Буду, буду разъ-ез-жать

И жуж-жать, жуж-жать, жуж-ать.

- Смотри, в трясину не провались! - предупредила жаба.

- И правда, и правда, - разволновалась лягушка. - Нет, потонуть в родном болоте ужас как не хочется! Да и потом разве мотоцикл жужжит? Он же трещит! Громко и противно!

- А что если тебе стать шмелём? - предложила жаба. - Шмель - не мотоцикл, никуда не провалится. И бензина ему не надо, и запчастей. И потом шмель лучше, чем пчела. Он не в улье живёт, а в норке.

- Да? В норке - это прекрасно! - обрадовалась лягушка. - Решено - буду шмелём. Стану такая мохнатенькая, с усиками, в коричневую полосочку. Буду летать, где захочу: и над лугом, и над полем, и над болотом, конечно. Тихо, не мешайте. Я превращаюсь... Раз, два, три! Я - шмель, я - шмель. Я жёлтая, я пушистая! Отойди головастик, не видишь, я шмель, я разбег беру, сейчас взлетать буду. Ж-ж-ж!

Лягушка растопырила передние лапки и вприпрыжку помчались по болоту.

- Бабушка жаба, что это с лягушкой? - спросил головастик. - Уже два часа она носится по кочкам и жужжит. Разве лягушки жужжат? Каждый головастик, даже самый новорожденный, знает, что лягушки должны квакать.

- Она у нас такая! - ответила жаба не без гордости. - Фантазёрка ничего не поделаешь! Сегодня она в шмеля играет и жужжит, завтра выдумает, что она - бобёр и пойдёт плотину строить, послезавтра придумает сделаться селёдкой в маринаде и не будет ни жужжать, ни мяукать - целый день так и промолчит.

- Но ведь лягушкам положено квакать? - снова спросил головастик.

- Это нам с тобой положено, потому что у нас фантазии нет, - объяснила жаба. - А лягушка такая, она ещё и сказки выдумывает, и стихи.

Головастик задумался немножко, потом - ещё крепче задумался, потом ещё-ещё крепче, а потом придумал, в кого он будет играть. Вечером жаба слышала, как головастик хрюкал. А на следующий день лягушка и пять головастиков отправлялись в звездолёте на другую планету. А через неделю все головастики этого болота с перьями на головах играли в индейцев, а лягушка была вождём племени.

ГРАЖДАНЕ КРОШКИНЫ, МЫШИ АНТОШКИНЫ

И ЧИПСЫ КАРТОШКИНЫ

- Пи! - сказала мышь по фамилии Антошкина.

- Ой! - сказала на это гражданка Крошкина.

- Хрум! - сказала мышь Антошкина про картофельные чипсы.

- Ой! Ой! - осторожно отозвалась гражданка Крошкина. Осторожно она отозвалась потому, что она была в комнате одна и её никто всё равно не слышал. А какой смысл кричать, когда тебя никто не слышит?!

Мышь Антошкина была очень отважной. Она прямо при свете дня пробралась в пакет с чипсами и теперь рассказывала им мышиную сказку:

- Хрум! Хрум! Хрум!

Чипсы тихо слушали и были благодарны, только их почему-то становилось всё меньше.

Тут домой вернулся гражданин Крошкин. И теперь гражданка Крошкина вскрикнула громко, чтобы он слышал:

- Ой! Ой! Ой! У нас здесь где-то мышка,

Или, возможно, крыска,

Или, возможно, мамонт,

Или, возможно, ёж.

Я жду тебя, Вася,

Я вся извелася,

Я мамонтов очень боюся.

- Не смеши, пожалуйста, ты меня!

Ну какие мамонты средь бела дня!

- торжественно пропел басом гражданин Крошкин и сел ужинать.

Гражданка Крошкина поставила перед ним бульон и пакет с чипсами. Гражданин Крошкин хотел бросить чипсы в бульон, чтобы научить их плавать брассом, кролем или вольным стилем, но тут заметил, что их воспитанием занимается мышь Антошкина.

- Ой! - закричал гражданин Крошкин - Ой! Ой! Ой!

В пакете, мне кажется, мышь обитает,

Меня это, Тося, немножко смущает!

Нет, я не намерен питаться мышами,

А также по крышам слоняться с котами!

- грозно пропел гражданин Крошкин оперным басом.

- Ах, боже мой, кто ж тебя гонит на крышу?

Но я ж говорю, что шуршанье я слышу!

Ты лезешь в пакет и находишь там мышу!

- неожиданно в рифму возмутилась гражданка Крошкина.

- Хрум! - сказала мышь Антошкина про супругов Крошкиных и про чипсы. Хрум! Хрум! Хрум!

- Ой! - сказали супруги Крошкины про мышь. - Ой! Ой! Ой!

- Что же нам с ней делать? - спросил гражданин Крошкин. - Если она будет и дальше так есть, то, конечно, скоро вырастет в мамонта.

- Пусть она кушает на здоровье и вырастает в мамонта, но не в нашей квартире, - заметила гражданка Крошкина. - Предлагаю выпустить её вместе с пакетом из окошка.

- У нас второй этаж, - задумался гражданин Крошкин. - Не высоковато ли? Не отобьёт ли мышка лапки?

- Нет, милый мой, мыши прыгучи, как кошки.

У них по пружинке на каждой ножке,

- снова в рифму сказала гражданка Крошкина. - И потом она ведь полетит не одна, с ней полетят смелые чипсы. Каждый из них похож на маленький картофельный парашютик.

- Это мудро! - согласился гражданин Крошкин. Он двумя пальцами взял пакет и торжественно понёс к окну.

- Хрум! - сказала мышь Антошкина про предстоящий полёт. - Хрум! Хрум! Хрум!

Ветерок подхватил под мышку пакет с мышкой и понёс вниз.

- Ах! - сказали Крошкины про мышь, её полёт и головы прохожих под окном. - Ах! Ах! Ах!

- Фу! - сказали головы прохожих про мышь, её полёт и Крошкиных в окне. - Фу! Фу! Фу!

- Шмыг! - исчезли из окна Крошкины. Они сели пить чай с плавленым сырком "Виола".

- Шмыг! - покинула пакет приземлившаяся мышь Антошкина. - Она побежала к мужу - мышу Антошкину - и к детям - мышатам Антошкиным.

- Ням! - сказал про чипсы пожилой пёсик с облезлым хвостиком. - Ням! Ням! Ням!

- Шварк! - сказала метла дворника про пустой пакет. - Шварк! Шварк! Шварк!

Так всё и закончилось.

БЕЛОБРЫСОЕ БЕДСТВИЕ СТАСИК

Лешачок Маврикий любил прогуляться после обеда. В лесу, где проживал Маврикий, воздух был чистый, и прогулки способствовали пищеварению. Лешачок не спеша прогуливался между грибов и травинок, степенно поглаживая свой кругленький пушистый животик. И вдруг прямо над его головой просвистело что-то огромное, железное, похожее на ракету. Маврикий решил, что это неопознанный летающий объект с лешачками-инопланетянами на борту. Но объект оказался пуст. Лишь на дне плескалась какая-то жидкость.

- Наверное, от несчастного инопланетного лешачка при посадке осталось лишь мокрое место! - поделился он с мышью Вероникой своей печалью.

Но мышь Вероника подняла Маврикия на смех: