Впервые в жизни вид Альфа Брендона, приближающегося к дому ее отца, не вызвал у Лены Рук боли или отвращения.

Все эти годы он был самым настойчивым из ее поклонников, однако она испытывала к нему еще кое-что, кроме презрения. Несмотря на его богатство, несмотря на красивую одежду и громкие слова, девушка понимала характер этого человека и считала его хвастуном и трусом.

Она знала, что он жесток – настоящий тиран для тех, кто имел несчастье быть в его власти; это был безжалостный хозяин чернокожих рабов, трудившихся на его плантациях.

Мот и растратчик, он не был щедр; со всем своим богатством среди друзей он считался самым скупым. Он тратил деньги, и тратил много; но только на себя, на удовлетворение собственных чувственных желаний.

Он приобрел репутацию одного из самых злобных людей в округе; и Лена Рук это знала.

Он ей никогда не нравился; и ее неприязнь еще более усиливалась оттого, что она знала: Альф Брендон – злейший враг Пьера Робиду.

Она не думала о том, насколько эта вражда связана с ней самой: с самого начала сын плантатора жестоко ревновал ее к товарищу и спутнику ее детства.

Но она помнила сцену на поляне; она считала, что ее главным вдохновителем был Альф Брендон; и она давно заподозрила, что долгое отсутствие Пьера Робиду каким-то образом связано с тем давним происшествием.

И теперь она обрадовалась появлению Брендона только потому, что он избавил ее от трудного положения. Что она могла ответить на вопрос отца? Появление Альфа избавило ее от необходимости отвечать.

Плантатор – теперь, после смерти отца, он больше не был сыном плантатора – казался слегка удивленным радостному виду, с каким его встретила девушка. Он не привык к такому приему и не догадывался о его причине.

– Несомненно, – самодовольно подумал он, – она слышала о том, что я теперь сам себе хозяин, и не будет больше возражать против того, чтобы стать моей. Плантатор со всеми правами – совсем не то, что человек, надеющийся стать плантатором; и у мисс Лены Рук достаточно здравого смысла, чтобы понять это. Не думаю, чтобы у меня были затруднения. В прошлом она только притворялась. Теперь, когда видит, что все готово, больше не будет играть в отказы. Она примет мое предложение.

Рассуждая так, Альф Брендон въехал в ворота и приблизился к крыльцу, на котором стояла молодая леди. Рассуждения закончились, когда он ступил на крыльцо.

Никто не мог помешать их разговору. Джерри Рук, заподозрив цель визита плантатора, ушел, чтобы «позаботиться о своей лошади»; потом нашел предлог, чтобы остаться в доме, оставив этих двоих наедине.

– Вероятно, вы слышали о моем горе, мисс Рук? – спросил Брендон после обмена приветствиями.

– Отец только что рассказал мне об этом.

– Да! Мой старый отец умер. Его похоронили два дня назад. Знаете, тут уж ничем не поможешь. Всех нас это ждет. Всем нам предстоит умереть.

Лена Рук ответила на это скорбное заявление.

В разговоре наступила пауза. Несмотря на свое богатство, которое должно было внушить ему уверенность, поклонник волновался. Неудивительно, учитывая его дело.

Больше того, радостное выражение покинуло лицо Лены, и Альф начал сомневаться в успехе.

Она знала, зачем он приехал, и серьезно обдумывала свой ответ.

Конечно, она собиралась ему отказать; но она помнила слова отца и думала о том, как бы отказать претенденту, не вызывая его злобы. Она хорошо знала его характер и понимала, что он разу попытается причинить зло.

Она знала и своего отца. Он совсем не таков, каким кажется. И она это знала. Тем не менее он ее отец.

Они стояли некоторое время молча; оба не знали, что сказать. Наконец Брендон, набравшись храбрости, запинаясь, высказал цель своего приезда. Сделал он это не без страха и дрожи.

Получив отказ – отказ был сделан в самых деликатных выражениях, какие только смогла подобрать девушка, Брендон снова стал самим собой.

Отбросив всякую деликатность, разозленный плантатор, которого жгла мысль о том, что он отвергнут дочерью «бедного белого» – Альф хорошо знал, почему изменился образ жизни Джерри Рука, – обрушился гневно и оскорбительно на женщину, от ног которой только что поднялся!

Девушка, рассердившись, хотела позвать на помощь отца; но снова вспомнила его слова и продолжала молча слушать оскорбления, даже не пытаясь отвечать своему трусливому оскорбителю.

– Кто-то другой, вероятно, – презрительно говорил отвергнутый джентльмен, – какой-то бедный подонок, такой же, как ты! Клянусь... – негодяй поклялся святотатственной клятвой, – если это так, я его найду, и наш поселок покажется ему слишком жарким для жизни! Лена Рук, ты еще пожалеешь об этом отказе!

Ни словом не ответила Лена Рук на это хриплое обещание. Единственным ее ответом послужили презрительно искривленные губы; с таким выражением она смотрела ему вслед, пока он не дошел до ворот, сел верхом и уехал.

Но не только она смотрела на отвергнутого поклонника. Джерри Рук, занятый свиньями и птицей, тоже видел, как он уезжает; и по тому, как Брендон резко пришпорил лошадь, с каким видом уехал, старый охотник сделал заключение о полученном им ответе.

– Проклятая девчонка! – пробормотал он, и темная тень упала на его морщинистый лоб. – Опять сделала глупость и отказала ему. Он выглядит так, будто она его отстегала. Ничего, Альф Брендон. Я сделаю так, что для тебя все будет в порядке. Я не позволю, чтобы что-то ускользнуло у меня из пальцев. Ты получишь девчонку, даже если мне придется силой тащить ее. Так что, Лена, девочка, закончив с этими свиньями, я собираюсь прочесть тебе лекцию.

Если внезапный отъезд Альфа Брендона вызвал гнев в глазах Джерри Рука, то в другой паре глаз, тоже наблюдавших за этим отъездом, появилась радость. Это были глаза Пьера Робиду.

Расставшись со своей возлюбленной, с которой был так долго разлучен, молодой человек перебрался через ручей и, как и собирался, пошел по лесу, направляясь к гостинице, в которой остановился.

Но не успел он отойти далеко, как ему пришла в голову мысль, что неплохо бы взглянуть на бывшего сквоттера и проверить, не изменился ли он так же, как все остальное.