В тот день в управлении автотранспортом она была иронична и надменна… Верила в свои силы и знала, что завоюет мир. Она была самой собой, и они полюбили ее. Значит, и сейчас надо быть такой же…

Элли глубоко вздохнула и открыла дверь в сад. Женщины замолчали, взглянув на нее. Она почувствовала, что их шокировали ее размеры.

— Жаль, что мы не устроили конкурс, кто хуже выглядит, — радостно сказала Элли.

— Я бы победила, — улыбнулась Мэдисон. На мгновение Элли увидела красавицу, которая могла затмить улыбкой солнце.

— Не знаю, не знаю, — пробормотала Элли, усаживаясь рядом с Лесли, наливавшей ей лимонад. — Лишний вес производит сильное впечатление и выдает отсутствие самодисциплины.

— Зато ты добилась успеха, — возразила Мэдисон. — Стала известной писательницей. Весь мир читает твои книги. А я работаю ветеринаром. Лечу больных собачек. Ни мужа, ни детей. Полный ноль.

Она произнесла эти ужасные слова чересчур весело.

— Думаешь, только у тебя все так плохо? Я, кстати, уже давно бывший писатель. Выжата, как лимон. Ни строчки за три года! Все, что я заработала за десять лет писательской деятельности, присудили моему бывшему мужу, который в жизни ничего не делал. Развод отнял у меня все.

— По крайней мере, у тебя было что забирать, — утешила ее Мэдисон. — Я никогда не получала нормальных денег. С меня просто нечего взять.

— Так это лучше!

— Ну, нет! Лучше иметь и потерять, чем никогда не иметь. Кажется, это сказал Ницше.

— Платон, — поправила Элли. — Но я думаю, прав Сократ, считавший…

Элли получала удовольствие от подтрунивания друг над другом. Все эти годы ей именно этого и, не хватало. Как чудесно не видеть жалость в глазах окружающих!

— А я вышла замуж за соседского мальчишку и родила двоих детей, — вмешалась Лесли. — Теперь весь город перешептывается о том, что у него роман с секретаршей по имени Бэмби. Я живу в большом доме в викторианском стиле. Мой муж наполнил его всякими древностями, к которым нельзя прикоснуться. В прошлом году он превратил мою старую удобную кухню в произведение.искусства. Мама считает, что нам надо развестись. Дочь хочет, чтобы я боролась. А сын сбегает при малейшем намеке на конфликт. Я живу ради них. Если я уйду, даже не представляю, как найду работу, и уж тем более, как я смогу там удержаться. И… — она сделала паузу, — я состою в трех благотворительных комитетах.

Мэдисон и Элли взглянули на Лесли и переглянулись.

— Ты победила! — заметила Мэдисон.

— Или проиграла. Зависит от того, с какой стороны смотреть, — добавила Элли.

— Так как насчет обеда? — вспомнила Мэдисон. — Я умираю от голода.

Элли прищурилась, глядя на нее.

— Я тебя убью, если ты сейчас скажешь, что ешь все подряд и не толстеешь.

— Готовь пистолет!

— Пошли! — решительно встала Лесли. — Хватит упражняться в остроумии! Через месяц наш городской клуб устраивает благотворительный бал, и мне нужна тема для него. Вы можете подкинуть свежие идеи.

Элли тоже поднялась и снова обернулась к Мэдисон.

— Ну, точно, она хуже всех!

— Определенно, — подтвердила та. — Городской клуб? Скажи, что ты хотя бы учишь танцевать детей!

Лесли улыбнулась.

— Мы купили дом вместе с чудесным летним домиком во дворе. Он весь разваливался, и я его давно отремонтировала. Еще когда была беременна. Но мой муж принес туда телевизор и…

— Хватит! — взмолилась Элли, закрываясь руками, будто от невидимых стрел. — Я больше не вынесу! Как насчет того, чтобы напиться? Если, конечно, никто из нас еще не стал алкоголиком.

Мэдисон показала пачку сигарет.

— Это мой единственный недостаток. Элли положила руку на бедро.

— Мой — шоколад!

Они посмотрели на Лесли.

— Никаких недостатков. Вообще, — ответила та, улыбаясь.

— Она что, всегда будет выигрывать? — хором простонали Мэдисон и Элли.

Лесли протянула им руки.

— Пойдем поищем, где тут можно выпить. И все трое, крепко сцепив пальцы, направились к калитке.

Глава 4

Они пообедали в ресторане и отправились на прогулку по городку. Подруги замечательно поболтали перед обедом, но в окружении посторонних людей все изменилось. Перемена произошла, когда они вошли в ресторан, и какая-то женщина, взглянув на Элли, спросила:

— А вы не?..

— Нет, — резко оборвала ее Элли и, обогнав Лесли и Мэдисон, пошла за официанткой к столику.

Но женщина выбрала место рядом с ними и так уставилась на Элли, что у той полностью пропал интерес к еде и к разговору. Все трое уже не считали себя просто старыми подругами. Ведь одна из них стала знаменитостью.

Веселая приятельская беседа не получалась. Жизнь Лесли, наполненная посещением церкви, школьными проблемами детей и благотворительными комитетами была непохожа на жизнь Мэдисон. А у Элли была совершенно другая жизнь. Во всяком случае, лишь ее одну из троих просили дать автограф…

— Давайте уйдем отсюда, — сказала Элли через некоторое время.

Подруги с радостью согласились: обеим не хотелось, чтобы им постоянно напоминали о великой славе Элли. Разве можно чувствовать себя свободно рядом с женщиной, которую Первая Леди назвала своим любимым автором?

Они вышли из ресторана, но напряжение не спало. Элли и Мэдисон молчали. Троица отправилась бродить по городу, разглядывая витрины. Лесли попыталась исправить ситуацию.

— Я думала, мы собирались выпить, — сказала она. — Элли, ты знаменитость, так что тебе платить за выпивку.

— Может, она расплатится автографом, — предположила Мэдисон, и в ее голосе прозвучала неприязнь.

— Разве что на кредитной карточке, — резко, с вызовом, ответила бывшая писательница.

— Интересно, на кого мне лучше поставить, если вы подеретесь? — задумчиво спросила Лесли, и обстановка разрядилась.

— Вообще-то я проголодалась, — сказала Элли. — Эта женщина так действовала мне на нервы, что я не смогла проглотить ни кусочка.

Лесли улыбнулась и указала на продуктовый магазин и винную лавку на другой стороне улицы. Через полчаса, накупив еды и вина, три женщины, весело смеясь, направились в свой домик. Там к ним вернулось хорошее настроение. Они больше не думали, что совсем не знают друг друга, не оценивали и не сравнивали свой и чужой жизненный опыт. Они снова стали теми тремя девушками, — «девушками Ира» — похожими друг на друга. Будущее еще ждало их впереди.

Элли открыла пару баночек с соусом и три пакетика чипсов, а Лесли в это время обшаривала кухню в поисках штопора. Мэдисон достала две пачки сигарет, побросала подушки на пол перед кушеткой и плюхнулась на них. Элли взглянула на сигареты и открыла окно рядом с Мэдисон. Из кухни вернулась Лесли со стаканами и открытой бутылкой белого вина.

— Ну, кто первый? — спросила Лесли, тоже бросила подушку на пол и уселась на нее.

Элли растянулась на кушетке, усмехнулась и положила себе ложку сырного соуса. Мэдисон выглянула из облака дыма.

— Почему бы нам не поговорить о мужчинах?

— На эту тему мне нечего сказать, — ответила Элли, макая чипсы в соус.

— Мне тоже, — сказала Лесли. — Я вышла замуж за Алана, вот и все. За все эти годы я ему ни разу не изменила.

Элли перевернулась на спину и посмотрела в потолок.

— А вы никогда не думали о том, что могло бы случиться, но не случилось? О мужчине, с которым у вас мог бы быть роман?

Никто не ответил, и Элли повернулась на бок, чтобы взглянуть на подруг. Они рассматривали свои руки, стараясь не глядеть друг на друга.

— Может быть, ты и начнешь? — Мэдисон прищурилась, глядя на Элли.

Она собралась ответить, но передумала и обратилась к Лесли.

— А может, ты? Ты о многом жалеешь? Лесли вежливо улыбнулась.

— Не очень. Я довольна жизнью. Конечно, ни дети, ни муж не обращают на меня ни малейшего внимания, и иногда мне кажется, что, если я помру на кухне, они просто перешагнут через меня, но… — она улыбнулась, заметив ужас в глазах Элли и Мэдисон. — Пусть я тряпка, но я все равно люблю их.