Когда говорил это Бегушев, то у него лицо пылало: видно, что ему совестно было произносить эти слова. Тюменев же нашел совершенно рациональным такой поступок Олуховых.
- Конечно, было бы нерасчетливо! - подтвердил он.
- Летом, вероятно, я уеду с Домной Осиповной за границу, и уеду надолго! - добавил Бегушев.
- Отлично сделаешь! - одобрил его Тюменев. - А ты еще считаешь себя несчастным человеком и за что-то чувствуешь презрение к себе!.. Сравни мое положение с твоим... Меня ни одна молоденькая, хорошенькая женщина не любила искренно, каждый день я должен бывать на службе...
Послышался звонок.
Приехала Домна Осиповна. Она в продолжение всей болезни Бегушева приезжала к нему обедать и оставалась затем у него на весь день. Утро обыкновенно Домна Осиповна проводила, тщательно скрывая это от Бегушева, в беседе с своим мужем, расспрашивая того о всех делах его, даже об его возлюбленной, и по поводу взбалмошного характера последней давала ему разные благоразумные советы... О своих же отношениях к Бегушеву она хоть и сказала тому, что будто бы прямо объявила мужу, что любит его, но в сущности Домна Осиповна только намекнула, что в настоящее время она, может быть, в состоянии будет полюбить одного человека; словом, отношениям этим старалась придать в глазах Олухова характер нерешенности еще...
Встретив у Бегушева Тюменева, Домна Осиповна очень ему обрадовалась, предчувствуя, как оживительно беседы с другом подействуют на больного.
- Вот это очень хорошо, что вы приехали к нам в Москву! - сказала она, дружески и крепко пожимая руку Тюменеву.
- А с вашей стороны очень нехорошо, что вы допустили так расхвораться Александра Ивановича, - отвечал ей тот.
Домна Осиповна заметно сконфузилась; она подумала, что Бегушев рассказал Тюменеву о главной причине своей болезни.
- Что делать!.. Не в моей то воле... - сказала она неопределенно и потупляя глаза.
- Она одна и спасла меня!.. - подхватил Бегушев, желая снять всякое подозрение с Домны Осиповны в своей болезни, и при этом опять покраснел, смутно сознавая, что он сказал неправду.
- Кушанье готово! - возвестил явившийся Прокофий во фраке, белом галстуке, напомаженный, завитой и, видимо, хотевший торжествовать выздоровление барина.
Пошли в столовую. В конце обеда Домна Осиповна отнеслась к Бегушеву:
- Меня все граф Хвостиков умоляет, чтобы я позволила ему приехать и навестить тебя!
Домна Осиповна уже не стесняясь говорила Бегушеву при Тюменеве "ты".
- Пусть его приезжает; кто ему мешает! - отвечал Бегушев.
- Кроме того, madame Мерова желает у тебя быть, а может быть, даже и Янсутский, - присовокупила Домна Осиповна.
Последнему она хотела за его услугу по хмуринским акциям отплатить такой же услугой, то есть дать ему возможность встретиться с Тюменевым, чем тот, как она предполагала, очень дорожил.
- О, madame Мерову и я прошу принять! - воскликнул Тюменев.
- Я знала, что вам это приятно будет!.. - подхватила с ударением Домна Осиповна.
По своей житейской опытности она сразу же на обеде у Янсутского заметила, что m-me Мерова произвела приятное впечатление на Тюменева.
Когда встали из-за стола, Домна Осиповна собралась уехать.
- Куда вы? - спросил ее Бегушев с заметным неудовольствием.
- Мне мужа надобно проводить: он уезжает в Сибирь, к деду! - объяснила она.
- Уезжает? - спросил удивленным тоном Бегушев, и между тем удовольствие заметно выразилось на его лице.
- Да!
- И надолго?
- Конечно, надолго!.. Я сегодня же и извещу всех этих господ, что они могут к тебе приехать?
- Извести, - проговорил Бегушев.
- Непременно сегодня!.. - подхватил Тюменев.
Домна Осиповна лукаво посмотрела на него.
- Для вас собственно я приглашу одну только madame Мерову, - сказала она ему.
- Почему же одну madame Мерову?
- Потому, что я знаю, почему!..
- Но, однако, мне начинают становиться очень любопытны ваши слова.
- Любопытство - смертный грех!
- Я готов даже идти на смертный грех ради того, чтобы вы разъяснили ваши намеки!
Тюменеву пришло в голову, что не открылась ли m-me Мерова Домне Осиповне в том, что он очень ей понравился.
- Никогда я вам не разъясню этих намеков! - объяснила Домна Осиповна. Затем она сказала Бегушеву, протягивая ему руку: - Прощай!
- А сама приедешь ужо? - спросил тот, целуя ее руку.
- Непременно! Ранешенько! - отвечала Домна Осиповна и, кивнув приветливо головой Тюменеву, ушла.
Всю эту сцену она вела весело и не без кокетства, желая несколько поконкурировать с m-me Меровой в глазах Тюменева, чего отчасти и достигнула, потому что, как только Домна Осиповна уехала, он не удержался и сказал Бегушеву:
- Домна Осиповна сегодня прелестна! Гораздо лучше, чем была на обеде у Янсутского, где она, в чем тебе я признаюсь теперь, была не того...
- Очень даже не того! - согласился Бегушев.
- Но вот еще маленький вопрос относительно madame Меровой, - продолжал Тюменев. - Она до сих пор еще en liaison* с Янсутским?
______________
* в связи (франц.).
- Кажется!
- Что ей за охота любить такую дрянь?.. И я не думаю, чтобы она хранила ему верность!
- Не ведаю того: духовником ее не был!
Тюменев в это время зевнул во весь свой рот.
- Ты, может быть, уснуть хочешь, устал с дороги? - спросил его Бегушев.
- Желал бы: я не спал всю ночь, и, кроме того, после твоих затейливых обедов всегда едва дышишь!..
- Ступай, тебе все там готово!
- Знаю! - проговорил Тюменев и, зевнув еще раз, ушел к себе в комнату.
Бегушев, оставшись один, прикорнул тоже на диване к подушке головой и заснул крепчайшим сном. Его очень успокоили и обрадовали слова Домны Осиповны, что Олухов уезжает надолго в Сибирь. Странное дело: Бегушев, не сознаваясь даже самому себе, ревновал Домну Осиповну к мужу, хотя не имел к тому никаких данных!
Глава III
Часов в восемь вечера Бегушев и Тюменев снова сидели в диванной.
- Я хочу посоветоваться с тобой о наследстве после меня, - говорил Бегушев. - Состояние мое не огромное, но совершенно ясное и не запутанное. Оно двух свойств: родовое и благоприобретенное... Родовое я желаю, чтобы шло в род и первоначально, разумеется, бездетной сестре моей Аделаиде Ивановне; а из благоприобретенного надо обеспечить Прокофья с семьей, дать по небольшой сумме молодым лакеям и тысячи три повару; он хоть и воровал, но довольно еще умеренно... Остальные все деньги Домне Осиповне...