ЗИНА. Ну и найду!.. Лишь бы не с вами, а то эти вечные склоки... Без конца ругань, без конца...
ПЕТР. Квартиру ей, да на какие шиши?
ЗИНА. Да ну вас на фиг!
ПЕТР. Ну и иди, гуляй! Может, чего и нагуляешь!
ЗИНА выходит в прихожую. Громко хлопает дверь.
Да я вовсе не ребенка имел в виду!
СТАС. Ничего себе, сказал я себе!
СТЕПАНИДА. Иди догони ее!
СТАС. Я что, рыжий, что ли?
СТЕПАНИДА. Стасик, я кому сказала?
СТАС. Да вы ее загрузили за полчаса! А говорили: день варения, в квадрате семьи, соберемся, поговорим по душам, зависнем, будут бабки, про прежнее забудем, новую жизнь начнем... Где там!
ПЕТР. Бабки будут - я обещаю... Слово джентльмена... А кто виноват, что конторы снаружи вроде все солидные, доска там, я не знаю, из чистого мрамора, офисная мебель со всякими там прибамбасами, а внутрях, оказывается, "Рога и копыта"... Ох и дурят нашего брата, ох и дурят!..
ВАСИЛИСА. Она ведь тебе поверила - про эту твою квартиру... Сам виноват - наговорил, дезориентируешь ее, а ей ведь надо жениха с жилплощадью искать - говорят, щас много таких...
ПЕТР. Да рано ей искать с жилплощадью - пусть поживет еще...
ВАСИЛИСА. Ну уж нет, со мной было, я не хочу, чтоб с ней повторялось...
ПЕТР. Да не будет этого - она со вкусом...
ВАСИЛИСА. Эх, а все-таки нужно было тебе на завод, когда брали с судимостью, да ты сам тюфяк:"Я подумаю, подумаю..." Чего думать, когда прыгать надо!
ПЕТР. Да не умею я ничего - не пилить, не строгать, не точить... Я ведь, можно сказать, работник умственного труда... В нашем деле думать важно, а ты... прыгать, прыгать! Сама и прыгай - как бибизьяна!
ВАСИЛИСА. По-твоему, одни только дураки на производстве? А у Фуфела друган, этот, с солдатской фамилией, как его? Полковников! - между прочим, на машину накопил, правда, на "копейку", зато почти новую ведь совсем, 76 года, говорит, аж из шведской стали, долговечная очень, тогда не то, что щас делали...
ПЕТР. С Фуфелом якшалась?
ВАСИЛИСА. Ну ты даешь - в натуре... Нашел к кому ревновать! Да, он зацеловал меня до пяток, но у нас с ним ничего не было... Может быть, и было бы, если бы Зинка из школы не пришла...
ПЕТР. Ах ты...
ВАСИЛИСА. ( поет ) В Багдаде все спокойно, спокойно, спокойно...
СТАС. Может, музон включить, а то ведь тоска?
ПЕТР. У тебя все тяжелый рок... А мне что-то рок опротивел в последнее время... Раньше нравился, а щас не знаю... Радио включишь - у них два слова только всего: "композицыя", "импровизацыя"... и "альбом"... Осточертело!
ВАСИЛИСА. А что тебе нравится-то, что?
ПЕТР. Ну по телику бывает кое-что... Вчера вот "Воры в законе"... Только туфта все это... Какой из Гафта вор? Он бы на зоне парашу бы чистил...
СТАС. Может, тогда хоть телик включим?
ПЕТР. Да ну его! Задолбали уже с этими - "Дирол", "Стиморол"...
СТАС. Ну и я тогда пойду... Умирать здесь с вами... ( Встает и мнется в нерешительности.) Батя, дай денег!
ПЕТР достает из кармана мелочь.
ПЕТР. На тебе, в фонд развития!
СТАС. Батя, да пошел ты! Ты что, издеваешься? Дай еще!
ПЕТР. Иди! В следующий раз... Завтра!
СТАС. Какое еще "завтра"? Давай сейчас!
ПЕТР. Я же сказал... Иди!
СТАС. У меня свитер мертвый, хожу как ремок, а ты...
ПЕТР. Нормальный у тебя свитер!
СТАС. Колеса еще ничего, а свитер мертвый! Башляйте!
СТЕПАНИДА. Стасик, папа завтра на работу идет, заработает и отдаст...
СТАС. Он все дает и дает - уже несколько месяцев... Задолбался уже давать...
ПЕТР. Эй, отец, ты это с кем, а ? Что-то больно деловой стал - как триста китайцев!
СТАС. Просто мне нужно свитера! Башляй мне! Ведь обещал, обещал!
ПЕТР. Фильтруй свой базар, сосунок! Я тебе кто?
СТАС. ( смотрит на часы ) Блин, у меня же стрелочник в семь! Пойду я. От вас тухлятиной воняет! ( Выходит в прихожую и громко хлопает дверью.)
ПЕТР. Прыщавый драчило! И это - сын?
ВАСИЛИСА. Что ты болтаешь-то? Что болтаешь? Опомнись, несчастный!
ПЕТР. Говорю - что слышала!
СТЕПАНИДА. Ну и чего ты добился, что обругал Стасика? Как тебя после этого звать-величать?.. ( Стучит по столу.) Здравствуй, дерево!
ПЕТР. Хавальник свой закрой, и не базлай, пока не спросят!
ВАСИЛИСА. А что это ты на нее вскинулся?
ПЕТР. Вот я и говорю: не базлай!
СТЕПАНИДА. Я же тебя не трогаю! Успокойся! Больной... паразит!
ПЕТР. ( встает ) Ну все, я за себя не отвечаю!
ВАСИЛИСА. Что ты встал-то - как памятник самому себе?
ПЕТР. Я щас такой кипеж подниму!.. Я щас такое устрою... ( Садится.)
СТЕПАНИДА. Кто мне вчерась про норковую шубу каркал? Так вот, не нужна мне никакая шуба из твоих лап!
ПЕТР. Тебе скоро не шуба понадобится...
ВАСИЛИСА. Ты, Торчи-Торчуньский, что ты болтаешь? Она еще на твоих похоронах погуляет...
ПЕТР. Достали уже эти старперы! Куда не пойдешь - везде они, и зырят, зырят, зырят... Сколько братанов погорело на этом!
СТЕПАНИДА. Не зря отец говорил: "Не полагайся на него! Он как копейку заприметит, так зенки и сверкают!"
ПЕТР. А сам-то перед смертью соседа обворовал!
СТЕПАНИДА. Гад ты такой! Что городишь, что городишь? Он был честнейшей души человек - брал только, что плохо лежало!
ПЕТР. А плохо лежала у него каждая щепка!
СТЕПАНИДА. Гад ты такой! Дня не прошло, как обещал шубу, а уже - чтоб ты сдохла!
ПЕТР. Да не говорил я такого!
СТЕПАНИДА. Вот, значит, уже и не говорил! От своих же собственных слов открещиваешься, ирод окаянный! Шубы для матери родной пожалел! А что люди про меня говорят, его не волнует! А они смеются, пальцами тычут, говорят: "Смотри! Смотри! Эта та пошла, у которой сынок народ грабит, а она в драном пальтишке, пятнадцать лет носит!" И ха-ха-ха, и хи-хи-хи... А сынок родненький с дружками своими, ворами подзаборными, водку пьянствует, матом на детей малых ругается, в карты на деньги играет с шулерами разными...
ПЕТР. Да будет тебе шуба... Завтра! Только успокойся!
СТЕПАНИДА. Я сказала: не нужна мне шуба из твоих лап... Разве ж дело в шубе? Дело в твоем ко мне отношении... Я тебя родила, кормила, поила, мучилась с тобой, думала все, чтобы ладный вырос... А ты вон рецидивистом заделался... Да еще и скупердяйствуешь! Как в глаза людям смотреть!
ПЕТР. Да принесу я тебе шубу, принесу... завтра же!
СТЕПАНИДА. Не нужна мне твоя шуба! Чем такого сына иметь, лучше не иметь его вовсе!.. Жидом стал!. А грозился золотом с ног до головы засыпать...Я ведь до сих пор помню, как говорил... Говорил, когда, дескать, вырасту, я же тебя завалю деньгами...Восемь лет было, не боле... Где они, твои деньги? Даже шубу, и ту зажилил... Прав был отец-покойничек, как в воду глядел, про зенки эти твои говорил... Так оно и вышло... По свету пустил...
ВАСИЛИСА. Зинку выгнал, Стасика обругал, на Степаниду Ивановну уже наезжает! Адреналин тут из себя на всех нас выпускает!
СТЕПАНИДА. Да знала ли я, когда с ним по больницам ходила, чем дело закончится? Знала ли я, когда ночей бессонных не спала, какой будет результат? А результат, он вот! ( Выбегает в прихожую, и через несколько секунд оттуда вылетает рваное бардовое пальто.)
ГОЛОС БАБУШКИ. Да даже и не желаю я ни об чем больше с тобой разговаривать! Когда вырасту, говорил, я тебя завалю деньгами... Восемь лет было, не боле...( Хлопает дверью.)
ПЕТР. ( жалобно ) Куда она?
ВАСИЛИСА. Наверно, к соседке, Алевтине...
ПЕТР. Ты-то как ко мне относишься?
ВАСИЛИСА. Ты же знаешь, жена я как будто бы тебе...
ПЕТР. Я говорю о чувствах...
ВАСИЛИСА. Ты говоришь, чуйства... Какие могут быть чуйства? Может, раньше они и были... Помнишь, предлагал когда на себе мне жениться... Про замок плел... Сам зажимал меня, а говорил про замок, что, мол, в замке будем жить... А я ведь, дура, верила тогда... Какой дурой была вообще! Представляла агромадный сказочный замок со сторожевыми башнями и вышками, а во всем замке только мы с тобой: ты и я... Ты могучий и сильный мужчина с крепким телом и в шлеме на голове, а я стройная и худенькая девочка, как цветок лотоса, как лиана... На мне серебристое платье с блестками, точно такое же, как у воспитательницы из детдома, - она еще потом умерла от свинки, когда не помыла руки, на тебе - кольчуга пятнистая, как у Ильи Муромца, что из басни...У тебя еще в одной руке был щит, на котором ты подносил мне шоколад и пирожные, а в другой палица, которой ты защищал замок от гадов ползучих, фашистов недобитых...