— Раджаат! — выдохнула Абалах, глядя на призрак.

— Инесс из Ваверли, Сердце Чумы, — скелет впился глазами в лицо королевы, облако черного пара вырвалось из его ноздрей. — Я пришел за тобой, предательница!

Абалах, шатаясь, отступила назад. — Нет! Ты не мог освободиться!

Садира кошкой прыгнула на спину Абалах. Одной рукой она вцепилась ей в горло, а другой, используя всю свою сверхъестественную силу, нажала на конец Кары, стараясь протокнуть его как можно глубже в тело королевы. Она почувствовала, как клинок уперся в кость, потом соскользнул во что-то более мягкое.

Абалах взвыла от боли, но потом внезапно замолчала, когда Садира сумела еще и повернуть клинок. Судорога прошла по всему ее телу, она упала на землю и застыла. Черный дым заструился из ее ноздрей и рта. Ного и руки застыли, затем мышцы живота начали подергиваться. Тело внезапно нагрелось, из него пошел жар, одежда начала дымиться.

Садира нагнулась, обжигая руки, схватила Абалах и отбросила ее как можно дальше, даже не пытаясь вытащить из нее кончик Кары. Королева взлетела в воздух, ее застывшие руки и ноги нелепо болтались по бокам. С гулким шлепком она упала на землю в дюжине шагов от Садиры. Какое-то время безжизненное тело лежало на земле, слепо глядя мертвыми глазами в небо, коричневый дым изо рта и ноздрей поднимался к багровому солнцу. Наконец тело обрушилось само в себя и взорвалось колонной бронзового пламени. На месте вспышки не осталось ничего, кроме пятна черной сажи на белой соляной поверхности.

Когда Садира взглянула обратно на черный скелет, она обнаружила на его месте лужу бурлящей черной грязи. Единственной узнаваемой вещью была голова, которая, впрочем, быстро растворялась.Волшебница не видела ни одного знака, что эта черная грязь сможет собраться во что-то, хоря бы отдаленно напоминающее Са'рама. Она опустила голову и тихо сказала несколько благодарственных слов в память существа, пытавшего защитить Ркарда.

Мгновением позже Ркард тронул ее за руку и потянул прочь от лужи. — Пошли, — сказал он. — Джо'орш говорит, что это опасный материал.

Садира открыла глаза и позволила мальчику увести ее к массивной фигуре Джо'орша. — Прошу прощения за вашего друга, — сказала она, выгибая шею, чтобы взглянуть в оранжевые глаза баньши.

— Не нужно горевать, — сказал Джо'орш. — Баньши хотят только обрести покой, и Са'рам его добился.

— А что это такое? — спросила Садира, показывая на черную лужу. — Это действительно был Раджаат?

— Да, — ответил баньши. — Твое заклинание разрешило его сущности выйти из обломка Кары.

Колдунья сглотнула и с ужасом уставилась на кипящую жидкость. — Как мы можем загнать ее обратно?

— Никак, — ответил Джо'орш. — Но беспокоиться не о чем. Подобно самому Раджаату, она заперта в Черноте. Это может повредить только тому идиоту, который осмелится коснуться ее по собственному желанию.

По спине волшебницы пробежал холодок ужаса. — Тогда это означает, что короли-волшебники не убили Раджаата? — спросила она, поворачиваясь к баньши.

Джо'орш не ответил. Он исчез, так же мгновенно, как и появился.

— Что случилось с твоим другом? — спросила Садира, беря Ркарда за руку.

— Он все еще здесь — как всегда, — сказал мальчик. Затем он недовольно нахмурился и исподлобья взглянул на Садиру, — То, что я помог вам, это ничего?

Садира наморщила лоб и сделала вид, что тщательно обдумывает его вопрос. — Хм, даже не знаю. Разве твоя мама ничего не говорила тебе о подвигах?

— Говорила, — недовольно пробурчал юный мул. — Но я не знаю, почему. Вон, Рикусу разрешают быть храбрым.

Он указал рукой в сторону оазиса. Когда Садира взглянула туда, она увидела, как ее муж один несется в атаку на удирающую армию Раама, размахивая мечом и обзывая врагов трусами. Волшебница не удержалась от смеха. Похоже, мул еще не понял, что Келум сотворил мост из сверкающего пламени над разломом Абалах, или что Ниива ведет по этому мосту четыре сотни воинов — все, что осталось от легиона Тира — чтобы помочь ему.

Садира направилась к пропасти. — Пошли, — сказала она. — Нам лучше сказать Рикусу, что битва окончена, иначе он их всех поубивает.

Глава 10

Покинутая деревня

Два инекса стояли в центре пыльной площади. Их седла были пусты, поводья свободно свисали. Проломив кость, оружавшую колодец, большие ящерицы засунули свои рогатые морды в черную дыру настолько, насколько позволяли их массивные шеи. Тем не менее до воды они не добрались, сердито ревели и недовольно били своими змеевидными хвостами из стороны в сторону. Их наездников, четырех разведчиков Тира, нигде не было видно.

Магнус стоял на краю площади, его темные глаза ощупывали площадь в поисках малейшего знака исчезнувших седоков. Он насчитал пятдесят две хижины окружающих площадь, похожих на ульи и покрытые грязными крышами из кожи горака. Но он не видел ни одного местного жителя, выглядывавшего из дверей, ни стад их домашних животных, бродящих по пыльным улицам между лачуг. Место выглядело абсолютно пустынным. Даже разведчики исчезли, не оставив ни единого следа, по которому он мог найти их.

Неестественная тишина смущала Магнуса дальше больше, чем отсутствие всякой деятельности. Он направлял свои большие уши во все концы площади, но не слышал ничего — ни плача ребенка, но горака, скребущего каменную стену, ни даже воя ветра по узким переулкам. Место было беззвучно, как смерть.

— Ты думаешь, это Самарах? — спросил Рикус. Мул прошептал свой вопрос, вероятно опасаясь потревожить сверхъестественную тишину, окутавшую деревню.

Певец Ветров пожал плечами. — Это то самое место, — ответил он, направляясь к колодцу. — Но жители почему-то бросили его.

— Или их увели отсюда, — сказала Садира. Ее голос прозвучал вызывающе громко и резко из переулка между двумя хижинами.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Садира. Она стояла, сжимая в руках боевой топор, как если бы ожидала атаки каждый миг. Келума и Ркарда не было с ней. Когда разведчики не вернулись, она послала их вместе с остатками Бронзовой Роты проверить южный периметер деревни. А легион Тира обогнул деревню и сейчас входил в нее с противоположного направления, проверяя северную половину. — Ты что-нибудь нашла?

Волшебница покачала головой. — Нет, но я обеспокоена тем, что случилось с Са'рамом.

— Тогда расскажи нам, — потребовал Рикус. — Нет времени гадать, что ты там думаешь.

Садира зло и недовольно посмотрела на мула, но Магнус вклинился между мужем и женой прежде, чем началась очередная перепалка. — Возможно, сначала надо попить, — сказал он. — Жажда делает нас всех нервными и раздражительными.

Певец Ветров слегка лукавил, и все это знали. После битвы против Раамлян холодок в отношениях между Рикусом и Садирой исчез, ровно на один день. Потом опять все пошло наперекосяк, и они, не поссорившись, не могли сказать друг другу и двух слов. Из того, что Певцу Ветров удалось узнать, следовало, что Рикус попытался заняться с Садирой любовью, и это просто взбесило волшебницу, которая все еще оплакивала смерть своего второго мужа.

Когда они шли через площадь, Рикус взглянул мимо Певца Ветров. — Прошу прощения, Садира. Я был слишком груб, — сказал он. — Что ты хотела сказать?

Не принимая его извинения, Садира объяснила, — Джо'орш сказал, что Борс хочет разделаться с ним и Са'рамом потому, что их магия скрывает от него Черную Линзу, — сказала она. — Но это было до того, как Са'рам был… уничтожен.

Компания остановилась около колодца, инексы недовольно подняли головы и зашипели. Магнус, не обращая внимания на их угрозы, начал рыться в вещевых мешках на их спинах, одновременно наставив свои огромные уши на Садиру.

— То есть ты беспокоишься что, уничтожив Са'рама, ты разрушила заклинание, скрывавшее линзу все это время? — спросил Певец Ветров. Он достал тяжелый мех с водой из сумки, висевшей на боку инекса.

— Да, именно этого я и боюсь, — ответила Садира. — Со дня битвы с Абалах прошло уже десять дней. Если Дракон внезапно понял, что может найти линзу, у него было более, чем достаточно времени, чтобы придти сюда и забрать ее — вместе с жителями, Тихианом и любым другим, кто бы он ни был.