— Служебный номер, пожалуйста.

— СХ-88!

Робот опустил руки.

— Проверка окончена, — он повернулся ко мне спиной. — Прошу следовать за мной.

— Куда?

— Я проведу вас в кабинет начальника строительства.

Мы подошли к одному из маленьких домиков на краю строительной площадки. Поднялись по узкой бетонной лестнице.

Распахивая дверь в конце коридора, робот сказал:

— Вот ваш кабинет.

Я осмотрелся.

Довольно большая комната, метров около тридцати, наверно. Высокий потолок, огромное окно, из которого видна вся стройка.

Кровать, книжная полка, разная аппаратура, экраны связи с главной конторой. За полиэтиленовой занавеской, очевидно, ванна и туалет. Комната похожа на аккуратно прибранный номер в старомодном отеле.

Что ж, не так плохо. Жить вполне можно. Что-то будет дальше?.. Я обернулся к стоявшему у порога роботу:

— Эй, ты!..

— Меня зовут не «Эйты», а 444-1, - произнёс робот голосом, лишённым всякого выражения. — Цифра 444 указывает на номер объекта, а цифра 1 обозначает занимаемое мной положение. Я — контролёр на этой стройке.

— Что? Контролёр? — растерянно переспросил я. — И что же ты делаешь?

— Начальник стройки осуществляет контакт с рабочими через меня. Я передаю по радио все приказы, касающиеся строительных работ. Такая мера необходима для того, чтобы все трудовые процессы были строго координированы…

Кажется, он собирался сказать ещё что-то, но я его перебил.

— Речи будешь произносить на митинге, — мне ужасно хотелось хорошенько дать ему по стальной нержавеющей морде. — Скажи лучше, в чём заключаются мои обязанности.

— У начальника стройки, как у каждого начальника, есть свои обязанности, — затараторил робот. — Сообщаю ваши обязанности: в пять часов подъём, в пять тридцать заслушивание доклада робота-контролёра, на доклад отводится ровно час, то есть он заканчивается в шесть тридцать. В семь тридцать завтрак, с восьми до девяти пятидесяти первый обход стройки. В десять часов связь с главной конторой…

— Хватит! — я замахал руками. Ужасно многословный робот! — Говори не так быстро!

— Простите.

— Повтори всё сначала, я буду записывать. А то ничего не запомню. У людей, знаешь ли, память не очень хорошая.

Первый поднял руку и указал на стену.

— Здесь есть таблица с точным указанием всех ваших обязанностей.

Действительно, на стене между телеэкраном и щитком с приборами висела небольшая пластмассовая табличка.

Ну и олух этот контролёр! Не мог сразу показать!

Я пошёл было к стене, но тут же испуганно обернулся: робот вставлял ключ в замочную скважину.

— Ты что это делаешь?

— Запираю дверь на ключ, — бесстрастно произнёс Первый. — Начальник стройки должен быть защищён от всяких опасностей. Я буду охранять и полностью опекать вас.

Дверь захлопнулась. Щёлкнул замок.

— Куда ты?! Да погоди же, постой!

Я отчаянно забарабанил кулаками по толстенной стальной двери, изо всех сил дёрнул ручку. Разумеется, всё было бесполезно.

— Открой!

— Мне надо идти. Я открою, когда приду опять.

Отвратительный скрипучий голос замолк. По коридору протопали тяжёлые шаги.

Кошмар!

Значит, я — заключённый… Настоящий заключённый!

Пошатываясь, я отошёл от двери и, совершенно обессиленный, повалился на стул.

Нет, с этим мириться нельзя! Необходимо что-то придумать. Мой взгляд случайно упал на табличку-расписание.

«Обязанности начальника стройки». Всё расписано по часам и минутам, ещё более подробно, чем говорил робот. Но не это привлекло моё внимание.

Поля таблички были испещрены какими-то записями, сделанными от руки.

Я подошёл поближе и попытался прочитать эти записи. Не тут-то было! Закорючки, немыслимые каракули, прерывистые линии и точки и лишь кое-где более или менее разборчивые слова. «Помогите», «На помощь!», «Убивают!» прочитал я. Ну и ну!

Вообще-то похоже, что писал сумасшедший… Раньше в этом кабинете жил мой предшественник. Тот самый, который пропал без вести, как говорили в главной конторе. Значит, это он писал. Больше некому.

Может быть, он под конец, не выдержав заточения, сошёл с ума. И теперь такая же участь ждёт меня?..

Ну нет! Со мной подобного случиться не может! Видно, бывший начальник был слабонервным.

Чтобы хоть как-нибудь отвлечься, я посмотрел в окно.

В тропиках почти нет сумерек — ночь наступает сразу вслед за днём. Где-то у горизонта, на границе стройки и джунглей, ещё играли солнечные отблески, а здесь, в котловине, уже была темень. Между каркасами небоскрёбов сновали роботы, освещённые призрачным светом люминесцентных ламп. Я не мог отыскать среди них Первого.

Недобрые предчувствия овладели мной с новой силой.

— Пожалуйста, вставайте! Пожалуйста, вставайте! Пожалуйста, вставайте…

Я так и подскочил. Нестерпимо громкий голос, от которого чуть не лопнули барабанные перепонки, безжалостно прогнал сладкий предутренний сон.

Над моей кроватью стоял Первый. Дверь в комнату была распахнута.

Солнце уже взошло; за окном, на месте вчерашних каркасов, высились вновь возведённые стены. Эти подлые твари, должно быть, работали всю ночь.

Я заскрипел зубами. Приказ о прекращении работ ещё не отдан. Значит, потрачено несколько лишних тысяч тонн стройматериалов! Значит, несколько миллионов иен улетучилось как дым!

Первому не было никакого дела до моих треволнений. Он хорошо знал свои обязанности.

— В пять тридцать я приступаю к докладу о ходе выполнения работ, продолжал он. — В вашем распоряжении полчаса. За это время вы должны успеть сделать всё, что положено делать человеку после сна…

— Ах ты мразь! Туда же — рассуждать о человеке!

— Почистите зубы, примите душ и не забудьте совершить свои естественные отправления…

— Убирайся к чёрту!..

Расписание было очень жёстким. У меня не оставалось ни одной свободной минуты. Я едва успел ополоснуть лицо, как Первый уже приступил к докладу, обильно уснащённому цифрами и специальными терминами. Потом последовал завтрак — безвкусные блюда из пищевых концентратов. Пока что я беспрекословно подчинялся моему мучителю, не желая раньше времени вызывать подозрения. Исподтишка я наблюдал за ним и ждал подходящего момента, чтобы начать переговоры.

В восемь часов робот ненадолго ушёл и вернулся с каким-то странным костюмом, напоминавшим космический скафандр: комбинезон, покрытый тончайшей металлической сеткой, герметический шлем.

Я скорчил гримасу.

— Я должен надеть всё это?

— Да. Это защитный скафандр. Ваш форменный комбинезон в какой-то мере может предохранить тело, но не настолько, чтобы исключить всякую опасность внешних воздействий. Во время обхода начальник стройки не имеет права появляться без защитного скафандра.

— Ясно…

Мы вышли под открытое небо. Сумасшедшее тропическое солнце резануло меня по глазам. Воздух звенел от зноя.

Я и раньше бывал в тропиках, и мне казалось, что уже ничто не может поразить моего воображения. Но я ошибался. Перед моими глазами развернулась гигантская батальная сцена: железо и бетон отчаянно защищались от наступавших на них красной вязкой глины и буйной зелёной растительности.

Да, как видно, джунгли готовились дать последний решительный бой. Человек и посланные им роботы, вооружённые всем, чем только может вооружить современная наука и техника, вгрызлись в самое сердце дебрей, и природа на время отступила. Но в ней уже разрасталось зелёное бешенство, и джунгли собрали все силы для прыжка, словно ждали, когда стройка позволит себе передышку хотя бы на один час. Над нашими головами в доказательство этого прозвучал отвратительный визгливый хохот обезьян. Под ногами, в двух шагах от экскаваторов, копошились змеи, в лужах поджидали добычу маленькие рыбёшки с острыми, как бритва, зубами, которые, говорят, за полчаса могут дочиста обглодать корову.