- Ой, какой! - всплеснула руками Оля и присела перед собакой на корточки. - Как зовут?
- Боря Звездочкин... - неожиданным простуженным басом ответил хозяин.
- Да не тебя... - засмеялась Оля. - Собаку твою как зовут? Какой она породы?
- Меня зовут Дима... - таким же солидным басом ответил малыш. - Это собаку и зовут Боря Звездочкин... Порода у нее очень умная...
И вот теперь этот малыш, который так по-человечески относился к собственной собаке, не может пройти даже в свой собственный детсад!
Оля, подхватив портфель вместе с малышом в охапку, начала, подобно другим, пробиваться к крыльцу детского сада.
- Приходи еще... - попросил Дима, застревая в дверях. - Мне нравится на тебе кататься...
- Мамаша, не задерживайтесь в дверях, холоду напускаете! - окрикнули ее строгим голосом из глубины коридора.
Оля чмокнула Димку в тугую розовую щечку и побежала в школу.
...Вторым уроком должна была быть физкультура. Намечались лыжные соревнования, но физручка заболела.
- Ребята... - несколько неожиданно для себя самой, глядя в окно на заснеженную территорию детсада, неуверенно сказала Оля. - А давайте... Давайте вместо физкультуры расчистим малышам дорожки в садике. А то им даже гулять негде... И нам разминка!
- Ты что, Раздолина? Тебе это кто-нибудь поручал? - обеспокоенно спросила Олю Нонна Бодрова, член школьного комитета комсомола. - Ты согласовывала мероприятие?
- Ничего я не согласовывала! - уже весело крикнула Оля. - А что? Лопаты и метлы у нас есть! Никаких проблем! Пошли?
- Да я тебе кто - бульдозер? - широко удивился Генка Князев и согнул в локте руку, напрягая бицепс. - Я вообще... того... слабосильный и малокровный...
Все рассмеялись: ни у кого другого, а именно у Генки Князева был второй разряд по вольной борьбе. Шутка дошла...
- Три ха-ха по четыре раза... - без тени улыбки сказал умненький Стрельников. - Раздолина собирается зарабатывать производственный стаж... Лучший путь в институт международных отношений - через метлу и лопату. Это ее личное дело, бат ай эм нот реди!
- Ишь ты... - фыркнули сзади. - Он не готов! А я готов?
- Я выйду попозже... - театрально закашлялся Гусев. - Буду вам дорожки посыпать песочком... из совочка...
- Ты что, Олька? - тихо потянула ее за фартук закадычная подруга Римма Белякова по прозвищу Белочка. - Тебе больше всех надо? Не возникай...
- Ах так?! - тугой пружиной взвилась Оля и внутри у нее что-то зазвенело. Она вскочила на парту и крикнула отчаянно, по-мальчишески: Объявляется операция под кодовым названием "Снег"! Кто со мной?
В классе наступило напряженное молчание. Все с каким-то, пожалуй даже любопытствующим, ожиданием посматривали то друг на друга, то на Олю.
- От работы кони дохнут... - донеслось наконец из угла.
- В ПТУ навкалываемся!
- Совершенно несогласованная инициатива! - пропыхтела Нонна Бодрова, член школьного комитета комсомола.
- Раздолина... - лениво усмехаясь, процедил Гусев. - Вот ты у нас человек с общественной жилкой. Тебе и лопату в руки!
- Ты и работай! - засмеялся Князев.
- Я ж тебе говорила: не возникай! - почти прошипела Белочка, стягивая Олю с парты. - И потом - ресницы же потекут!
- Да люди вы, в конце концов, или кто?! - в растерянности от их изворотливости, чуть не со слезами на глазах закричала Оля.
- Прегоминиды... - ехидно отреагировал на ее вопрос умненький Стрельников и, поправив хорошо отработанным киножестом очки в квадратной оправе, перевел для непосвященных: - Почти человекообразные...
- Вот именно: почти!- с гадливостью подхватила его изысканную реплику Оля. - А может быть, так полными никогда и не станете? Мне на вас смотреть противно! Я одна пойду!
И она решительно направилась к двери.
- Что ж... - резюмировал умненький Стрельников ей вслед. - Мы потеряли количественно, ничуть не потеряв при этом качественно...
И без всякой паузы, тем же серьезным тоном предложил Гусеву:
- Сгоняем пару "блицев"? Надо освежить мозги...
Оля разыскала школьного завхоза Марию Ильиничну, вечно чем-то недовольную, громко ворчащую женщину, с большим трудом выпросила у нее ключ от кладовки и взяла широкую фанерную лопату с жестяной обивкой по краю. Положив лопату на плечо и не оглядываясь на окна своего класса, она направилась к воротам детского сада.
Створки ворот прижало высоким, искрящимся на солнце сугробом. Оля перехватила лопату поудобней и стала методично вгрызаться в его мягкий бок.
Очистив небольшую площадку и приоткрыв одну створку, она стала прокапывать в снегу чтото вроде траншеи, неширокой, размером в три захвата лопаты, отбрасывая снег попеременно то на левую, то на правую стороны прохода.
"Словно бы снежный окоп рою", - думалось Оле. Снег был еще не слежавшийся, не плотный, он не отрезался пластами или квадратиками, а ложился на лопату рыхловатой кучей, выбрасывать его вверх и в стороны было не слишком-то удобно, потому что он все время норовил соскользнуть и просыпаться. На крыльцо детсада выбежала детвора и с ними воспитательница.
- Тетя! Тетя! Мы вам по-мога-ем! - закричали малыши, потрясая крохотными, в две своих ладошки, цветными пластмассовыми лопатками на ломких неудобных ручках. Среди них был и Дима, хозяин Бори Звездочкина.
"Ну вот и помощь появилась!" - довольно улыбнулась Оля, и работать
сразу стало интереснее. Отступать теперь было уже нельзя... Вдруг
рядом с Олей в снежную стенку врезалась еще одна широкая, совсем
недетская лопата. Оля повернула голову вправо. Борис Чертков молча
встретился с ней глазами и стряхнул большую кучу снега на бортик со своей стороны.
"Борька?! - удивилась Оля. - Вот уж никак не ожидала!" Но внутри у нее потеплело, словно бы в мартовскую оттепель.
В самом деле - Борька Чертков, новенький в их восьмом "б", начал учиться с ними, старожилами, с конца сентября. Оля знала только, что отец у Бориса - военный и его перевели в город откуда-то с Севера.
Борис, рослый сероглазый подросток, был несколько загадочной личностью. В классе он держался особняком, не приставал ни к одной из сложившихся компаний и не отзывался на многочисленные записочки, которыми в первые дни обстреливали его девчонки. Был он немногословен и учился как-то странно: не слишком часто получал пятерки, но никогда не опускался до троек.
Вечный Миддл - Середнячок прозвал его умненький Стрельников, но - тоже странное обстоятельство: этим подчеркнуто англизированным именем звал Бориса лишь один Стрельников. Прозвище к Борису почему-то так и не прилипло...
- Надо успеть до перемены... - только и сказал Борис, когда они остановились перевести дух.
Вдвоем работа пошла веселее. Ребята согласными, поочередными движениями втыкали лопаты в снежную массу, подхватывали на них снежную ношу и отбрасывали - теперь уже каждый на свою сторону. Азартный ритм необъявленного соревнования захватывал, завораживал, подталкивал.
- Уф! - Оля воткнула лопату в снег, разогнула спину и потянулась так, что хрустнули - позвонки. - Ничего себе снежок... "Вьется легкий пушистый снежок..." - шутливо пропела она. - А руки горят и поясницу ломит...
- Оля... - начал Борис почему-то шепотом, хоть они стояли чуть ли не вплотную. - Я давно хотел тебе сказать...
- Что, Боря? - вскинула на него глаза Оля, но, встретив его серьезный взгляд, невольно порозовела. - Жарко... - словно бы извиняясь, сказала она, удивляясь новому ощущению внутри себя.
- Да... - словно бы понимая, согласился Борис. - У нас на Севере, в гарнизоне отца, были частые снежные заносы. Тогда на расчистку выходили все... Дело, в общем, привычное...
- "Пара гнедых, запряженных с зарею... - протянул вдруг за их спинами спокойно-издевательский голос Гусева. - Старых, усталых и тощих на вид..."
Борис и Оля оглянулись. Гусев и Князев стояли на расчищенной дорожке и наблюдали за их работой, демонстративно засунув руки в карманы своих ярких спортивных курток.