Ясмина Михайлович

Завтрак у "Цитураса"

Рассказ

Перевод с сербского Ларисы Савельевой

Не помню точно, когда я почувствовала непреодолимое желание попасть на греческий остров Санторин, но было это, по-видимому, давно. Однако по самым разным обстоятельствам у меня ничего из этого не получалось. Не знаю я и того, отчего в моем воображаемом, интуитивно составленном каталоге мест, по каким-то причинам казавшимсяся мне важными, именно поездка туда стояла на первом месте и казалась для моей жизни решающей.

Многие из моих друзей и знакомых хвалили Санторин, особо подчеркивая его необычность, своеобразие, красоту, правда все как-то в общих выражениях и довольно неопределенно. Единственное, что было известно мне наверняка, так это лишь то, что с Санторином принято связывать легенду Платона об Атлантиде, согласно которой в далеком прошлом этот остров был сильно разрушен мощным извержением вулкана, и что это стихийное бедствие захватило довольно большое пространство вокруг него, так что, в частности, пелена пепла распространилась до самого Египта. Таким образом, я знала, что остров имеет вулканическое происхождение, что его пляжи покрыты черной галькой, а дома и церкви нереально белые и с синими куполами. По непонятным мне причинам, с этими же местами я связывала и один из рассказов Кортасара, хотя при всем при этом я даже ни разу не посмотрела на карте, где именно остров находится, не видела ни одного проспекта с его достопримечательностями, разве что только какую-нибудь открытку. Моя невероятная тяга к Санторину основывалась, в сущности, не на чем-то визуальном, а на том околдовывающем, словно исходящем от сирен призыве, который был обращен к моему сознанию и подсознанию, на чем-то, что связано с Тайной.

Тут я должна упомянуть об одном своем "тайном" хобби. С течением времени я развила в себе способность, подобную той, которой обладают люди, умеющие определять места для колодца, другими словами, чувствовать зоны с достаточно высоким уровнем энергии, которая оказывает на меня положительное или отрицательное воздействие. Поэтому я начала, преимущественно во время путешествий, составлять частную коллекцию избранных мест пространства. В нее могли входить части города, архитектурные ансамбли, замкнутые пространства внутри домов, пассажи, галереи, сакральные и светские сооружения, энергетические узлы в природе, узкие и широкие пояса целостных или разорванных зон, мультицентрические и моноцентрические области, промежуточные пространства... Позже мое собрание углубилось и расширилось благодаря идентифицированным мною "виртуальным зонам" во времени, в литературе, в изобразительных искусствах, в обманчивой компьютерной бесконечности... А Санторин постоянно был рядом, в моих мыслях, словно какое-то отсутствующее присутствие, оставаясь самым главным местом, в котором я еще не была.

В конце марта 1996 года мы снова оказались в Афинах. Поводом была презентация вышедшего на греческом языке романа "Пейзаж, нарисованный чаем". В этой стране о переводах книг М. заботились две дамы - переводчица Гага Росич и Эфросиния Зозо Лидорики, которая возглавляет организацию "International Relations for Culture". Ей-то мы и сказали, что хотели бы побывать на Санторине. Реакция была восторженной:

- Ни о чем не беспокойтесь, более необыкновенное место просто трудно найти, и дело не только в самом месте, но и в том, где я могу вас там устроить. Вы будете гостями одного очень известного лица. Но пока пусть останется тайной, кого именно. Пусть это будет для вас сюрпризом. Итак, увидимся в мае на Санторине. В это время там красивее всего.

Вернувшись домой, мы принялись перерывать справочники и энциклопедии в поисках информации об острове. Но Санторин не объявлялся нигде! Неужели это возможно - чтобы столь известное место не было нигде описано? Тут я сообразила, что в компьютерных словарях, которые позволяют вести поиск по ключевым словам, можно попытаться найти его через понятие Атлантида. И остров возник. Правда, в переодетом виде, потому что проходил под другим, более старым именем и назывался то Тера, то Тира.

На основе собранных воедино скудных сведений из разных энциклопедий искомое понятие выглядело примерно так: "Вулканический остров в Эгейском море, один из островов архипелага Киклады. В бронзовую эру Тира попала в сферу влияния Крита и минойской цивилизации, но в 1625 году до н. э. разрушительное извержение вулкана погребло все населенные пункты острова и привело к выбросу в атмосферу огромного количества пыли, вызвавшего ухудшение климата во всем мире. Некоторые неподтвержденные теории связывали древнюю Тиру с Атлантидой". Это были все сведения, с которыми я отправилась в недельное путешествие.

Вопреки моему с М. общему желанию, наша с ним совместная жизнь постоянно несется на слишком быстрой для нас пятой скорости. Так и на этот раз: незапланированные события и неожиданно возникшие обязательства, которые свалились на нас перед самой поездкой, разрушили то радостное и возбуждающее чувство, с которым я готовилась к встрече с долгожданной Тирой. Более того, незадолго до поездки у меня необъяснимо низко упала температура, возникли всевозможные фантомные телесные боли, наступил страшный упадок сил. Это состояние достигло кульминации в день накануне отъезда, и мне уже не хотелось никуда ехать, я мечтала как угодно спастись от путешествия. Разумеется, я всеми силами гнала от себя эти настроения, связывая их с классической дорожной лихорадкой, которая, как я отметила, с возрастом стала у меня усиливаться.

Однако в день отъезда, 27 мая, я проснулась спокойной и готовой пуститься в путь.

*

Те, кто много путешествуют, знают, что на самом деле все поездки состоят из сплошных проблем. Промежутки между отдельными проблемами, которые наша память со временем будет отмечать как приятные моменты и дорожные впечатления, это всего лишь небольшие оазисы в длинной череде абсолютно неожиданных уловок, приготовленных нам, по-видимому, каким-то Антигермесом (напомню, что Гермес это бог и покровитель путников, паломников и плутов). Наше путешествие на Санторин уже в самом начале осложнилось из-за необходимости пересаживаться с самолета на самолет (до Афин мы летели на одном, а оттуда до Санторина уже на другом). Но это еще полбеды. Нам пришлось перебираться из аэропорта в аэропорт. Дело в том, что в Афинах аэропорт напоминает сиамских близнецов. Один терминал для международных рейсов, а другой - для внутренних. И несмотря на то что они объединены общим летным полем, для того, чтобы попасть из одного в другой, приходится сделать большой круг, словно речь идет о каком-то паломничестве. А с учетом свойственных Афинам невероятных автомобильных пробок, приключение, в которое выливается пересадка с одного самолета на другой, может продлиться не меньше, чем полет средней продолжительности. Так что нам нужно было преодолеть целых три этапа пути.