Листая номера газеты за 1940, а особенно за 1941 год, поражаешься важности поднимаемых технических проблем и их созвучию не только прошлому, но и настоящему.
В рамках этой книги невозможно оценить работу Куникова-журналиста. Это тема для специального исследования. Но можно хотя бы пробежаться по заголовкам, одно это очерчивает круг проблем, постоянно бывших в фокусе внимания газеты.
Номер за 11 февраля 1941 года. 3-я полоса под шапкой: "Повседневно проводить большевистскую техническую политику. Из опыта заводских партийных организаций Москвы".
11 марта 1941 года, В номере злая статья о нормировании под заглавием: "Нормы вчерашнего дня". В том же номере вся 3-я полоса под шапкой: "Расширить производство средств оргтехники, повысить вооруженность управленческого аппарата". Содержание - пропаганда внедрения счетно-аналитических машин, от малых до сложнейших. Тут же перепечатка из "Известий" - статья генерал-майора авиации А. Афанасьева "Оргтехника к война".
13 марта 1941 года: статья академика Е. О. Патона "Скоростная сварка".
Освоение новых изделий, унификация и агрегатирование, применение прогрессивного инструмента, переход от опытно-статистических норм к расчетным, ритмичность, снижение себестоимости, сокращение сроков освоения новых изделий... И так из номера в номер, с железной последовательностью, с той методичностью, которая всегда была сильнейшим его качеством при решении любой проблемы.
А в стране наладилась жизнь. Богаче становился быт. Лучше стали одеваться. Ездили отдыхать к теплому морю. Растили детей. Фотографировались. Вот фотография - Юра с папой. Маленький мальчик в курточке с белым воротником и в бескозырке, а с ним рядом молодой мужчина, голова обрита, твердое и доброе лицо, умные прищуренные глаза... А вот другой снимок Цезаря, той же примерно поры. Белая рубашка, темный костюм, галетук, обширная лысина, выражение лица скучновато-добродетельное: чиновник!
Внешность обманчива. Он все тот же. Всю жизнь он берег в себе мальчишку. На фото добродетельный и, пожалуй, даже манерный чиновник, а в жизни лучший товарищ своего Юрки, вместе с сыном ползает по полу, расставляя оловянных солдатиков, и устраивает феерические сражения с пальбой из пушек, от которой на стенах появляются вмятины.
Кто знает, какие сражения разыгрывал он в уме? Он, с его ясным мышлением, с его, как это выяснилось впоследствии, незаурядным военным талантом? О чем он думал, молча стоя перед картой мира в своем рабочем кабинете? О наивности французских генералов с их "линией Мажино"? Или о традиционном для тевтонских вояк стремлении на восток?
Но вот позади уже не только Испания. Позади Чехословакия и Польша. Позади уже и "странная война". Франция под пятой оккупантов. Битва за Англию. Вот он, реальный облик фашизма. Вероломство вторжения в Бельгию. Сожжение книг. Погромы "Хрустальной ночи". Бомбардировка беззащитных.- Герника, Варшава, Ковентри... Ясно: промышленности надо спешить. Спешить, как никогда.
Из писем сестре Лене:
"14.1У.1940 г. Поезд No 5, за Серпуховом.
Я еду в Харьков. Вагон звенит, писать трудно, но это единственно свободное время, когда можнс отвлечься и поразмыслить,
...Я работаю от изнеможения до изнеможения. Пс условиям работы через сутки не сплю сутки, иногда полтора. И, как это ни странно, не привык и всегда спать хочу.
Еду в Харьков за эту зиму третий раз проводить научно-производственную сессию, созванную нашей газетой для инженерно-технической интеллигенции по вопросам внедрения заменителей стратегического сырья. Доклад о задачах в этой области делаю я. На прошлой сессии я делал доклад о скоростном освоении машин,- дело, развернутое нашей газетой в большое движение".
"7.ХП -40г.
Сам я сейчас мобилизован, работаю с 8 утра до 10 вечера и 2 часа езды. Выходных у меня тоже нет".
"18.1 -41г.
Удача настигла меня. Она пришла в форме бюллетеня, освободившего на 3 дня от трудов будничных. О болезни писать не стоит. Естественно, что, получив пару свободных часов (а ими я не избалован, за 2 м-ца имел 2 выходных - 5.ХП и 1.1), я бросился писать тебе..."
Так работали теперь руководители промышленности всех уровней. Интенсивность работы нарастала по дням - соответственно международной напряженности.
Номер газеты "Машиностроение" за 1 марта 1941 года. Статьи: "За четкую организацию литейного производства", "Когда же начнется выпуск цельнометаллических вагонов" и - "Обострение положения на Тихом океане. Германские войска вступили в Болгарию. Разрыв отношений между Англией и Болгарией".
13 марта. Статьи: "Сила графика", "Типизация в тяжелом машиностроении". А на 4-й полосе - "За последние 90 дней на Лондон было сброшено не менее 100 тысяч бомб. Рузвельт обратился к конгрессу с просьбой ассигновать 7 миллиардов долларов на осуществление закона о помощи Англии".
Следующий номер. Статьи: "Быстрее осваивать новую технику", "Как организовать снабжение при работе по суточному графику". А на 4-й полосе "Англичане эвакуировали Бенгази".
8 апреля 1941 года, вторник. На первой полосе, рядом с передовой статьей "Дело чести ворошиловградских паровозостроителей", сообщение о заключении договора о дружбе и ненападении между СССР и королевством Югославия и текст этого договора. А на 4-й полосе - "Германия объявила войну Югославии и Греции. Выступление Италии против Югославии. Бомбардировка Белграда и Салоник".
Это было уже откровенное попрание внешнеполитических симпатий СССР.
Нелегко было сохранять бесстрастность. И хотя соображения высокой политики предписывали сохранять ее во что бы то ни стало, сочувствие к жертвам агрессии оказывалось сильнее.
"Из Соединенных Штатов сообщают, что тысячи сербов, хорватов и словенов, проживающих в США, выразили желание вступить добровольцами в югославскую армию". В самом выборе такого факта для публикации было сказано многое. Но разве все, что хотелось сказать?
Внешне он оставался тот же. Может быть, чуть погрузнел. Самую малость. Каждый год в день рождения, 23 июня, он измерял свой рост, вес, объем груди, талии, бедер. Последний раз он сделал это в 1940 году. Рост 170. Вес 76. Объем груди 104...
Да и внутренне он не переменился. Для одних он был Цезарь Львович, для других по-прежнему Цезка. Всеобщий любимец, умница, верный друг, добродушный юморист. Много знает, все умеет, все у него получается - ну и что? Трудяга невероятный, тащит вдвое против других, буквально днями и ночами - ну и что? Разве он не такой же, как все?
Разумеется, такой же. В этом-то все дело. Он действительно был как все.
Часто, отпустив машину, он возвращался с работы пешком - через площадь Дзержинского, Охотный ряд. Ночью впечатления дня давили сильнее - быть может, потому что сказывалась усталость. Он думал о неизбежном, о бессилии предотвратить то, что было не в его власти...
Вторая жизнь Цезаря Куникова
Утром 22 июня 1941 года Куников проснулся в поезде Москва - Ленинград. Стояло пригожее утро, пушистые облака и крохотные пыльные смерчи на проселках обещали устойчивую солнечную погоду. Дозревающие колосья кивали вслед поезду. Газеты писали о превосходных видах на урожай, о необходимости быстро и без потерь убрать зерно.
В Ленинграде Куникову предстояло провести совещание по экономии стратегического сырья и материалов, а вечером выехать обратно в Москву: 23-го день рождения, стукнет 32, нет ничего лучше, как провести такой день дома, с Наташей, с Юрой.
Он вынул блокнот и записал: 1. Газета. 2. Рабкоры. 3. О снаряде. 4. Завод им. Свердлова. 5. Лена и Володя.
Потом вспомнил: еще Дом инженера, у них есть интересная информация. Дописал: 6. Дом инженера.
Спрятал блокнот и задумался.
Нарком боеприпасов П. Н. Горемыкин настаивает, чтобы Цезарь шел к нему заместителем. Толковые администраторы сейчас нужны промышленности, как никогда. И именно в сфере обороны. Вероятно, надо соглашаться. Но, честно говоря, лучше бы в Наркомат вооружения, это ближе по профилю.