В то время, когда танки шли через эту охваченную очистительным пламенем генетическую свалку, время от времени сокрушая орудийным залпом уцелевшее строение или срезая меткой пулеметной очередью пару-другую чудом выживших гротескных уродов, Феррик в мыслях своих невольно возвращался к тем страшным дням, когда ему приходилось жить в этом чудовищном и омерзительном городе.

Из кучи мусора выскочил синюшник. Феррик прошил его автоматной очередью и прорычал, не поворачиваясь к Бесту:

— Запомни, один мутировавший ген весь генофонд поганит! Бест, ты не представляешь, какое наслаждение получаю я, стирая с лица земли эти пятна генетической грязи!

Танковому соединению потребовался всего час, чтобы пройти руины Гормонда от края до края. Феррик хотел лично убедиться, что в этом гнусном городе не осталось ни единого здания и что ни один грязный мутант впредь не зачнет здесь свое поганое потомство. Феррик ни в малейшей степени не сомневался в способностях Ремлера и его эсэсовских помощников. Они очистят территорию Боргравии от остатков зараженных элементов и подготовят ее для включения в Территорию Хелдон. Однако для Феррика было вопросом чести самолично стереть с лица земли эту позорную дыру, в которой вследствие позорного Кармакского пакта, заключенного расовыми предателями, он вынужден был прожить столько лет. Выжечь с тела земли железом! Во что бы то ни стало! Каленым железом!

Когда танковое соединение пошло дальше на запад, гоня перед собой орду беженцев, Феррик посмотрел в перископ заднего обзора и к величайшему своему удовлетворению не увидел ничего, кроме огромного столба огня и дыма, поднимающегося в небо там, где еще недавно торчала посреди равнины далекой кучей дерьма столица Боргравии — город Гормонд.

— Эх, Бест, если бы ты мог понять, какое счастье — смыть наконец позорное пятно с биографии! — сказал он с чувством.

— Но, мой Командир… Ваша способность владеть Громовой Палицей яснее ясного доказывает, что родословная Феррика Яггера — самая благородная в мире!

Феррик улыбнулся.

— Да, ты прав, мой юный друг, — проговорил он. — Но, тем не менее, я чувствую себя так, будто отомстил за нанесенное мне оскорбление. И это наполняет радостью мое сердце.

Бест понимающе кивнул.

— Да, мой Командир. Это я отлично могу понять! — воскликнул он.

Сияющее в небе солнце отражалось в чистых водах Ульма, когда сияющий свежим лаком новенький командирмобиль, заменивший собой прежний черный газомобиль, — машина, вобравшая в себя все достижения хелдонского мобилестроения, — в сопровождении эскорта суперэлитных моторциклистов СС, миновав Ульмский мост, съехала на землю новой провинции Южной Ульмландии, которая еще месяц назад называлась Боргравией. Рядом с Ферриком с радостным видом восседал Боре Ремлер; под его руководством могучая хелдонская промышленность и несокрушимый фанатизм хелдонского народа сотворили чудо генетическая клоака за месяц превратилась в здоровую опрятную провинцию, пригодную для обитания истинных людей.

Приграничный город, который прежде назывался Порми, а теперь Мостострой, был полностью реконструирован. Хелдонские инженеры начали с того, что снесли убогие хижины и кривые халупы старого города. На их месте пролегли прямые как стрела, залитые бетоном улицы. В нужном месте и под нужными углами их пересекали бульвары, радиальными лучами расходящиеся от двух основных площадей. В городе было уже построено немало зданий, еще больше зданий находилось в процессе возведения. Все общественные сооружения были, как полагается, облицованы черным камнем или белым, с розовыми прожилками, мрамором. Габариты зданий в точности соответствовали героической широте хелдонского духа. Как и в Хелдоне, общественные здания были щедро украшены бронзой и снабжены целым ансамблем героических бронзовых статуй, символизирующих преемственность героев прошлого и настоящего. Жилые дома были сложены из глазурованного кирпича всех цветов радуги — желтого, синего, красного, зеленого и прочих. Все жилые дома были снабжены симпатичными стандартными фасадами. Мостострой уже насчитывал несколько сотен жителей — хелдонских колонистов. Сейчас эти пионеры вместе с рабочими, занятыми на строительстве, стояли на тротуарах строящегося города, размахивая бумажными флажками со свастикой. Когда черный командирмобиль Феррика проезжал мимо, они выкидывали руку в партийном салюте и оглашали воздух радостным "Хайль Яггер!". 

Стоя в открытой кабине своего командирмобиля и вскинув руку в партийном салюте, Феррик чувствовал, как сердце его наполняется радостью, а рот раздвигается в счастливой улыбке. Только что вернувшись из триумфальной поездки по Вестландии — так называлась новая провинция, которая еще неделю назад была Ветонией, — Феррик лучше, чем кто-либо в Хелдоне, знал, насколько хорошо обстоят дела. Война была выиграна, притом, блестяще. Через две недели после начала похода на запад северная и южная группировки хелдонских войск соединились даже несколько раньше, чем это предусматривалось планом. После чего объединенная армия разнесла в клочья ветонское ополчение, а затем буквально сравняла с землей ветонскую столицу Бартанг. При обстреле Бартанга армия впервые опробовала новое оружие, о котором докладывал на штабном совещании Ваффинг, — управляемые ракеты. После уничтожения столицы ветонская шваль была вытеснена в южные пустыни и в сопредельный с Бегонией Гусак. Сейчас Ваффинг как раз вел хелдонскую армию через Гусак на тамошнюю столицу — город Колчак. Предполагалось, что Колчак падет не сегодня завтра. Как только столица Гусака будет разрушена, война придет к своему успешному завершению. Дальнейшая работа ложится на плечи Вемлера. Надо будет произвести очистку вновь завоеванных земель от мутировавших элементов и подготовить к заселению истинно человеческой расой. В общем, по прежней схеме.

А сейчас все вокруг Феррика являло собой неоспоримое свидетельство плодотворности принципа штурма и натиска. Руководствуясь этим основополагающим принципом и возглавляемый передовиками СС, народ Хелдона всего за месяц сумел очистить завоеванные земли от генетического дерьма.

Когда торжественная процессия выехала за пределы Мостостроя и вокруг привольно раскинулись засеянные поля, Ремлер повернулся к Феррику. На лице у него явственно читалось смущение.

— Мой Командир, — запинаясь начал он, — я взял на себя смелость приказать твоему водителю подвезти нас к ближайшему классификационному лагерю. Возникла небольшая проблема. Мы хотели просить тебя, мой Командир, помочь разрешить ее. Но, прежде чем ты вынесешь свое решение, разреши познакомить тебя с лагерем.

Феррик рассеянно кивнул. По правде говоря, он думал в этот момент совсем о другом. Хелдонский гений в сочетании с промышленной мощью сделал невозможное — страна, по которой сейчас ехал Феррик, не имела ничего общего с той прежней, косной, убогой и страшной Боргравией. Взять хотя бы дорогу. Сколь разительно отличается безупречно ровная бетонная магистраль от ухабистых и колдобистых, утопающих в грязи кривых дорог старой Боргравии. Время от времени чарующий сельский пейзаж разнообразили фермерские хозяйства. На полях виднелись паровые плуги, вонзающие свои лемехи в очищенную от скверны почву. Нет, ничего общего у этой страны с прежней Боргравией! Глядя на аккуратные квадраты полей, можно подумать, что находишься в родимом фатерлянде.

Не осталось и следа и от прежних страшных обитателей Боргравии. За время поездки Феррику еще ни разу не попался на глаза мутант или гибрид.

Машина свернула на ответвление магистрали и в скором времени подъехала к классификационному лагерю. Таких лагерей по всей Южной Ульмландии было построено несколько десятков. Все они были предусмотрительно удалены от мест проживания истинных людей.

Классификационные лагеря, расположенные на оккупированных территориях, строились по особому типовому проекту. Размерами эти лагеря далеко превосходили хелдонские, хотя внутреннее устройство и планировка были аналогичными. Так, в лагере, куда Ремлер привез Феррика, находилось сейчас сто тысяч боргравийцев. Лагерь был обнесен несколькими рядами ограждений из колючей проволоки, находящейся под током. Жили боргравийцы в деревянных бараках, во множестве возведенных на территории лагеря.