– Так это и вправду ваш конь?

Оглянувшись, Габриэлла увидела темноволосого паренька-оруженосца, с которым ее вчера познакомил Ив. Она кивнула.

– Мне говорили, что он принадлежит вам, но я не поверил, – продолжал оруженосец. – Я еще никогда не встречал женщину, которая могла бы справиться с боевым жеребцом. – Мальчишка казался таким растерянным, что Габриэлла объяснила:

– Мафусаил принадлежал моему мужу. После смерти Мишеля жеребец перешел ко мне.

– Спору нет, славный конь, – искренне улыбнулся парнишка. – Шевалье Ив приказал мне оседлать для нас лошадей, но я не знал, правда ли этот...

– Неважно, – перебила Габриэлла. – Я предпочитаю сама седлать коня.

Мальчишка изумленно вытаращил глаза.

– Не может быть! Вы не сумеете!

– Сумею, – твердо возразила она и под пристальным взглядом оруженосца накинула на спину коня попону. Мафусаил по привычке заплясал. Взяв увесистое седло, Габриэлла взвалила его на спину жеребца. Тот ответил ей укоризненным взглядом и закусил удила.

– Осторожней, миледи! – воскликнул оруженосец. – Похоже, конь норовистый!

– Он притворяется.

Протягивая подпругу под брюхом Мафусаила, она услышала, что конь сделал глубокий вдох. Естественно, ремни не сошлись на округлившемся животе, застегнуть пряжку было невозможно. Подобные уловки жеребца всегда вызывали у Габриэллы смех, но на этот раз она сдержалась: не следовало оскорблять благородного коня в присутствии чужого. Вместо этого Габриэлла резко ткнула коня пальцем под ребра.

От неожиданности тот выпустил воздух, а Габриэлла проворно застегнула подпругу. Этому фокусу ее когда-то научил оруженосец Мишеля. Мальчишка одобрительно засмеялся и захлопал в ладоши.

– Между прочим, это дело было поручено тебе, Гастон, – прозвучал за спиной суровый мужской голос, и Габриэлла невольно вздрогнула. Обернувшись, она увидела, что возле денника стоит Ив, недовольно глядя на оруженосца.

На его темно-синей тунике поблескивала кольчуга. Подбитый мехом плащ того же оттенка был скреплен на плече пряжкой, на поясе висел меч. Шлем Ив держал в руке.

Внезапно Габриэлле стало неловко, щеки покрылись румянцем. Куда девалась ее непреклонность? Этот человек словно околдовал ее!

– Гастон, сегодня утром я приказал тебе заняться лошадьми, – произнес рыцарь. Оруженосец поспешно закивал, а Ив продолжал: – Но, придя сюда, увидел, что леди сама седлает, и не какую-нибудь смирную кобылу, а боевого коня. Я жду объяснений.

– Это я сказала мальчику, что предпочитаю сама седлать своего коня, – вмешалась Габриэлла. – Мафусаила вообще трудно седлать, – поспешила объяснить Габриэлла, понимая всю неубедительность такого аргумента.

– Да, сэр! Он надул живот, чтобы не дать застегнуть подпругу! – подхватил Гастон и широко развел руки. – И стал вот таким!

Ив перевел взгляд на жеребца, который в этот момент выглядел смирным как овечка. Мафусаил невозмутимо жевал сено, но Габриэлла заметила у него в глазах коварный блеск. Этот конь был поумнее многих людей.

– Надеюсь, завтра ты не доставишь леди лишних хлопот. – (Гастон усердно закивал.) – А как Мерлин?

– Уже оседлан и привязан во дворе, милорд. И моя кобыла тоже. – Парнишка перевел дыхание и добавил: – Осталось только принести из кухни припасы – я уже предупредил повара, у него все готово.

– Отлично, – с нескрываемым удивлением откликнулся Ив и добавил чуть мягче: – Вижу, ты обо всем позаботился... – Гастон покраснел от удовольствия, но хозяин и похвалу разбавил укором: – Но забыл привести себя в порядок. Леди привыкла путешествовать в приличном обществе.

Заметив растерянность и смущение мальчика, Габриэлла ободряюще улыбнулась. Впрочем, Ив обращался с оруженосцем на редкость мягко. За подобные провинности Мишель давно отхлестал бы своего слугу по щекам.

Наконец Ив отпустил оруженосца, и тот умчался на кухню. Мафусаил подозрительно оглядывал незнакомца. По крыше барабанил дождь, издалека доносились голоса конюхов. В полумраке Габриэлле не удавалось разглядеть лицо Ива. Она покрепче сжала поводья, с трудом удерживаясь, чтобы не прикоснуться пальцем к саднящим губам. В ушах гулко отдавался стук сердца.

– Осталось только дождаться вашу свиту, – наконец произнес Ив.

– У меня ее нет, – отозвалась она, гордо вскинув подбородок. – Меня сопровождает только шевалье Леон, а он наверняка уже ждет во дворе вместе со своим оруженосцем.

– А горничная? – удивился Ив.

– Я не нуждаюсь в помощи служанки, – чуть высокомерно заявила Габриэлла и повернулась, чтобы сесть в седло. Он шагнул к ней и поднял руки. – В чем дело? – холодно осведомилась Габриэлла.

Ив застыл и прищурился. Только теперь Габриэлла заметила, что он надел кожаные перчатки.

– Вы позволите подсадить вас в седло?

– Нет! – выпалила она чуть громче, чем следовало.

– Вы меня неверно поняли, – спокойно объяснил Ив, на миг сжав губы. – Я просто хотел помочь...

– Мне уже известно, чем кончается ваша помощь, – отрезала Габриэлла.

– В моем предложении не было ничего непристойного, – возразил он.

– Ошибаетесь! – запальчиво воскликнула Габриэлла. – Клянусь, больше я никогда не позволю вам прикоснуться ко мне! Ни под каким предлогом!

Рыцарь скрестил руки на груди и уставился на нее.

– Впервые я внушаю даме отвращение столь сильное, что она не позволяет мне даже помочь ей сесть в седло.

– А я впервые встречаю мужчину с репутацией благородного рыцаря, который дерзнул нарушить условия сделки сразу после того, как она была заключена! – парировала Габриэлла.

– При чем тут условия сделки? Я не нарушал их.

– А как же вчерашний поцелуй? Или вы забыли, что мы договорились заключить фиктивный брак?

Рыцарь огляделся и понизил голос:

– Миледи, об этом мы поговорим в другом месте и в другое время.

– Нигде и никогда! – отрезала Габриэлла. – После вчерашнего поцелуя у меня нет причин доверять вам.

– Вчера я поцеловал вас исключительно для вашей же пользы, – сквозь зубы процедил Ив.

От такой наглости Габриэлла чуть не задохнулась.

– Вы слишком высокого мнения о себе!

– Должно быть, я ошибся, считая вас умной женщиной, – с досадой пробормотал рыцарь и провел ладонью по волосам. В его янтарных глазах читалось нескрываемое раздражение. – Вы же сами предупреждали, что наши истинные планы должны остаться в тайне, – еще тише произнес он.

– Подобное поведение мне не по вкусу, – сообщила она.

– Слушайте, миледи, – прошипел Ив, склонившись к уху Габриэллы, – словам графа поверили отнюдь не все обитатели замка. Вчера вечером я слышал немало домыслов. – (Габриэлла испуганно уставилась на него.) – Кстати, граф решил, что принять ваше предложение меня побудили чувства, – Ив криво усмехнулся. – Гораздо разумнее было бы поддерживать подобные догадки.

Габриэлла гневно сверкнула глазами.

– Значит, вы поцеловали меня умышленно? Чтобы дать пищу сплетникам?

Ив кивнул.

– Ради вашего же блага.

– Негодяй! – Не раздумывая, Габриэлла влепила ему новую оплеуху. – Как вы посмели запятнать мою репутацию? Вы слышали, что говорили сегодня обо мне в зале? По-вашему, такое поведение допустимо для женщины, собирающейся в монастырь?

Рыцарь ошеломленно попятился. Схватившись за луку, Габриэлла взлетела в седло. Ярость придала ей силы и ловкости. На щеке Ива горело алое пятно.

– Рассудите здраво, и вы все поймете, – с неожиданным спокойствием произнес он. – Сплетни гораздо лучше, чем любые догадки о нашем...

– Не трудитесь продолжать! – перебила Габриэлла. Конь нетерпеливо приплясывал, почувствовав настроение хозяйки. – У меня осталось единственное достоинство – моя репутация, и я не позволю вам погубить ее!

– Миледи, у меня в мыслях не было ничего дурного... – начал Ив, хмурясь.

– Вашему поступку нет оправданий! – вскричала Габриэлла, сама не понимая, почему так разозлилась. – Я давно поняла, что все мужчины – похотливые самцы. Я не собираюсь плясать под вашу дудку, шевалье, какими бы разумными ни казались ваши объяснения! Больше между нами ничего подобного не повторится, ясно?