Я помолчал в ожидании. Дег щелкнул двумя пальцами.

-- Да, конечно, теперь, вспоминаю! Я видел его фотографию у вас в газетном архиве! Да! Это Мак-Анна, черт побери!

-- И он тебе никого не напоминает?

Дег посмотрел на меня и перевел взгляд на фотографию.

-- Нет, Мартин, -- пробормотал он, -- никого...

-- Посмотри лучше. Посмотри в эти глаза, Дег. Мы с тобой видели их несколько недель тому назад.

Дег отшатнулся.

-- Комиссар? -- прошептал он.

Куба внимательно следил за нашим разговором. Я подтвердил:

-- Помнишь, у нас с тобой было ощущение, будто мы уже где-то видели его!

-- Ну, да, черт возьми! Мартин, это... Это невероятно!

-- Да, Дег, но это так. И все сходится совершенно точно. Мак-Аниа, гангстер, и Савиль, хирург. Знаешь, что такое пластическая операция, Дег? Это когда тебе изменяют нос, губы... Переделывают все лицо, если хочешь. Так вот, Мак-Анна заставил Савиля сделать ему пластическую операцию. Он вынудил его, наверное, с револьвером в руке. Занял место Рентрероса и затаился в Марагуа...

-- Сбежал на Амазонку! Действительно, кто бы тут, в Марагуа, отыскал?

-- Конечно. Савиль сделал ему операцию... Однако не смог изменить его взгляд.

Дег в ужасе смотрел на меня. Я продолжал:

-- Когда Мак-Анна узнал, что приезжают двое американских журналистов, он, естественно, забеспокоился: журналисты и полицейские -- его враги. Сначала он велел обыскать мою дорожную сумку, чтоб узнать, не переодетый ли я полицейский. Потом всеми способами старался запугать нас и заставить убраться... И тут же смекнул, что истинная опасность для него -- это Савиль.

-- Конечно! Мы ведь не узнали его. Только Савиль мог сказать нам, кто он на самом деле!

-- И возможно, Савиль угрожал ему. Бог знает, сколько раз за эти последние годы... Мне кажется, я так и слышу, как он говорит: "Я тебе устрою сладкую жизнь, Мак-Анна!" Или: "Вот приедет кто-нибудь в Марагуа, я открою ему, кто ты такой, и тебе конец"... -- Я вздохнул: -- А вышло так, что с нашим приездом конец ожидал его самого. Когда он пришел к нам выпить виски, бедняга, наверное, как раз и хотел обо всем рассказать. У него не хватило мужества. Но он знал, что Мак-Анна рано или поздно убьет его, и тогда сделал нам этот подарок... Отправил послание. Остальное мы уже знаем.

Я замолчал. И почувствовал вдруг усталость. Слишком быстро, наверное, я все выяснил. Это было нелегко.

Дег и Куба в задумчивости молчали. Потом Дег спросил:

-- А где же в таком случае находится настоящий комиссар Рентрерос?

-- Кто его знает! Я думаю, его нет в живых. Возможно, Мак-Анна встретил его в Фосе или в каком-нибудь другом проклятом месте еще прежде, чем прибыл в Марагуа. Узнал, что Рентрерос отправляется в эти забытые Богом края, где его никто еще не знает, и... покончил с ним. Бросил рыбам пираньям, должно быть.

Я почувствовал пристальный взгляд Кубы и повернулся к нему:

-- Как вы считаете? -- спросил я. Он усмехнулся:

-- Похоже на детектив, Мартин... Гангстер, который сбегает на Амазонку, находит хирурга, готового изменить ему лицо, убивает комиссара, направлявшегося в далекий городок... -- Его улыбка стала шире, но как будто еще более горькой, -- детектив, да... Но, -- де он серьезно, -- подобные вещи возможны в этих краях. Да, все могло быть именно так, как вы говорите. Вы молодцы, журналисты! -- Он одобрительно кивнул и не спеша направился к вертолету.

Больше мы не говорили об этом. Я аккуратно сложил газетные листы. Мы раскрыли тайну Марагуа. И Мак-Анна понимал это. Я не сомневался. Ясно было, почему он нас преследовал и обстрелял вертолет. Возможно, он снова попытается добраться до нас. Он сделает все, чтобы мы не выбрались живыми с Амазонки. Наша жизнь -- это его смерть. Он хорошо понимал это. Во всяком случае...

-- Во всяком случае, -- проговорил я, -- мы здесь ради Онакторниса. Сначала надо подумать о газете и об этой курице, которая так дорога полковнику Спленнервилю Да, Дег, это наш долг. Потом решим, что делать с Мак-Анной, -- я невольно улыбнулся, -- потому что нам ПРИДЕТСЯ подумать о Мак-Анне. Сейчас он знает, что у нас осталось мало снаряжения, и, самое главное, топлива: Он как ни в чем не бывало поджидает нас в Марагуа, Дег, -добавил я. -- А полковнику надо будет напечатать экстренный выпуск, когда вернемся.

Он посмотрел на меня, шевеля губами, но ничего не произнес. И тогда я добавил:

-- Ну ладно, как хочешь -- ЕСЛИ вернемся.

В тот вечер мы почти не возвращались больше к разговору о комиссаре, а занимались инвентаризацией -- подсчитывали, что у нас осталось. Выяснилось, что продуктов нам хватит примерно на месяц, а топлива, чтобы вернуться в Марагуа и пролететь, наверное, миль сто вдоль реки. Не больше.

-- Не очень-то все это весело, не так ли? -- проворчал Дег.

Вместо ответа я откупорил бутылку виски.

-- Глотни, и тебе все покажется не таким мрачным, -- сказал я не очень весело. Тут вернулся Даалу, ходивший в разведку. Он сказал Кубе, что обнаружил на востоке старую, давно покинутую живарию. Он молча перекусил и, нырнув в кусты, снова исчез в джунглях. Обстановка становилась все более тягостной. Мы решили лечь спать.

Куба первым заступил на ночное дежурство. Я только-только уснул, как вдруг кто-то начал будить меня.

-- Что случилось! -- приподнялся я.

Куба знаком велел мне молчать.

-- Идемте, -- шепнул он. Я разбудил Дега, и мы вышли из палатки. Нас обступила плотная, влажная тьма. И полная тишина.

Мы бесшумно прошли за Кубой до середины площадки. Затаив дыхание, сжимая ружья, остановились и замерли. В абсолютной тишине прошло по меньшей мере полминуты. Вдруг Куба поднял голову и прошептал:

-- Чувствуете?

Глава 13. ОГРОМНЫЙ СЛЕД

Да, я почувствовал его. Я почувствовал этот запах -- еле уловимый и резкий. Я увидел, что Даалу стоит недвижно у края площадки, подняв голову и нюхая воздух.

Это был очень странный запах, какого я никогда прежде не встречал. Такое даже вообразить себе трудно. Запах, который не существует, сказал Даалу. Да, это действительно было так: зловоние чего-то разлагающегося, но не падали, не гниющих растений или увядающих цветов, даже не трупов, тлеющих в горячей влаге джунглей, нет, запах чего-то живого.

-- Что же это за чертовщина такая, Мартин? -- прошептал Дег. В голосе его звучал страх. Я покачал

-- Не знаю, но... -- Я замолчал, потому что подул ветерок, и запах исчез. Но Даалу все еще чувствовал его, конечно, потому что по-прежнему стоял недвижно в странной позе дикого, настороженного зверя.

Мы наблюдали за индейцем еще по меньшей мере минут десять. Потом он вздрогнул и обернулся к нам, сверкнув глазами. Тщетно было задавать ему какие-то вопросы.

В эту ночь мы больше не спали.

На рассвете мы обсудили ситуацию. Потеря топлива была для нас, конечно, серьезным ударом. И все же мы могли завершить обследование этой холмистой местности. Мы были почти уверены, что Мак-Анна и его горилла не смогут разыскать нас здесь.

-- В живарию, что на берегу озера, -- размышлял Куба, изучая карту, -они еще могли добраться на моторных лодках. Я знаю эти лодки -- узкие, легкие, с защитой от водорослей. Да, на них вполне возможно добраться до той живарии... Но сюда... Думаю, что невозможно. Им пришлось бы проделать чертовски трудный путь по джунглям. Много дней подряд. Ведь эта ваша Страна Огромных Следов весьма и весьма обширна, Мартин. И к тому же, -- добавил он, неторопливо скручивая цигарку, -- если он не дурак, этот Мак-Анна, то станет ждать нас в Марагуа, в своих владениях. В любом случае, однако, -- заключил он с какой-то странной улыбкой, -- лучше быть начеку и... наготове...

-- Это несомненно, -- ответил я, взглянув на него. На какое-то мгновение колокольчики тревоги опять зазвонили в моей голове. Куба что-то скрывал. Так или иначе во всем этом было что-то подозрительное. Мне казалось, он непременно хочет сразиться с Мак-Анной.