Изменить стиль страницы

Прошло пять минут. Он снова позвонил Дагану, прошла ещё пара минут, пока их соединили, и Террел спросил:

- Девушку нашли?

Голос его едва заглушал неровные удары сердца.

- Да. Ее отправили в больницу на Сент-Анн де Бопр, в лечебнице троих арестовали. Там оказался тайный притон.

Рука Террела до боли сжала трубку.

- Что с девушкой?

- Господи, я не знаю, - нетерпеливо бросил Даган. - Состояние неважное - это все, что мне сказали.

19

На дорожке перед отделением скорой помощи больницы Сент-Анн де Бопр стояли две полицейские машины. Над широким входом крутилась мигалка, в стороне с опущенной наклонной рампой стояла белая "скорая".

Патрульные разговаривали с санитарами, сестра заполняла бланки у регистрационной стойки. Обычная атмосфера привычного, но неспешного напряжения. Яркий свет, покрытый резиной пол, запах антисептиков - арена, где жесточайшие трагедии разыгрывались перед медсестрами, практикантками и полицейскими - аудиторией, которую трудно чем-нибудь удивить. Они могли наблюдать за драмой, сострадать, и все-таки находить время думать о выходных и перерывах на кофе.

Террел кивнул полицейскими и спросил сестру:

- Конни Блейкер...как она?

Та взглянула на него и улыбнулась.

- Привет, Сэм. Я думаю, она под кислородом. Были проблемы с дыханием. В чем дело? Ты и сам неважно выглядишь.

- Ничего, где она?

- Внизу в зале. В неотложной.

- Спасибо.

Террел повернул в широкий белый коридор. Он знал все больницы в городе, и во всех ему случалось пить кофе и шутить с медсестрами, ожидая, когда умрет пострадавший в аварии или несчастном случае, а когда все кончалось, звонить, чтобы напечатать краткую заметку с сожалением, что чья-то жизнь оборвалась.

Сейчас все было иначе. Высокий лысеющий врач вышел из отделения интенсивной терапии, и Террел схватил его за руку.

- Девушка, которую только что привезли... Как она?

- Неважно. Вы её друг?

- Да, друг.

Доктор снял очки и протер их полой белого халата. Без очков он выглядел гораздо моложе, глаза были добрые, ясные и умные.

- Ее вкололи довольно большую дозу морфина. Полагаю, сегодня утром. Потом она провела день в палате для буйных. В мокрых простынях с головы до пят. Сейчас она совершенно не в себе. Я бы сказал, до смерти напугана. А морфин подействовал на дыхательные центры.

- С ней все будет в порядке?

- Я не знаю. Сказал бы - да, но с некоторыми оговорками. Мы даем ей кислород и нейтрализатор морфина. А сырость ей будет теперь сниться в кошмарах. Ей понадобится помощь.

- Да, конечно.

- Почему полиция не обращает внимания на места вроде этой больницы? Там работают мошенники от медицины, у которых не больше права лечить больных, чем у двухлетнего младенца. Впрочем, тот хотя бы не навредит. Это не так бессердечно и жестоко. Почему их не прикроют?

- Я не знаю.

- На футбольных матчах полно полицейских, приветствующих местную команду и разгоняющих драчунов. Почему их не пошлют туда, где они нужнее?

- Может, и такой день придет.

- Я удивлюсь.

- Не сомневаюсь. Когда я могу её увидеть?

- Во всяком случае, не раньше, чем через два часа. Если хотите, можете оставить записку.

- Спасибо, я оставлю номер телефона у дежурного.

- Ей нелегко пришлось; будьте с ней помягче.

- Не беспокойтесь.

Когда Террел вошел в приемную, открылась дверь напротив и вошел фотограф из "Кол Бюлетин" - Рики Карбони. Положив большой фотоаппарат на пол, он заметил Террела.

- Сэм, дружище, как дела?

Рики, газетчик - ветеран, был крупным мужчиной с темными глазами и широкой теплой улыбкой.

- Где девушка?

- Ты имеешь в виду Конни Блейкер?

- Да, как она? Готова стать звездой?

- Она не в форме, ещё пару часов съемка не получится.

- Тогда придется подождать. Карш велел сделать снимок любой ценой.

- Карш? Какого черта ему нужно, Рики?

- Не спрашивай меня. Или спрашивай, если хочешь, но не жди вразумительного ответа. Карш изорвал экстренный выпуск на мелкие кусочки. Пропало все, за исключением каких-то ему нужных данных. И весь народ сидит за новым выпуском, собирает все вместе. Я удивился, увидев тебя - думал, ты тоже работаешь. Там все в сборе - Уиьямс, Такерман, все фотографы. Разве ты не рад повариться в этом котле? Подумай о жалких маленьких людишках, просыпающих свою жизнь, когда есть шанс посуетиться в темноте. А я пока что поищу, чем бы развлечься. Не волнуйся.

- Конечно.

Сэм вышел, к нему повернулся один из полицейских.

- Мы едем, Сэм, тебя подбросить?

- Спасибо, я возвращаюсь в редакцию.

- Это по пути. Ты спешишь? Смит так и рвется прокатиться с сиреной, уж больно он это любит.

- Нет, я не спешу.

Террел сел в патрульную машину и закурил. Он выразился точно: увидеть Карша он совсем не спешил. Но придется. Еще один раз...

В отделе городских новостей горел свет, атмосферу там можно было охарактеризовать как истерическое напряжение; люди кишели у столов и копировального аппарата, рядом редактор инструктировал фотографов, которых явно только что выдернули из постели.

Террел остановился на пороге и оглядел людей, готовивших номер. Обычно вечерний экстренный выпуск сдавался в запуск к трем, когда все расходились. Но сегодня все были здесь: Уильям восседал за столом городских новостей; Такерман горбился у приемника полицейского радио, в углу курили основные репортеры дневной смены.

Карш стоял сразу за Уильямсом, поставив ногу на стул, и настойчиво убеждал в чем-то Олли Уиллера. Время от времени он поглядывал на часы над головой. Майк выглядел прекрасно в элегантном темно-синем костюме с цветком в петлице. Лицо и глаза его горели напряжением, хорошим возбуждением. Террелу было ясно, что он заражал бодростью весь коллектив редакции. Он ухватывал каждую фразу; несмотря на кажущийся хаос, ничто не ускользало от его внимания.

Террел бросил пальто на стул и пошел к Каршу и Уиллеру. Сквозь огромное окно за их спинами был виден город, сиявший редкими огнями высоких зданий. Большая часть горожан давно мирно спала.

Уиллер, первым увидевший его, воскликнул:

- В вот и Сэм! Где ты был, Сэм?

Карш обернулся, быстрая легкая улыбка осветила его лицо.

- Ты как раз вовремя. Я хочу, чтобы ты дал главный материал - со всеми подробностями в хронологическом порядке. Не трать сил на Совет по парковкам, просто упомяни о нем, как будто читатели все знают. Они узнают, когда прочтут заметку Олли. Он делает по этой грязной истории специальный сюжет.

- Я начинаю, Майк, - поправил Олли.

- Ну, давай, - сказал Карш, глядя на Террела и держась сугубо по-деловому. - Брайдуэл час назад сделал заявление; признал все преступления, включая то, когда несколько лет назад выпустил пса без поводка. Мэр не продержится дольше того момента, когда начнется сессия муниципалитета. Они разбиты, Сэм. Вчистую.

- И от меня ты ждешь большой и горячей истории? - Террел закурил и щелчком отбросил спичку. - Все откровенно и беспощадно, все до конца?

- Конечно. Коррупция в верхах вздувает наш тираж куда сильнее, чем преданные песики и добренькие старые учителя.

Карш говорил в прежней язвительной манере, не подавая виду, что было что-то сверх громкой, но обычной рутинной истории, способной украсить текущий номер.

- Начни сейчас же, - сказал он. - У нас есть полчаса до запуска.

- А как мне это излагать? - холодно поинтересовался Террел. - Как подать образ Майка Карша? Или убрать его в тень? Как прикажешь живописать тебя, одной рукой обнимающего Айка Селлерса, а другой тянущегося к общественному корыту?

Карш вздрогнул.

- Без метафор, пожалуйста. Не порти удачную историю. А мою роль подай так, как есть. Никакого камуфляжа - но и не зарывайся. Строго придерживайся темы. Эден Майлз убил громила по фамилии Раммерски, - слова Карша падали с монотонностью метронома, - Раммерски нанял Айк Селлерс. Колдуэла подставили. Все как и почему. Возьмись за дело и забудь о литературных красивостях.