группы воинов: одна - пройти по главной тропе дальше, недалеко от вражеских позиций, другая - скрытно, спереди, под самые стены, еще две - в дальний дозор, далеко справа и слева, чтобы найти возможный обходной путь в тыл противника. Тагароэ стал ждать новостей.

Прошел час или два, прежде чем кто-то вернулся - оказалось, что идущие по тропе оказались слишком беспечны и прошли между двух деревьев, отстоящих недалеко друг от друга. Один из них зацепил ногой веревочную петлю, присыпанную землёй. После этого сверху на идущих полетел большой кусок бревна, убивший нескольких на месте, а оставшихся отшвырнувший далеко назад. "Проклятье, тропа охраняется ловушками, а без Лисихику поход по ней превратится в охоту, где мы станем дичью!" - подумал Тагароэ. Следующими обратно пришли дальние лазутчики - заросли не пустили их ни на шаг, однако они заметили, что переплетения ветвей и стволов, завалы и кучи камней кем-то созданы. "Так, опять чужаки мешают мне! Что ж останется, похоже, одно - убить их всех и уничтожить то, что они там понастроили!" - Тагароэ сначала скривился, как от зубной боли, но потом посмотрел надменно и горделиво на своего воина, который рассказывал ему об увиденном. Из последней группы пришел, а точнее - приполз, единственный воин, весь сильно израненный. Оказалось, что перед укреплениями устроены ряды небольших, но очень коварных ловушек. Под пучком зеленых листьев прятался туго скрученный стебель колючего кустарника, покрытый шипами длиной с палец. Стоило неосторожно наступить рядом с этим "кустиком", как колючий "хлыст" бил свою жертву, а тонкие иглы впивались в кожу и мышцы. Стоило запаниковать, как удары доставались со всех сторон - если воин не умирал от такого тут же, то терял много крови и ослабевал, а ведь враг еще мог заметить движение и начать стрелять!

Тагароэ был взбешен, но его ярость ушла впустую, как вода в песок, - нравилось это ему или нет, а решение оставалось не за ним! Императору Всех Островов сделалось противно от мысли, что ему придется повиноваться чужой воле, как будто плыть по течению…

Капитан, пользуясь моментом, собрал членов экипажа на совет. Нужно было решить, стоит ли так уж рьяно биться за занятую позицию и что предпринять в случае штурма "форта" слишком большим числом врагов. Офицеры и матросы не имели единодушия по этому вопросу - кто-то предлагал немедленно свернуть экспедицию и отправляться домой, кто-то питал полную уверенность в собственном превосходстве над многочисленным противником, а были и предложения разных способов ведения дальнейшей битвы. Среди прочих выделялся разве что Лабстердаг, который молча курил трубку и размышлял о чем-то своём. Подводя итог всему сказанному, Капитан обратился к присутствующим:

- Господа! Я внимательно выслушал вас всех - каждое дельное предложение мне дорого! Однако, хочу напомнить, что мы теперь далеко не одни в этой битве! Никогда еще "Золотая лань" не становилась кормой к своим союзникам! Радужные драконы подтвердили свою волю к сопротивлению тирании - они атаковали отряды Тагароэ, готовые к вторжению на этот остров! Кроме того, местные жители под предводительством вождей Кэманке и Гупанаи протянули нам свои руки помощи - неужели мы бросим их на верную гибель? Нет, это будет предательством нашей чести! Есть и еще одно обстоятельство - королева одного из уже захваченных и разоренных островов находиться сейчас в деревне вождя Гупанаи! Если уж она попала к нам, нуждаясь в чужой помощи, то почему мы должны бросить её теперь? Наша честь и выгода получить еще одного союзника подсказывают не делать в отношении королевы ничего плохого! Я не собираюсь говорить вам, что исполнить наш долг будет очень просто - разумеется, это будет трудная битва и нас могут ждать большие потери. Но разве был случай, чтобы офицеры и матросы "Золотой лани" стали предателями? Нет, такого я не помню! И так, моё решение таково - мы остаёмся в "крепости" и будем биться! За честь, за себя и за других, доверившихся нам! Так будем же защищать друг друга, не подставляя лбов, однако, напрасно! Приказ по команде - объявляю получасовую готовность к обороне! А сейчас всем - разойтись!

Пока моряки заканчивали последние приготовления прежде чем занять свои боевые посты в "форте", юнга, его верный урру и монах о чем-то говорили с капитаном. В конце короткого разговора Капитан кивнул головой, с чем-то соглашаясь, а Раминос, брат Веренд и Рурроур покинули укрепление, направившись в сторону деревни вождя Гупанаи.

- Интересно, куда это Капитан отпустил их? - сказал Хизго, кивая головой в сторону уходивших.

- Понятия не имею! Должно быть, у него есть для юнги какое-то особое задание! - ответил Арко Тилсизи. - Ну, а если проще - может, наш кэп тоскует о своей прежней жизни, может, у него была семья и сын, похожий на нашего сорванца?!

- Не знаю, не знаю, но мне не по душе корабельные любимчики! - проворчал Лабстердаг.

- Не говорите ерунды, боцман! Этот парень показал себя как во время плаванья, так и здесь, на суше - мне не в чем его упрекнуть! Он - отличный моряк, для своих лет, разумеется! - сказал Думблез, попыхивая своей маленькой носогрейкой.

- Не буду ни спорить, ни соглашаться с Вами, Оннэре! Но, опять же, зачем они забрали с собой этого бешеного жеребца?! - не унимался Хизго.

- Что тебе за печаль, старый краб? Чего ты пристал к парню? Он пошел, куда приказали - на этот раз точно так! - сказал Арко. - Может, ты сам захотел смыться отсюда, а? Или желаешь пошарить в деревнях у туземцев, не держат ли они сокровища где-нибудь под циновкой или, того лучше, в деревенской выгребной яме, хе-хе?!

Хизго отмахнулся от грубоватой шутки Тилсизи рукой, навалился грудью на край стены и стал молча глазеть на заросли. Было видно, что его настроение сейчас не самое лучшее, но и так копаться в закоулках его души ни у кого не было времени, да и он сам не стал бы ни с кем беседовать…

В полдень, когда над местностью стало дрожать горячее марево, дозорные стали подавать сигналы с наблюдательных деревьев. Капитан и Нетерлих смотрели вперед через свои подзорные трубы, Думблез стоял неподалеку со своим ружьем и подпоркой для него и тоже поглядывал через прицельную трубу на лес, кусты и открытые участки. Наконец, последний подтверждающий сигнал зеркалом подал Ашаши, сидевший на ближайшем к "форту" дереве. И в правду, вскоре на опушке леса показались воины Тагароэ, идущие частыми цепями. Капитан поднял левую руку, а потом наклонил ее вперед - стрелки и канониры приникли к оружию, выбирая ближайшие цели. Думблез посмотрел в свой прицел, потом на Капитана и покачал головой отрицательно - Капитан ответил ему утвердительным кивком. Это должно было означать, что вражеский главный вождь сейчас вне видимости Оннерэ, а стало быть, и вне досягаемости для его ружья. Неожиданно из рядов противника вышел воин, высоко несущий своим копьё и щит в вытянутых руках. Судя по красочным узорам на теле и лице, он командовал одним из отрядов этого войска. Сделав несколько шагов в сторону стены, он остановился, потряс своим оружием в воздухе, а потом бросил щит и воткнул копьё в землю. Потом, выкрикивая что-то, он живо жестикулировал, видимо, делая это для обороняющихся. Капитан отдал приказ не стрелять в странного вождя и позвал к себе Нетерлиха.