Накануне отплытия Элладан еще раз съездил в город и привез меч, найденный Сергеем на атолле. За это время в Аваллонэ к нему сделали ножны и перевязь.

- Возьми, Сергиэ. Это эльфийский меч, должно быть, он принадлежал одному из вестников, которых король Гондолина посылал разыскивать путь в Валинор, но кому не удалось миновать Зачарованные Острова. Теперь меч должен принадлежать тому, кто нашел его и принес туда, куда ему предначертано было попасть. Быть может, на нем благие руны, которые должны были смягчить гнев Валаров и склонить их слух к просьбам слабых. Такие вещи не находятся случайно, он дарован тебе судьбой, Сергиэ, и ты должен его носить.

Сергей смущенно принял меч. Остальные участники похода были безоружны, и он чувствовал себя неловко, как в маскарадном костюме. Но он вспомнил свои собственные слова, что их затея может оказаться опасной, от его решения теперь зависела безопасность его спутников, и он не мог себе позволить пренебречь этим из-за каких-то предрассудков. Сергей решительно застегнул перевязь. Знакомое ощущение сдержанной мощи, охватившее его при касании рукояти, вернуло ему уверенность.

Наутро, после шумных проводов, экспедиция отправилась. День был изумительный, при попутном ветре и слабой волне парусник летел под перламутровым эльфийским парусом. Соленый морской ветер, красота пейзажа, а больше всего энергичная работа со снастями вытеснили из головы все мрачные мысли. Сергей с жадным любопытством всматривался в приближающуюся землю. Берега Амана казались на удивление непохожими на Эрессеа.

Суровые скалы головокружительной высоты отвесно вздымались из воды. Они поражали многообразием и яркостью расцветок, но это не смягчало их мрачной красоты. Редкие пятна зелени, искривленные ветром сосны, кое-где виднелись в расселинах и на вершинах. Над белой пеной у подножия скал с пронзительными криками кружились стаи чаек. Если пышная природа Эрессеа напоминала какие-то тропические острова, то берега Эльдамара скорее были похожи на скандинавские фьорды.

Сергей не замечал никаких признаков бухты, отвесные стены казались сплошными, но Элладан, видимо, знал, что делал. Он уверенно правил прямо в нагромождение скал. Эльфы на борту тоже жадно смотрели на быстро вырастающий берег. Ими все больше овладевало радостное возбуждение, от которого Сергея пробирал мороз.

Неожиданно за огромным выступающим утесом открылся светлый проем. Лилиан вскрикнула от восторга. Естественная арка над промытым в скале проходом изящным силуэтом взлетала на высоту метров пятьдесят. За ней открывалась небольшая круглая бухта, за которой амфитеатром поднимался нарядный белый город, утопающий в буйной зелени. Он выглядел еще более нереальным, чем Аваллонэ. Сказочные домики с остроконечными стеклянными крышами и башенками больше всего напоминали сахарные замки на праздничных тортах.

Элладан заложил поворот, и баркас с крутым креном лихо влетел в гавань. Взбудораженные эльфы быстро убрали парус, и через несколько минут корабль замер у причала. Беглый взгляд вокруг убедил, что Альквалондэ находится в еще более плачевном состоянии, чем гавань Эрессеа. Первое впечатление, что дома утопают в садах, оказалось ошибочным - скорее можно было сказать, что дикая зелень заглушает город. Не только цветы, но и целые деревья росли между взломанными плитами тротуаров, разрушали стены и крыши домов.

Тем не менее, город не был пуст. Постепенно из узких улочек не спеша начали подходить эльфы. Они встречали прибывших улыбками и радостными возгласами, однако были какими-то странными. Казалось, все они были глубоко погружены в свои мысли, и что-то говорят и делают чисто машинально. На Сергея эльфы Альквалондэ произвели жутковатое впечатление.

По сравнению с ними эльфы, прибывшие с Эрессеа, казались бодрыми и жизнерадостными. Они энергично разбирали груз, упаковывали походные сумки и, похоже, были готовы немедленно отправляться в дальнейший путь. Однако, Элладан, после короткой трапезы прямо на берегу, заявил, что ему надо кое-кого навестить, и ушел.

Аэлиндин и Дима давали последние наставления двоим рулевым, возвращавшимся на Эрессеа, а Сергей с Лилиан отправились пока побродить по улицам Альквалондэ. Грустная это была экскурсия. Каждый камень здесь нес отпечаток ума и таланта, чьи-то искусные руки с любовью и тщанием некогда покрыли изысканной резьбой не только стены, но даже тротуары. Изящные скульптуры застыли над пустыми чашами фонтанов, украшенными осыпающейся мозаикой.

Что-то невыносимо горькое было в зрелище этого распада, несравнимое с печалью, навеваемой развалинами Помпей или Парфенона. На Земле погибали прекрасные цивилизации, но жизнь не кончалась, ее вечное обновление вновь и вновь возрождало красоту и культуру. А здесь во всем чувствовался приближающийся неизбежный и окончательный конец. Этот город устал от жизни, и некому было его возродить.

Подавленные, Лилиан и Сергей вернулись на набережную. Издалека им было видно, как суетился на причале Дима, готовясь к пешему походу.

- Знаешь, Сергей, я все больше беспокоюсь о Диме. В его бурной деятельности есть что-то неестественное. Если бы я в кого-то так влюбилась, как он в Финриль, то вряд ли помогала бы ему добраться до Лориэна.

Сергей кивнул, ему тоже приходили в голову подобные мысли.

- Ты заметила, с тех пор, как мы им помогаем, эльфы стали к нам теплее относиться. И Финриль больше сблизилась с Димой, чем раньше. Может быть, он на это и надеется - когда она станет ему больше доверять, он попытается ее отговорить?

- Дай бог, - вздохнула Лилиан. - Только непохоже, чтобы кого-нибудь из них можно было уговорить. Они все рвутся к Лориэну, как каторжник к свободе. И мне страшно подумать, что будет с Димой, если его попытка не удастся.

Сергей промолчал. Ему самому все больше хотелось поговорить с Сильвен, но он боялся боли, которую принесет этот безнадежный разговор. Казалось легче загнать свои чувства в глубину и делать вид, что все идет как надо.

В конце набережной показался Элладан и издалека махнул рукой. Эльфы на причале начали разбирать сумки, и Лилиан с Сергеем поспешили к ним. Жители Альквалондэ проводили отряд до начала дороги в Тирион и долго махали вслед, пока не скрылись из глаз за поворотом.