"При таком темпе, - подумалось ему, - вскоре понадобится дополнительное помещение для каталога. Вероятно, придется переехать в другую, более просторную квартиру. Нынешний заработок позволяет мне это сделать. И только привычка к обжитым местам удерживает от переезда".

...Если бы его спросили, какое сейчас время года, Нед, пожалуй, не сразу бы ответил. Так он был занят своими мыслями. А была зима. В Сентрал-парке замерзли пруды, и веселые толпы людей всех возрастов носились на коньках по гладкому льду.

Весной он перебрался поближе к парку, в дом на 45-й улице, неподалеку от Таймс-сквер. Туда же переехала библиотека, самоходная стремянка, измерительные приборы и осциллографы, мотки проводов и разбухшая картотека. Со всеми предосторожностями переправили "Джаро".

На новом месте мысли Неда устремились в новом направлении. Перфокарты стали уже анахронизмом - он это прекрасно понимал. Были изобретены новые способы хранения и воспроизведения информации. С этим успешно справлялись быстродействующие портативные электронно-вычислительные машины. Было очевидно, что новая модификация "Джаро" должна быть оснащена встроенным компьютером. В дальнейшем Нед будет работать не с бумажными карточками, неудобными в работе и хранении, а с надежньми дискетами, каждая из которых вмещает десятки страниц информации. Существуют еще магнитные диски, объем памяти которых равен многим большим томам.

В модифицированном аппарате Нед применил лучи со специально подобранной длиной волны, которые, пронизывая книгу или рукопись, позволяли читать ее не раскрывая. Процесс считывания ускорялся в десятки раз. Для чтения усложненных художественных текстов и поэзии Нед использовал принципиально новые анализаторы.

Усовершенствованный быстродействующий аппарат не просто давал представление о сюжете, героях, жанре, но и анализировал стиль писателя, отбирал характерные образцы его прозы или поэзии. Библиография на каждого писателя накапливалась в памяти ЭВМ, так что без труда можно было получить оценку его творчества. В машину вводились и биографические данные. Машина "вычисляла" степень таланта автора и коэффициент оригинальности его произведений. Не могли укрыться бездарность, небрежность, плагиат. Можно было получить суммированный анализ произведений писателей определенного направления или группы, какими бы модными или мудреными названиями они ни прикрывались.

Думал ли, понимал ли в тот момент Нед, что достиг некоего совершенства в своей изобретательской деятельности, которая - не исключено было - могла привести к жизненным осложнениям? Трудно сказать. Он зашел слишком далеко, и возврата не было.

...Нед не забыл про свой прежний замысел сделать электронного критика говорящим и придать ему человеческий облик. Было это совсем не просто и не под силу одному Неду. Прежде всего нужно было решить, придавать ли роботу портретное сходство с кем-либо из известных людей. Если да, то скорее всего это должен быть кто-то из писателей. Стивенсон? Марк Твен? Толстой?..

Пожалуй, Марк Твен, он как-никак американец и хорошо известен во всем мире. Нед понимал, какое психологическое воздействие будет оказывать робот на окружающих. Это должен быть андроид, решил он, почти неотличимый от людей, с которыми ему придется общаться. Важно, чтобы он вызывал у собеседников положительные эмоции.

Нед побывал в Даунтауне - той части Нью-Йорка, которая примыкает к порту и где расположено множество дешевых магазинов. В этой малопривлекательной части города жил его знакомый скульптор. За сходную цену он согласился сделать для Неда скульптурный портрет Марка Твена, необходимый для изготовления андроида.

Сьюзен наведывалась на 45-ю улицу, как и прежде гостила у Неда, но переезжать к нему отказалась:

- Я же давно сказала - или я, или твои электронные игрушки...

Вскоре после того как Нед перебрался на 45-ю улицу, ему позвонил домой Гарри Шутер и попросил зайти для важного разговора. Тон у издателя был суховатый, и потому Нед вошел в здание "Форин пресс паблишере" с ощущением смутной тревоги.

Шутер начал без обиняков:

- Вы написали разгромную рецензию на новый сборник стихов Элен Нокс?

- Я написал о ней то, чего она заслуживает.

- Может быть, вы и правы, не. спорю, сам я ее не читал. Конечно, вся эта модернистская поэзия... не вызывает у меня симпатии, - согласился Шутер. - Но издатель Майкл Карриган несет колоссальные убытки, не говоря уже о самой Нокс: сборник никто не покупает!.. Они вам этого не простят.

- Никто не заставит меня говорить и писать не то, что я думаю!

- Да, да! Свобода, равенство и братство! Родина или смерть!..

- Не нужно иронизировать, босс. Я достаточно серьезный человек.

- Ни на минуту в этом не сомневаюсь, Нед Джонс. Но не напакостил бы вам Карриган. Он мастер делать это через подставных лиц. Так что будьте осторожны. Мне хотелось бы работать с вами и дальше.

Нед даже не представлял себе меру той зависти, которую вызывал в литературном мире его успех, особенно среди критиков. Ничего хорошего не желали ему и авторы - прозаики и поэты, которым он повредил в литературных делах.

Многие поражались эрудиции, блеску, с которым написаны были без исключения все его статьи, обзоры и рецензии. Изумление вызывал необычайный и очевидный рост его профессионального мастерства. Начали поговаривать, что за этим кроется какая-то тайна. Но все это было из области догадок: Нед жил обособленно, никаких друзей и знакомых и прежде не приглашал в квартирку на 92-й улице. Не спешил он их звать и на новоселье. Сьюзен же была верным другом и умела хранить секреты.

...После разговора с Гарри Шутером Неда Джонса вскоре пригласили в отель "Нью-Йорк Хилтон" на банкет по случаю присуждения литературных премий "Америкен бук эвордс". К тому времени "Марк Твен" уже окончательно "родился", и у Неда возникла мысль взять его с собой на прием.

"Любопытно, многие ли догадаются, что "Твен" - робот? - размышлял Нед. - Кто из приглашенных распознает в нем портретное сходство с популярным американским писателем? Внешность у андроида очень импозантная, однако кто помнит, как в точности выглядел подлинный Марк Твен?"

Такси доставило обоих к самому входу в отель, где был газон с искусственной изумрудной травкой, особенно разительной в середине зимы. В машине "Твен" держался так, будто всю жизнь только и делал, что разъезжал на званые вечера. Он расспрашивал Неда, кто будет из знаменитостей и кто входит в состав жюри "Америкен бук эвордс". Был, однако, момент, когда шофер поежился под его пристальным взглядом. Когда Нед расплачивался, шофер посмотрел "Твену" в спину и спросил:

- Кто это? Малость не в себе, что ли?

Нед только пожал плечами и с улыбкой опустил в протянутую руку зеленую ассигнацию.

В банкетном зале было многолюдно. Дамы - в вечерних туалетах, некоторые в мехах, с обнаженными руками и спинами. Джентльмены - в смокингах, с черными бабочками на безупречно белых манишках. Сизый сигарный дым возносился к высокому потолку, обволакивал сверкавшие огнями хрустальные люстры.

"Твен" вместе с Недом лавировал между обнаженными дамскими спинами, энергичными локтями мужчин, зажженными сигарами и бокалами со спиртным. Нед раскланивался со знакомыми.

Вечер проходил по свободной программе. Всяк встречался и беседовал с кем хотел. В центре зала собралось в кружок несколько человек. Они оживленно переговаривались. Среди них Нед заметил одного из лауреатов.

К Неду подошла дама средних лет в норковой накидке. Она улыбнулась ему, протягивая руку, как старому знакомому, и вежливо кивнула "Твену". Потом еще раз взглянула на "Твена", будто силясь вспомнить, где она его видела. Ее интересовало мнение прославленного критика о недавно опубликованной серии "космической поэзии".

Выслушав ответ Неда, она снова посмотрела на "Твена" и, видимо не удержавшись, спросила:

- Вы поразительно похожи на старину Марка Твена, уж не родственник ли вы ему? Я не совсем четко расслышала ваше имя...