Подобной болтовней она довела себя до того, что, по секретному приказанию начальника губернии, была выслана полицеймейстером из города, тем более что губернатор, видимо, еще не хотел оглашать своих неудовольствий с вице-губернатором и все еще говорил, что он именно такого помощника себе желал, чтоб тот помотал ему открывать злоупотребления, которые от него, как от человека, были скрыты. Новая выходка вице-губернатора сделала, однако, невозможным продолжать такую тактику. В губернском правлении назначено было свидетельство в умственных способностях дворянина Язвина, который, по ходатайству наследников, содержался уже в сумасшедшем доме. Почти вся губерния знала, что губернатор, по разного рода отношениям к претендентам-родственникам, принимал в этом деле живое участие и, конечно, приехал сам на свидетельство. Из прочих лиц явились только доктора: кривошейка-инспектор, с крестом на шее, и длинный, из немцев, и с какими-то ожесточенными глазами оператор. Оба они, верные всегда и во всем рабы губернаторские, вошли в присутствие нога в ногу, поклонились почтительно и заняли свои места. Вслед за ними пришел прокурор, молодой еще человек, до упаду всегда танцевавший на всех губернаторских балах польку-мазурку; но из председателей не явился никто; предводитель тоже; по уважению своему к начальнику губернии, все они раз навсегда сказали, что, где только губернатор подпишет, там и их рука будет. Словом, все обстояло как следует! В двенадцать часов сумасшедший был введен. Это был молодой человек с крошечным лбом, с совершенно плоским черепом, со впалой грудью и с выдавшимся животом, в байковом халатишке, в толстом, заплатанном белье и порыжелых туфлях. Его держал под руку высочайший и с какими-то адскими чертами лица вахмистр, способный, кажется, усмирить сотню чертей, не только что одного безумного. Их скромно сопровождала знакомая уж нам фигура Прохорова, который был один из претендующих родственников и который на этот раз не горланил, как некогда в земском суде, а смиренно, держа под мышкой ваточную фуражку, стал было у притолоки; но губернатор движением головы предложил ему сесть, и Прохоров, щепетильно и едва касаясь краешка, уселся на отдаленное кресло.

- Этот господин был уже у нас в переделке! - отнесся губернатор к сидевшему от него по правую руку Калиновичу. - Но сенат требует вторичного пересвидетельствования и заставляет нас перепевать на тот же лад старую песню.

- Да, я знаю-с: я читал все дело, - отвечал Калинович.

Кривошейка-инспектор начал спрашивать сумасшедшего, как его зовут, какой он веры, звания. Нескоро и с глупой улыбкой, как бы не понимая, что такое все это значит, отвечал тот, но ничего не врал.

- Послушайте, любезный, - отнесся вдруг губернатор к сумасшедшему, как вы думаете, что вертится: земля или солнце?

- Чаво вы говорите? Я не знаю, чаво вертится, васе пиисхадитество! отвечал тот.

- Ну, да вертится ведь что-нибудь, земли или солнце; так что именно вертится? - повторил губернатор.

- Да сто же такое вертится? Подите, сто такое вы говорите, васе пиисхадитество, - отвечал сумасшедший, боязливо пятясь назад.

- Не понимает! - произнес губернатор, пожав плечами.

- По глазам видно отсутствие мысли, - подтвердил оператор.

- А скажите мне, отчего луна не из чугуна? - сострил вдруг асессор, желавший продолжать вопросы в тоне начальника губернии.

Сумасшедший только посмотрел на него: губернатор и все прочие члены улыбнулись. Не могши удержаться от удовольствия, Прохоров захохотал во все горло.

- Нет, так спрашивать и записывать этого нельзя! - вмешался, привставая с места, Калинович, все время молчавший, и потом обратился к больному: Подите сюда, ко мне, мой милый!

Тот трусливо начал подходить.

- Не бойтесь; подходите. Отчего вы так дрожите? - говорил вице-губернатор, ласково беря его за руку.

- Да вон этот все дерется, васе пиисхадитество, - отвечал сумасшедший, указывая на вахмистра.

- Как же он это может? Он не смеет этого; мы его накажем, - продолжал Калинович.

- Мне драться, ваше высокородие, не пошто, а что шумят оченно... запротестовал было, покраснев в лице, солдат.

- Молчи! - произнес строго вице-губернатор. Вахмистр немного попятился. Калинович опять обратился к сумасшедшему: - Сядьте вот, милый, тут, потолкуемте, - прибавил он.

- Ничего, васе пиисхадитество, я и постою, я не устал, ей-богу-с! отвечал гораздо уже свободнее сумасшедший.

- А отчего это вы все подергиваетесь? Не нравится, что ли, вам ваше платье?

- Да сто, васе пиисхадитество! Известно-с: все обобрали, сто было... вон халатиско какой дали-с. У них, васе пиисхадитество, народ, все пьяница такой-с; пожалуй, еще пропьют; а у меня платье хоросее было-с.

- А сколько у вас душ? - спросил Калинович.

- Двести дус у меня, васе пиисхадитество, - отвечал Язвин, - папенька родной оставил, ей-богу-с!

- Ну, а хлеб, скажите, как у вас родится: хорошо или нет?

- Где уж, васе пиисхадитество, хоросо хлебу родиться! - продолжал сумасшедший, как бы совсем попавший на свой тон. - Все вон дядинька Михайло Ильич, вон он сидит тут. "Посто, говорит, дурак, тебе лосади? Еще убьют тебя", весь табунок и угнал к себе. Ну, а по деревне, васе пиисхадитество, известно, как без лосадки, сами посудите! Лосадка тебе и дело сделает, и добра накладет. Мужички мне опосля говорят: "Барин, говорят, посто вы лосадок отдали: без скота хлебца не бывает"; а мне сто делать? Ишь, они озорники какие! Словно и бога у них нет-с!

Прохоров не мог долее выдерживать.

- Кабы вы были не сумасшедший, вы бы не говорили этого, и будете наказаны за то, болван этакой! - проговорил он; но помешанный в свою очередь тоже рассердился.

- Сто ты ругаешься? - возразил он с запальчивостью. - Про сто меня наказут, коли я правду говорю, а ты думаешь, побоюсь тебя. Как же! Сто ты с девкой-то у нас сделал? Мальчик, васе пиисхадитество, у него от девки-то родился: девусник-усник-подоко-сесник!

Губернатор вышел из себя.

- Молчать! Вздор несешь! - крикнул он.

Сумасшедший оробел. Высокий вахмистр к нему приблизился на два шага.

- Умеете ли вы считать, мой милый? - поспешил перебить Калинович. Нате вот, сочтите эти деньги, сколько тут? - прибавил он, подавая тяжелый бумажник.

- Это все васи деньги, васе пиисхадитество? Какой вы богатый-с!

- Да, я богат. Сосчитайте.

Сумасшедший почесал голову и сосчитал совершенно верно.

- Тут две тысячи и пятьдесят рублев, васе пиисхадитество, да вот еще бумажка пять рублев, - отвечал он, отодвигая от себя деньги, а потом, обдернув рукава и еще как-то глупей улыбнувшись, прибавил: - Дайте, васе пиисхадитество, мне эти пять-то рубликов-с.

- А у вас разве нет денег? - спросил Калинович.

- Нет, васе пиисхадитество, хоть бы копеечка, - ей-богу-с. Этто вот мужичок нас принес было мне тли целковеньких, да смотритель увидал и те отнял! "Ты, говорит, еще ноз купишь, да зарежешься"; а посто я стану лезаться? Дурак, сто ли, я какой! И за сто они меня тут держат с сумасшедшими, на-ка?

Проговоря это, Язвин приостановился, но, помолчав, снова продолжал:

- Прикажите, васе пиисхадитество, отпустить меня, сделайте милость; а то я боюсь, ей-богу-с! Этта у нас один благой, злой он такой, поймал другую благую бабу, да так ее оттрепал в сенях, сто еле жива осталась, - того и гляди убьют еще; а коли говорить, васе пиисхадитество, начальству насему станес, так у них только и речи: "Поговори, говорит, у нас еще, так выхлещем" - ей-богу-с! Сделайте милость, батюска, прикажите отпустить; я вам в ножки поклонюсь! - присовокупил сумасшедший и действительно поклонился Калиновичу в ноги.

- Есть ли по крайней мере у вас другие родные, которые бы взяли вас на поруки? - отвечал тот, поднимая его.

- Да как же, васе пиисхадитество, у меня здесь двоюродная сестричка есть: бедненькая она! Пять раз жаловаться ходила, ей-богу-с! "За сто вы, говорит, братца моего дерзите? Я его к себе беру". Так только и есть, сто прогнали, ей-богу-с! "Пошла вон", говорят.