Но лучшее, что дал он своему народу,
Его завет, святой закон.
Третий голос
Гора Синайская, живи воспоминаньем
О том торжественном, неповторимом дне,
Когда была ты вся в огне,
И несся трубный звук из тучи в вышине,
И смертным бог глаза слепил своим сияньем.
Скажи, зачем ему необходим
Был молний яркий сноп, иль непроглядный дым,
Иль в облаках раскат громовый?
Порядок ли стихий решил он возмутить,
Иль землю вдруг переместить,
Поколебав ее основы?
Четвертый голос
Нет, стан израильский с твоих, Синай, высот
Учением своим он озарил в пустыне
Затем, чтоб избранный народ
Любовью вечною пылал к нему отныне.
Весь хор
О мудрость! О закон святой!
О справедливость без предела!
Что радостней в юдоли сей земной,
Чем вере и творцу отдать себя всецело?
Один голос
Спас наших предков от ярма господь,
Помог им манной голод побороть.
Он просветил наш дух, питает наше тело,
Но хочет, чтоб любовь к нему не охладела.
Хор
О справедливость без предела!
Тот же голос
Для них раздвинул хлябь морскую бог,
Для них из недр скалы извел поток.
Он просветил наш дух, питает наше тело,
Но хочет, чтоб к нему любовь не охладела.
Хор
О мудрость! О закон святой!
Что радостней в юдоли сей земной,
Чем вере и творцу отдать себя всецело?
Другой голос
Ужель позорный страх, в котором возросли вы,
Неблагодарными вас сделал до того,
Что чужд вам стал господь столь долготерпеливый
И разлюбили вы его?
Рабы должны пред деспотом склоняться,
Отца же дети чтят, а не боятся.
Щедрот от неба ждать возможно ль без конца
И не любить творца?
Весь хор
О мудрость! О закон святой!
О справедливость без предела!
Что радостней в юдоли сей земной,
Чем вере и творцу отдать себя всецело?
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Иосавеф, Суламита, хор.
Иосавеф
О дочери мои, умолкните покуда.
Народ стекается к святыне отовсюду.
С толпой молящихся войдем и мы в притвор
Там наши голоса вольются в общий хор.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Иосавеф, Захария, Суламита, хор.
Иосавеф
Что вижу я? Мой сын, ты снова здесь? В чем дело?
И почему лицом ты стал белее мела?
Захария
Мать...
Иосавеф
Отвечай же мне!
Захария
Храм осквернен навек...
Иосавеф
Как! Кем?
Захария
И царь небес кощунство не пресек.
Иосавеф
Я вся дрожу... Но кто виновен в оскверненье?
Захария
Уже родитель мой, взяв хлебы предложенья,
Плод жатвы, что господь опять нам подарил,
Вознес их на алтарь и руки обагрил
Невинных мирных жертв дымящеюся кровью
И внутренности их воздел горе с любовью,
А наш Элиаким, весь в белом полотне, {45}
Прислуживал ему, со мною наравне.
И вот уж кровью жертв священники кропили
Алтарь предвечного и всех, кто в храме были,
Как вдруг послышался в притворе смутный гул
И сразу же к дверям все взоры притянул.
Стоит в них... Смею ли, смогу ль произнести я?
Стоит в них женщина, и это - Гофолия.
Иосавеф
О небо!
Захария
Голову подняв, она идет
Туда, куда закон закрыл для женщин вход,
И направляется с отвагою безбожной
К святилищу, где быть одним левитам можно.
Народ, теснясь, бежит - смятеньем он объят.
Отец же мой... О, сколь его был грозен взгляд!
Таким лишь Моисей взирал на фараона.
"Царица, - молвил он, - не нарушай закона.
Жене и грешнице нет доступа сюда.
Уйди, иль проклята ты богом навсегда!"
Свирепо на него царица поглядела
И злобную хулу изречь в ответ хотела,
Но тут, я думаю, господень херувим
Предстал пред ней с мечом сверкающим своим, {46}
Затем что немота язык ее сковала,
И прежней дерзости как сроду не бывало,
И взор оцепенел - читался в нем испуг:
Она увидела Элиакима вдруг.
Иосавеф
Ужель приметить ей Элиакима дали?
Захария
За ней, жестокою, мы оба наблюдали,
И пригнетал к земле нас ужас ледяной.
Но тут священники, пред нами встав стеной,
Велели нам уйти. Вот все, что мне известно
О том, как осквернен наш праздник благочестный.
Иосавеф
Ах! Мальчика отнять задумали у нас.
Затем лишь и пришла сюда она сейчас.
Я слезы лью, а он, быть может, о пощаде...
Его, о господи, спаси Давида ради!
Суламита
О ком ты плачешь, мать, с прискорбием таким?
Захария
Ужель в опасности дитя Элиаким?
Суламита
Быть может, чем-то он царице неугоден?
Захария
Кому опасен тот, кто беден и безроден?
Иосавеф
Вот и она. Уйдем. Не след встречаться с ней.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Гофолия, Авенир, Агарь, свита Гофолии.
Агарь
Отбудем, госпожа, отсюда поскорей.
Тут все тебя гневит, твою гордыню раня.
Пусть населяют храм священники, как ране,
А ты вернись назад в свой царственный чертог,
Где сердцем отдохнешь от шума и тревог.
Гофолия
Как видишь, не могу: душа моя мятется.
Но где Матфан? Тебе позвать его придется,
И попытаюсь я найти в беседе с ним
Мир, что так нужен мне и так недостижим.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Гофолия, Авенир, свита Гофолии.
Авенир
Прости, что за него отважусь я вступиться.
На Иодаев пыл тебе не след гневиться.
Закон нам свыше дан - бог заповедал сам,
Как надлежит блюсти его алтарь и храм,
Где править чин должны лишь Аарона чада,
Левиты ж - помогать в свершении обряда,
И - тут особенно завет творца суров
Вовек запрещено им чтить других богов.
Мать и жена царей, что управляли нами,
Ужель неведомы тебе порядки в храме
И знаешь ты закон так плохо, что сейчас...
Но вот и твой Матфан. Я оставляю вас.
Гофолия
Тебя не отпущу отсюда никуда я.
Забудем временно и дерзость Иодая,
И суеверие, которое велит,
Чтоб иноземцу вход был в этот храм закрыт. {47}
Тревогою иной удручена я боле.
Я знаю, Авенир, ты вырос в ратном поле
И служишь преданно, душой неколебим,
Как богу своему, так и царям своим.
Останься.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Гофолия, Авенир, Матфан, свита Гофолии.
Mатфан
Место ль тут царице всемогущей?
Что так тебя томит? Забота? Страх гнетущий?