Христо Пощаков

Трансформация

- Черт-те что снится! - Джон зевнул и зябко поежился. - Приснилось, что я не могу заснуть. Как это понимать, Энди?

Джон очень любит, чтобы я разгадывал тайный смысл его сновидений. Когда-то я тоже видел сны, но многое изменилось с тех пор, как я и Ал...

Джон сосредоточенно вглядывается в полумрак парка, и выражение его лица меняется.

- Исчезаем! - шепчет громко. - В метро и теплее, и светлее, а тут крутятся всякие...

Бедный Джон! Всегда или голоден, или озяб, или напуган. Однажды я намекнул ему, что лишен всех этих "неудобств", но Джон не поверил. А ведь мне, действительно, многое безразлично, кроме звезд на ночном небе. Но приходится считаться с Джонни. Я бы давно двинулся на юг, там небо чистое. Мне осточертело заполнять карточки и формуляры в бюро на 42-й улице, смотреть с приторным благоговением на их компьютерную обработку и знать заранее, что ничего путного не получится. Но Джон верит смутным обещаниям белокурой красавицы из бюро. Впрочем, всегда забываю: кроме того, что Джонни безработный, он еще и мулат, так что для него лучше оставаться здесь и надеяться. А вместе с ним надеюсь найти работу и я. Джон - мой лучший друг. А друг - это серьезно. Ал твердил то же самое...

В свое время Ал не поинтересовался моим мнением: обстоятельства так сложились. После того, как мы стали одним целым, я понял, как он был прав. Мы так быстро сработались! Если сейчас кто-нибудь спросит, где кончается Ал и начинается Энди, я не смогу ответить. К сожалению, мои собственные принципы не позволили осуществить с Джонни то, что сделал со мной Ал.

- Энди, они нас подстерегли!

Джон дрожит, и я, наконец, оглядываюсь.

Нас окружили какие-то типы в кожаных куртках, бритоголовые "малыши". Я удивился, как им не холодно, а потом заметил в руках цепи. А-а... Слышал о таких "малышах". Ищут легкую добычу и набрасываются скопом. Помню, я спросил Ала, есть ли подобное отродье на его планете, но тот промолчал. Ала обработали как следует, и в памяти у него осталось немногое.

Джонни уже не дрожал - трясся от страха. Если бы кто-то из нас двоих обмочился, "малыши" одурели бы от радости. Но на этот раз им не повезло...

Трансформации в моем теле закончились. Руки стали длиннее, кулаки налились, как гири, а торс приобрел твердость дерева. Я сохранил эластичность только в суставах.

- Приятель! Ты можешь идти, - прохрипела деточка с бычьей шеей. - Потом вернешься за своим негритосом. Если будет желание. А мы тут с ним...

Он удивленно посмотрел на свои обвисшие сломанные руки: боль еще не дошла до его сознания. Наверное, бритоголовые видели нечто вроде маленького торнадо, обработавшего их главаря. Дело в том, что в переменчивых клетках Ала нервные импульсы текут намного быстрее, чем в человеческих.

Меньше, чем через минуту, подонки валялись на земле и звали маму.

- Ты бог, Энди, - взвыл Джон и ничего не мог добавить.

Я, конечно, сделал вид, что устал, хотя на самом деле просто ждал, пока плоть моя не станет мягкой, как обычно.

- Ну пойдем. Мы ведь хотели в метро?

Когда я познакомился с Джонни, сразу понял, что он из другого теста. У меня начисто отсутствует воображение. У Ала был тот же недостаток может быть, поэтому мы так хорошо ужились. А вот Джон - неутомимый фантазер, он мечтает за нас двоих.

Это Джон обратил внимание на подвал, который стал нашим Приютом. Стол, стулья, две кровати, вентиляция и - о, чудо - электричество. Убежище эпохи первого атомного психоза. Где-то наверху кипит ночной Бродвей, а здесь только наши шаги. Тепло и сухо.

К сожалению, Джон вечно голоден. Редкие супчики из церкви и благотворительных организаций дают иллюзию еды. Джон выглядит все хуже и хуже. Если же ему удается заработать толику денег, он тратит их на книги. Забыл сказать: мой приятель - человек образованный, и это еще одна причина, по которой я его уважаю.

В один из вечеров, когда он лежал в постели и читал, я решился, наконец, обсудить с ним свою идею.

- Хочу поговорить с тобой, Джон. Ты угасаешь с каждым днем... Но я могу тебе предложить...

Джонни закрыл книгу и посмотрел на меня удивленно.

- ...сыграть на собачьих бегах?

- Я говорю совершенно серьезно. Я хочу трансформировать тебя.

Уф! Джон от неожиданности выпрямился:

- Ты спятил, Энди!

- Неужели ты не замечал некоторых моих странностей?

- Ну... спишь с открытыми глазами... Редко вижу, чтобы ты ел, но вид у тебя вполне здоровый.

- Это потому, что я усваиваю напрямую все вещества органического происхождения.

- Даже дерево или бензин? Нет, ты спятил, Энди!

Мне нужно было его убедить, и я сжал край стола. Пальцы мои слиплись и потонули в нем, как в масле. Я вытащил руку, а стол так и остался - без края, будто кто-то обгрыз его. Джон неуверенно дотронулся до деревянного огрызка и понял, что это не обман.

- Кто ты?!

Такого страха я никогда не видел в его глазах.

- Я ждал этого вопроса, Джонни... В двух словах: сущность моя человеческая, а организм - Ала.

- Ал? Ты говорил о нем. Я думал, это твой отец.

- Джонни, Ал, который меня трансформировал, не был земным жителем.

Я рассказал Джону, что цивилизация Ала была просто-напросто отвратительной, несмотря на все свои достижения. Ала преследовали, жестоко мучили и выбросили сюда, в верхние слои атмосферы, - как выбрасывают мусор. Он сплющился, но более-менее удачно приземлился в Майами, в парке. А тут моя пьяная персона обрушилась на него. Ал знал свой приговор: вечное изгнание, и у него не оставалось другой возможности, как меня трансформировать. Так он приспособился к незнакомым местным условиям.

- До того, как полностью раствориться в моей личности, Ал непрерывно извинялся за трансформацию. Он был очень добрый и наивный, как ребенок...

- Как же ты хочешь трансформировать меня? - Джонни затравленно ощупывал взглядом наше жилище.

- Так же, как Ал. Он меня вначале ассимилировал, затем возвратил внешние формы, а разум мой остался копией прежнего.

- Он тебя съел!

- Нет, заменил мою плоть своей!

- Ты - космическое чудовище! Теперь ты хочешь съесть меня!

Я понял, что проиграл. Паника охватила Джона, он сжался на краю кровати и настороженно следил за мной, как зверек.