У меня в голове пискнул сигнал тревоги. Только не это, подумал я. Опять начинается наш вечный спор: как мы назовем нашу группу? Один из тех опасных и крайне нудных разговоров, которых никогда не должен начинать. Ибо как только втягиваешься в него, обратно хода нет. Роковые слова: "Как мы назовем нашу группу?", произнесенные именно в этом порядке, обладают волшебными чарами – они способны вычеркнуть из твоей жизни половину дня.

– Да ладно вам, – сказал я, – давай начнем запись. Если мы станем обсуждать название группы, о деле можно забыть.

Все согласно кивнули. Джим, который надписывал наклейку на пленке, спросил:

– Хорошо, но что мне писать на наклейке?

– Ну, мне по-прежнему нравится название "Экстракторы".

– "Экстракторы"? Ну нет, слишком панковское. Уж тогда лучше "Вибраторы" или "Душители".

– Ха-ха! – отозвался я. – Только не это. Не будем вновь начинать этот спор. Просто напиши наши фамилии. Адамс и Оутс.

– Похоже на Холл и Оутс, – сказал Пол, который забрел в комнату с таким видом, будто его не интересует наш первый сингл. – Люди подумают: "Надо же! Оутс расстался с Холлом и взял себе нового партнера". А затем они сообразят, что это совсем не тот Оутс и выкинут кассету в мусорную корзину.

– Ладно, тогда наши имена: Майкл и Джимми.

– Похоже на братьев Осмонд.

– Стоп, стоп. Мы опять начинаем этот разговор.

Все согласились, я включил оборудование и подсоединил гитару Джима. Последовало короткое молчание, пока прогревались устройства, а затем я, словно что-то вспомнив, добавил:

– Пусть группа будет пока безымянной.

И произнеся это, я тут же понял, что допустил ошибку. Даже глаза закрыл от недоброго предчувствия.

– "Безымянные". А мне нравится, – сказал Джим.

Отовсюду послышался ропот одобрения, я попытался смолчать, но это оказалось невозможно.

– Нет. Под безымянной группой я имел в виду, что у нашей группы пока нет названия, а потому не надо надписывать кассету "Безымянными".

– "Безымянные". А ведь звучит, да?

– Да. Запоминается.

Я должен был задавить эту мысль в зародыше.

– Прошу прощения, но мы ни в коем случае не будет называться группой "Безымянные". Худшего названия я не слышал.

Но Саймон придумал еще хуже:

– А как насчет "Группы поддержки"?

Мы с Джимом издали стон, так как хорошо знали, что каждая группа в мире рано или поздно считает, что было бы невероятно эксцентрично и оригинально называться "Группа поддержки".

Но это не охладило энтузиазма Саймона.

– Ну, понимаете, всякий раз, когда видишь афишу, там уже красуется ваше название. И вы можете подойти к организаторам и сказать: "Мы "Группа поддержки". Наше название есть на плакате!"

– А когда станете знаменитыми, на плакатах станут писать: "группа поддержки "Группы поддержки"", – сказал Пол. – И вам придется играть дважды.

И он рассмеялся. Мы с Джимом качали головой, как два старых мудреца.

– Да, но что если у вас появятся постоянные поклонники? – вставил Джим. – Увидят они на плакате слова "Группа поддержки" и пойдут слушать вас, но обнаружат, что вы не только переделали все свои песни, но и сменили состав. Или же увидев ваше название, они решат, что это не "Группа поддержки", а группа поддержки какой-то другой группы. Это самое худшее название за всю историю рок-музыки.

– За исключением "Щепотки цикория".

– Ну да. За исключением "Щепотки цикория".

Да, из этого разговора не выбраться. Я был не в состоянии ему помешать. Подобно одной из добрых фей в "Спящей красавице" я напрасно кричал и предупреждал, пока остальные, словно в трансе, шли к веретену.

– Название группы придумать просто, – объявил Джим вопреки очевидности. – Надо просто почитать газету.

– Представители Еврокомиссии вновь требуют провести расследование ГАТТ.

– Хмм, запоминается.

– Просто выбери фразу.

– Вражда скандинавских байкеров.

– Мне нравится.

– Похоже на какую-нибудь жуть, играющую трэш. Типа "Блицкриг Викингов" или "Наковальня Титана".

– "Битлз", – весело выкрикнул Саймон.

– Что? – недоуменно спросили мы.

– Вы же велели прочесть что-нибудь из газеты. Здесь есть статья под названием "Битлз".

– Почему бы вам не назвать себя "Аардварк". Тогда в рок-энциклопедии вы будете на первом месте, – предложил учитель английского.

– Или "А1", – сказал Саймон, – чтобы наверняка.

– "А1"? Люди будут звонить нам, чтобы заказать такси[20] .

– А как насчет "Детектора кислоты"?

– О боже, нет! – вздохнул я. – Это название напоминает мне одну дерьмовую группу под названием "Детектор лжи", которая когда-то подыгрывала нам в Годалминге. Они до сих пор не отдали мне микрофонную стойку.

Затем разговор, как всегда, перешел в следующую стадию – сотни имен выдавались и отвергались с пулеметной очередью.

– "Запах красного".

– Нет.

– "Элитная республиканская гвардия".

– Нет.

– "Больше, чем Иисус".

– Нет.

– "Чарли не занимается сёрфингом".

– Нет.

– "Танцуй-танцуй".

– Нет.

– "Дефлораторы"

– Нет, Саймон!

– "Скончался не приходя в сознание".

– Нет.

– "Кто такой Билли Ширс"?

– Нет.

– "Дырявые руки".

– Нет.

– "Осторожно, внутри орехи".

– Нет!

– "Пусть рыба плавает".

– Нет.

– "Бетонные близнецы".

– Нет.

– "Тупая птица".

– Нет.

– "Человек, у которого разбухла голова".

– Нет.

– "Маленькие жирные бельгийские ублюдки".

– Нет.

– "Звук музыки".

– Нет.

– "Полураспад".

– Нет.

– "Осторожно, двери закрываются".

– Нет.

– "Остальные".

– Нет.

– "Постельные клопы"

– Нет.

– "Аятолла и шииты".

– Нет.

– "Гуляющие в гадюшнике".

– Нет.

– Ой!

– Нет.

– Да нет, я говорю "Ой!" Я только что засадил себе занозу.

Вскоре мозг тупеет от поисков оригинального сочетания двух-трех слов, и в результате умственного истощения в конце концов лепечешь нечленораздельные звуки: