— Это как? — не понял Шумон.

— Во мне сила Кархи! — задыхаясь от скромности сказал монах.

— Кархи нет, — как-то автоматически сказал Шумон, отодвигаясь от последнего разбойника.

— Раз есть сила, — монах ткнул в поверженных пальцем. — Значит есть и Карха… Пойдем, я докажу тебе…

Сергей невидимо ухмыльнулся. Не дожидаясь безбожника, монах пошел в темноту.

— Может быть, Карха тогда тебя и выведет? — ядовито спросил отставший Шумон.

— Сам говорил, что Его такими мелочами беспокоить нечего… Тем более, что по его соизволению ты, знающий дорогу, идешь рядом со мной.

Шумон не ошибся и действительно через три поворота Сергей увидел впереди свет. Монах шел вперед, словно он тут был полновластным хозяином. Шумон попробовал его приструнить, но тот отмахнулся от него так величественно, что Сергею показалось, что он даже стал выше ростом.

У самого выхода на них наткнулся еще один разбойник. Плохо видя в темноте, он подпустил их довольно близко. Рядом с беглецами был подходящий ход, и можно было бы спрятаться там, чтоб разбойник вообще их не заметил. Но после того, что было, монах прятаться не захотел. Когда до разбойника осталось пять шагов и тот, неуверенно щурясь, потащил нож из-за пояса, брат Така повелительно протянул к нему руку и крикнул:

— Умри, зараза!

Сергей за его спиной послушно пустил в ход парализатор, и разбойник повалился на землю. Даже не обернувшись на него, Младший Брат прошествовал вперед. Именно прошествовал. Унижение последних часов, когда он своими руками подрывал экономическую мощь Императора, пропало, растворилось в ощущении сопричастности к божественной силе. «Кем он, интересно себя чувствует?» — мелькнуло у Сергея. — «Волшебником? Чудотворцем?»

Шумон шел за ним следом потерянный и не понимающий того, что тут твориться. Он не понимал, что тут происходит и оттого злился. То, что только что случилось, имело все признаки чуда, но, он точно знал, что чудес не бывает. Точнее до сих пор не бывало…

Он наклонился над разбойником, перевернул его на спину. Тот не дышал, и глаза уже смотрели стеклянным взглядом, словно жизнь покинула это тело. Шумон в растерянности посмотрел на Младшего Брата. Во взгляде его было столько недоумения, что Сергею стало не по себе.

«Нет», — подумал Сергей. — «Еще чуть-чуть и он тоже плясать начнет… Кончать надо это шутовство».

Зев пещеры становился все больше и больше, и мрак вокруг сменился рассеянным светом. Помня о порванной «невидимке» Сергей отстал еще на десяток шагов. Нужно было выходить и спешить к аэроциклу, но растерянный Шумон все еще вертел парализованного разбойника, а идти мимо него Сергей не решился. С поляны, что разбойники вытоптали перед пещерой, донеслось «Эге! Это кто ж это у нас тут прогуливается?» Сергей вытянул голову и увидел монаха и идущих ему наперерез двоих разбойников.

От сознания неведомой силы, поселившейся в нем, монах двигался степенно и размеренно, словно боялся расплескать, то, что имел.

— Стой, монах, — приказал первый. — Стой, пока жив….

— Прочь с дороги, грешники, — ответил брат Така. — Во мне сила Божья! Разнесу!

Такие слова конечно дорогого стоили, но, видя, что монах не вооружен, разбойники не обратили на них никакого внимания. Ближний размахнулся, чтобы ударить, но монах направил на него палец.

— Умри, грешник!

От неожиданности тот опешил, а Брат Така уверенный в своих силах даже не посмотрел, что стало с разбойником, заплясал на месте. Явно растерянно разбойник смотрел в спину своему несостоявшемуся убийце до тех пор, пока монах не подошел к его товарищу и не крикнул ему в лицо.

— Умри, собака!

Разбойник от неожиданности отскочил назад. Глядя на запрокинувшего в небо голову пляшущего монаха, разбойник, наконец, сообразил, что к чему.

— Не режь его, Ефальтий! Он, похоже, умом тронулся.

Младший Брат дернулся, словно его сзади током ударили. Ничего не понимая он смотрел на того, кого звали Ефальтием и пляска его становилась все медленнее. Ефальтий сунул нож за пояс.

— Да пусть хоть совсем дурак…. Меха качать большого ума не надо.

Он морщился, скреб голову, пытаясь как-то объяснить несуразность того, что видел, и тут его осенило.

— Да он скорее угорел с непривычки… Вот его и вывели.

Сергей смотрел на Шумона. Тот… улыбался. Конечно, он не разбойниками радовался, а тому, что мир снова стал с головы на ноги.

— Нет чудес на свете! — крикнул он монаху, как противнику в споре. — Нет чудес!

— И второй тут!

Ефальтий заметил Шумона и повернулся к нему. Теперь брат Така оказался меж двумя разбойниками. Сергей приготовился вновь пустить в ход разрядник, но монах справился сам… Неожиданно быстрым и точным движением он обхватил головы разбойников и стукнул их друг о друга. По поляне прокатился сухой треск, словно от электрического разряда и разбойники упали на траву.

— Ну, — задиристо спросил безбожник — Где ж твои чудеса?

Он чувствовал себя так, словно живой воды хлебнул. Теперь все вокруг подчинялось логике и здравому смыслу.

— Обернись назад и посмотри, где мои чудеса.

Монах, безусловно, имел ввиду лежащих в пещере разбойников, но Сергей инстинктивно отступил еще на несколько шагов. Он наткнулся на какие-то камни и загремел. Этот звук неожиданно примерил и монаха и безбожника. Не рассуждая, Шумон бросился вперед и вместе с монахом нырнул в кусты.

— В здравомыслии вам не откажешь, — прокомментировал эту ретираду Сергей. — Кто его знает, случится очередное чудо или нет, а так — и сам цел и шкура без пробоин…

Теперь, хоть он и смотрел на лес из седла аэроцикла, тот не казался пустым и безмолвным. Около пещеры и ее окрестностей бушевали страсти достойные пера какого-нибудь из местных Шекспиров или Гомеров.

Сергей несколько минут любовался тем, как Слепой Хамада тряс разбойников, которых оглушил брат Така, как он ощупывал парализованных, пытаясь догадаться, что же тут такое произошло с его людьми. Сергей даже пожалел, что нет у него «шмеля», чтоб оценить всю красочность атаманских выражений и пополнить ими свой лексикон.

Мысль о «шмеле» вернула его в реальность. Он вспомнил о монахе и безбожнике и посмотрел на экран бортового информатора. Те, вместо того, чтоб сломя голову бежать вперед, стояли на месте.

Нет. Самих беглецов Сергей, конечно не видел, но сигнал от «шмеля», что сидел на плече Брата Таки шел с одного и того же места.

Мгновенно потеряв интерес к разбойникам, Сергей развернул аэроцикл, и рванул туда.

Не так скверно было, что они остановились. Мало ли какие сложности могли возникнуть у спасающего жизнь человека — камень в сапог попал или носом куда-нибудь не туда ткнулся. Плохо было то, что они вздумали остановиться всего в двухстах метрах от пещеры.

В двадцать секунд Сергей домчал туда.

Зацепившись за ближайшее дерево, он начал обозревать окрестности. На первый взгляд никого там, внизу не было, но «шмель» исправно сигналил, что находится прямо под Сергеем. Свесившись с седла, Кузнецов начал обозревать кусты, что росли среди редких деревьев. Он надвинул шлем на голову. Мир сразу стал красно-зеленым, но в нем вспыхнула яркая звездочка «шмеля».

Кузнецов выругался. Все было плохо. Вместо того, чтобы сидеть на монашеской спине «шмель» лежал в траве и звал к себе Сергея.

Нужно было спуститься и забрать «шмеля», но тут где-то позади послышался шум, и егерь обернулся, в надежде увидеть что-нибудь приятное.

На бегу Ефальтий обернулся, чтобы пересчитать, сколько разбойников бежит следом за ним. Сразу за спиной бежало четверо, и еще двое догоняли их, проламываясь сквозь лес немного левее.

«Никто не остался! — подумал он. — У Хамады слово верное. Сказал, что зарежет — значит зарежет!»