Вадим ОРЛОВ

УРОКИ ЗИГЕЛЯ

Когда три года назад были отменены цензурные ограничения на публикации по уфологии, всем интересующимся ею было чему удивляться. И даже не столько откровениям многочисленных свидетелей близких встреч с таинственными гуманоидами, сколько поразительным заявлениям вполне земных официальных лиц. Ведь прежде газета "Правда" не раз уверяла: службы ПВО страны НЛО не наблюдают. И что же? Теперь командование тех же служб выступило с прямо противоположным утверждением, а на подробности, связанные, например, с "бельгийским треугольником" та же "Правда" не жалеет места. Да, в прошлом невозможно было представить, чтобы центральная газета всерьез писала о каких-либо летающих объектах, природа которых ученым не ясна. А когда пионер уфологических исследований в нашей стране Ф. Ю. Зигель, ссылаясь на обширную зарубежную литературу, призвал президиум Академии наук принять эту тематику к серьезной разработке, ему ответили... Поверьте, цитату привожу точно: "Существование уфологических организаций за рубежом, как и издание соответствующих книг и журналов, не должно вводить нас в заблуждение, ибо в США организация изучения проблемы НЛО явилась по сути дела следствием атмосферы военного психоза". В 70-е годы этой убойной формулой широко оперировали лекторы общества "Знание", ничуть не смущаясь, что повторяют один к одному довод, выдвинутый у нас в середине 50-х годов против кибернетики. Да, представьте себе, обвинительные заключения против кибернетики и уфологии наши идеологические надсмотрщики сформулировали почти одновременно. Насколько удалось установить по старым газетным подшивкам, первая директива относится еще к 1952 году, когда выступил тогдашний член Президиума ЦК КПСС М. Г. Первухин. В его докладе был, как издавна заведено, и раздел о борьбе с буржуазной идеологией. Так вот, в рамках этого раздела он посчитал необходимым сказать, что американцам стали мерещиться в небе "летающие блюдца" и "зеленые шары". Возможно, для инструктирования идеологических работников и лекторов тогда же приняли какой-нибудь закрытый документ, и есть смысл историкам покопаться в архивах. Да и чем, как не твердой установкой свыше, можно объяснить возведение глухой, непробиваемой стены, о которую разбивались все попытки независимо мыслящих исследователей добиться не поддержки, нет, а хотя бы права на нормальное ведение дискуссии по вопросам уфологии! Каждого, кто так ставил вопрос, даже в 80-е годы обвиняли в потакании реакционным тенденциям, стремлении примирить людей с язвами капиталистического общества, бесчестной игре на человеческих чувствах. Результатом стремления отгородиться от сообщений частных лиц были огромные потери потенциально необходимой ученым информации. По данным американского Фонда по исследованию НЛО дела и в США обстояли далеко не блестяще. До заинтересованных специалистов не доходило почти 90 процентов случаев наблюдения неопознанных объектов, поскольку очевидцы опасались насмешек. В нашей стране потери невосполнимой уфологической информации до недавнего времени были еще значительнее. У нас люди не без оснований побаивались обвинений в религиозно-мистических пристрастиях, идеологической ущербности, а то и насильственных направлений в "психушку". Да и сейчас дать информацию о том, что выглядит как чудо или фантастика, многие решились лишь после того, как покинули свои трудовые коллективы и вышли на пенсию. А ведь основной прием изучения НЛО - статистический. Часто говорят: уфология имеет дело со случайными, спорадическими, невоспроизводимыми явлениями. Но разве не таковы вспышки сверхновых звезд, падение метеоритов, вторжение в атмосферу Земли солнечных корпускул, землетрясения и многое другое? Никто не удивляется, что ученые исследуют подобные явления статистически. Но такой же метод применим и в случае НЛО. Отсюда забота уфологов о пополнении банков данных достоверной, критически оцененной статистикой феномена, как бы он ни был странен и необычен. Многое довелось перенести нашим энтузиастам изучения неопознанных объектов: непонимание, запреты, преследования, насмешки. Сам президент Академии наук А. П. Александров задавал тон, заявляя, что относится к проблеме НЛО примерно так же, как к проблеме непорочного зачатия. Однако огульные попытки "закрыть" уфологию не удались. Интерес к тому, что с оттенком брезгливости называли "летающей посудой", оказался устойчивым и выдержал испытание временем. В 1989-1991 годах максимум внимания к феномену переместился в нашу страну, хотя интерес к нему сохраняется во всем цивилизованном мире, в том числе и в преуспевающих странах. Так давайте же хотя бы бегло перелистаем местами зачитанные до дыр самиздатовские сборники Феликса Зигеля, переводы выполненных во времена "военного психоза" работ зарубежных уфологов и попытаемся сопоставить приведенные там эпизоды с обнародованными в нашей стране совсем недавно. И посмотрим, что же получится: еще больше впадем мы в заблуждение или же кое-что проясним для себя, после того как установим простое обстоятельство: многие уфологические чудеса, закордонные и отечественные, примерно одинаковы.

ОПАСНЫЕ ИГРЫ В ВОЗДУХЕ

Зигель тщательно собирал зарубежные сообщения об НЛО, особенно если они исходили от летчиков. В одном из его машинописных сборников приведено сообщение из Валенсии (Испания) о вынужденной посадке "Каравеллы" со 119 пассажирами на борту. Командир воздушного лайнера Лерда вынужден был на это пойти, ибо в воздухе вокруг его самолета затеяли опасную игру четыре ярко-красных шарообразных НЛО. "Они летели курсом, который привел бы их к столкновению с нами, но затем внезапно остановились на расстоянии всего лишь 800 м от "Каравеллы". Когда же они повторили свой опасный маневр, я решил не рисковать и резко пошел на снижение",- рассказывал пилот. НЛО видели с земли, для их преследования с ближайшей военной базы даже подняли истребитель, но они легко оторвались от него. Министр транспорта Испании, отдавая в тот же день, 12 ноября 1979 года, распоряжение о расследовании, сказал: "Ясно, что НЛО существуют". Ровно десять лет спустя они проделали кое-что похлестче, на этот раз в зоне Иркутска. Там возникла беспрецедентная ситуация, которую авиаработники квалифицировали как настоящее воздушное хулиганство. Неопознанные объекты почти три часа крутились вокруг самолетов, заходящих на посадку и только что взлетевших. Они пересекали им курс, обгоняли, пристраивались в хвост и даже шли в лоб на скорости от 200 до 900 ""/ч. НЛО наблюдались на экране наземного радиолокатора в виде лишних меток, и диспетчерам управления движением пришлось на ходу менять эшелоны и курсы самолетов. Озорующие воздушные призраки сопровождали почти каждый из них, а вся эта "мистика" заставила дежурную смену работать с предельным напряжением. "Рубашки даже взмокли",- вспоминал старший диспетчер Н. Михайленко. Все же НЛО не перешли того предела, за которым ЧП на трассе могло бы иметь трагические последствия. Дистанция наиболее опасного сближения ни разу не стала короче нескольких километров, в конце концов объект отлетал в сторону или расходился встречным курсом. Хотя непоправимого тогда не произошло, в аэропорту Иркутска долго будут помнить день 28 октября 1989 года. Как заметил тот же Михайленко, ничего подобного не случалось за все 20 лет его службы. А вот что написал, адресуясь уфологам, житель города Отрадного Самарской области Лев Николаевич Лизавин. "1 ноября 1990 года я возвращался домой авиарейсом 5316 из Сургута. Расположился справа по борту у иллюминатора, рядом сидела жена. Часа через полтора полета далеко впереди и выше нас я заметил летящий встречным курсом голубоватый диск с двумя исходящими от него лучами света. Один из них, направленный вперед, имел длину в два диаметра диска, другой, отклоненный от первого вниз градусов на пятьдесят, был несколько длиннее. Объект быстро приближался и разворачивался в нашу сторону, приобретая желтоватый цвет. Было хорошо видно, как его лучи резко обрываются на концах, будто их обрубили. Поравнявшись с нашим ТУ-154, диск на мгновение застыл, словно решая, что предпринять дальше. Словно наливаясь гневом, он стал приобретать оранжево-красноватый оттенок, его лучи растаяли, а вместо них вокруг диска возник огромный пульсирующий голубой ореол. Дальше произошло невероятное. Диск выбросил из своего центра ярко-зеленый щуп, своей формой напоминавший недодутый детский шарик или соску. Конец "соски" протянулся к носовой части нашего самолета. Я оцепенел... Что это? Атака? Нас сильно тряхнуло, потому что ТУ-154 резко свалил влево. Вероятно, то было единственно правильное решение, которое принял командир корабля. Боковым зрением я проводил "видение" за корму и стал приходить в себя. Самолет лег на прежний курс. Жена тормошила меня с расспросами, но слова не шли с языка. Она замолчала, молчали и остальные пассажиры, потрясенные увиденным".