- Я этого не понимаю - чего хозяину мараться? Я бы ему сам голову свернул. Легко.

- Так-то так, да ведь приказ.

- Ну пойдем...

Ребята подхватили меня под руки, и повели куда-то через гаражи.

Между гаражами была грунтовая дорога, и поднятая пыль совершенно испачкала мне ботинки - мне почему-то хотелось смотреть только под ноги. Боевики были хорошо накачаны, и я чувствовал, как у высокого под рубахой перекатывается бицепс.

Потом мы стали спускаться в метро.

- Ну, ребята, это не фокус, я и сам сюда идти хотел.

- Заткнись, - белобрысый ласково сжал мою руку. Нежно, до боли. Захотелось закричать, - Метро-то в метро, только куда - это вопрос.

Мы втроем протолкались мимо контролера, причем ребятки и за меня показали какое-то удостоверение.

- Вот что, - уже на платформе сказал белобрысый, - Сейчас поедешь один. До станции ?Площадь Мира?. Тебя там встретят. Понял? - последнее слово он прокричал мне в ухо - подъезжал поезд.

Высокий наклонился ко мне и по-прежнему ласковым тоном, сказал:

- И если ты, гнида персидская, попробуешь туда не доехать, мы тебя из под земли достанем...

- Лом, брось ты, тебе же шеф только час назад сказал - приедет, никуда не денется, - Шеф в таких делах не ошибается. Сказал - доедет, значит доедет. К переезду-то он вышел! - и они втолкнули меня в вагон.

Вагон был пуст.

Двери закрылись, и поезд поехал. 8. Классическая Книга Перемен. Толкования

Дверь выбили. "Александр

Иванович, Александр

Иванович!? - заревело

несколько голосов.

Но никакого Александра

Ивановича не было.

Владимир Набоков, ?Защита

Лужина?

- Станция ?Площадь Мира?, конечная. Поезд дальше не пойдет, просьба освободить вагоны. Уважаемые пассажиры, не забывайте свои вещи в вагонах. О забытых вещах сообщайте дежурному, - механический голос проговаривал все это без малейших эмоций.

Я вышел на платформу, огляделся. Станция была почти пуста - все приехавшие уже успели подняться на поверхность.

Никто меня здесь не ждал.

Ну, прятаться он мог только в одном месте - я пошел к выходу, прошел сквозь входные турникеты наружу - сердитая бабка в будке контролера окрикнула:

- Куда, не положено, куда?! - подумала было достать свисток, но расхотела.

Прошел мимо разменных автоматов, вошел в коридор.

Бабка позади просто изошла от негодования. Надо было ей удостоверение показать.

Машинально пихнул дверь медпункта, она была заперта, и на замке я увидел бумажку с сургучной печатью. Как им все-таки важно все сохранить!

Пошел дальше - где же его еще искать?

В дверном проеме, спиной ко мне, стоял человек и наблюдал за движением механики эскалатора.

Человек обернулся и я его узнал.

- А я знал, что ты сюда придешь. У меня так - если понял, кто куда идет - прямо в точку. Завсегда угадываю... Что, не ожидал? - шофер улыбнулся, обнажая золотую коронку, - Вижу, не ожидал... А я вот тут стою, смотрю... Люблю механику, знаешь, всякие такие вот штуки, шестеренки, валы...

Я почувствовал, что шофер слегка навеселе.

- Что это ты выпил? Как машину обратно поведешь? - у меня не было уверенности, что ему понадобится куда-то ехать, но я все-таки спросил.

- А ты думаешь, мне придется сегодня обратно? Мне можно, я сегодня не шофер, я сегодня сам с шофером... Большой человек!!! И потом - праздник сегодня! - он коротко хохотнул, - Что, решать вопросы будем? Надо тебе?

- Надо. Ты мне сначала только расскажи, какие вопросы.

- Ну парень, ты даешь!!! - шофер рассмеялся, - Чего же тут рассказывать, тут решать надо, а не рассказывать. Что, неужели вопросов никаких ко мне не накопилось?

Я взвесил все, что мне было уже известно, и то, что хотел узнать. Неожиданно я вспомнил шизофреника с пистолетом, убитого пациента Шепелева.

- А вот там эта история, какой-то шизоид, убил он что ли кого, не помню...

- Это у профессора-то? Клиника - одно слово... Это мы ошиблись, осклабился он, - моя воля, так я бы обязательно там всех перестрелял, до последнего идиота... Все равно их там не лечат ни хрена...

И тут я увидел этого человека со всех сторон. И все эти пути вели к смерти, к моей смерти. Он ничего больше не хотел. Стоя на крыше с винтовкой, или сегодня на кладбище, он только об этом и думал.

- Зачем тебе это? - спросил я, зная ответ.

- А тебе? Тут, братишка, по-другому не получается - тут только так: или ты - или я. А что ты думал? Это же вон, - он отвернулся, показывая на шестеренки, - все завязано...

Мне хватило этой заминки, чтобы вытащить из кармана пистолет.

- Руки вверх! Без фокусов...

Я ткнул ему в живот сашенькиной зажигалкой, щелкнул какой-то железякой, для убедительности. Шоферу показалось, что я снимаю пистолет с предохранителя, он вздрогнул, отступил, и неожиданно улыбнулся:

- Да что ты, Дима... Я маленький человек, Дима. Тебя обманули. Зачем мне тебе мешать? Я против тебя ничего не имею... - он по-прежнему держал руки на виду, но я чувствовал его мысль о пистолете в заднем кармане, и о том, что после моей смерти наступит сияние. Страха в нем не было, он ждал момента Славы. Я был последним, кто мог ему препятствовать.

Отступая назад, он задел за что-то головой и пригнулся, стараясь обойти препятствие. Я успел увидеть его мысль о подходящем моменте, его руки пошли вниз, но я толкнул его в грудь.

Он попал затылком на масляный шип шестерни. Раздался глухой звук колющегося короба, но механизм не заметил препятствия. Работа эскалатора продолжалась, я инстинктивно отступил, чтобы не брызги крови не попали мне на одежду. Обезглавленное тело упало в узкий проход. Шестерни механизма покрылись красным приторным налетом.

Я поднял глаза - препятствие, остановившее шофера оказалось жестяным знаком. Черный человечек был перечеркнут красной полосой.

Страх ушел. Маленький пистолетик в моей руке уже потерял всякое сходство со своим способным убивать прототипом, на стволе была выгравирована голова в шутовском колпаке и приписано название фирмы-изготовителя: ?CLOWN?* . Я бросил пистолет на труп шофера. Отпечатки пальцев меня не заботили.

Прошел по знакомому коридору, ничего не чувствуя.

Интересно, была у него семья? Хоронить покойника без головы достаточно неприятное мероприятие. Моего школьного приятеля пять месяцев назад привезли с Кавказа в запаянном цинковом гробу. Гроб нельзя было открыть, не потому что власти задержались с доставкой тела и покойник испортился - просто Володе оторвало голову взрывом снаряда. К тому времени, я успел уже похоронить бабушку и деда, но похороны друга были самыми трудными в моей жизни.