Он остановился у двери на женскую половину. Подождал секунду. Когда никто не отозвался, он поднял глаза на сенсор и начал нетерпеливо притоптывать ногой. "Понятно, почему тебе удался такой хитрый побег." Он хохотнул и лягнул дверь ногой. "Какая светлая мысль. Какая отвага."

Дверь приоткрылась на щелочку, потом чуть шире. Показалось заспанное лицо Маджнуна. "Сержант, это вы?"

"Конечно я, дурак!"

Маджнун взглянул вниз на девочку и нахмурился: "Ти, а ты что тут делаешь?"

Таща ее за собой, Джамил протолкнулся мимо Маджнуна и закрыл дверь. "Она прошла прямо мимо тебя, когда ты спал, ленивый дурак!" Маджнун посмотрел на нее с болью в глазах. "Если б здесь был Муджтахидун, тебя бы расстреляли..."

Она вырвалась из хватки сержанта и побежала в жилые комнаты женщин, пока Джамил вопил проклятия Маджнуну. Ей было очень жалко Маджнуна и она понимала, что отныне Маджнун тоже будет ненавидеть ее.

Она сунула руку в карман платья за украденной конфеткой, думая, что если вернуть ее Маджнуну, то он станет меньше гневаться на нее. Рядом с конфетой пальцы нащупали острые края чего-то незнакомого. Она чуть-чуть вытащила предмет из кармана, взглянула и засунула назад. Это был еще один, третий, подарок торговца: крошечная синяя книга

"Вчера в школе я научился еще одной новой штуке", объявил Рахман на следующий день Тихой, когда она прошмыгнула в игровую комнату брата. На телеэкране в мультфильме клыкастый имант преследовал маленького мальчика. "Только очень грубой. Меня научил мой хороший друг, Акил Нумайр."

Тихая скорчилась на полу рядом с Рахманом и глядела сверху вниз ему в лицо обожающими глазами. Ей безразличен риск побега с женской половины, раз только она может побыть рядом со своим братом. "Что такое школа?", знаками спросила она.

Мальчик усмехнулся и дернул головой, выражая полное равнодушие к вопросу и нажимая кнопку уменьшения звука на телеэкране. Рисованный мальчик спрятался за деревом, а рисованный имант листал маленькую синюю книжку, чтобы попробовать найти мальчишку. Все лесные жители считали имантов очень глупыми, потому что они все время смотрели в книгу, вместо того чтобы просто заглянуть за дерево.

"Что такое школа?", повторил вопрос Рахман. "Это место, где я вынужден проводить шесть дней в неделю, чтобы учить прорву такого, что, похоже, мне никогда больше не понадобиться. Я завидую, что тебе не надо ходить в школу."

"Мне бы нравилось ходить в школу, если б я могла учиться."

"Это запрещено. Кроме того, ты не захотела бы ходить, если это было обязанностью. Поверь мне. Школа смертельно скучна, а учителя ужасно плохи. Но погляди-ка, чему научил меня мой друг Акил."

Брови Рахмана насупились и он стал заглатывать воздух, словно рыба, вытащенная из воды. Он заглатывал и заглатывал, потом на мгновение замер. Тишина взорвалась рыганием такой силы, что превосходила испускание газов Маджнуном. Рахман сделал это еще раз и громко захохотал, когда увидел, как беззвучно, но сильно смеется Тихая.

"Уф", проговорил он наконец. "Мне надо перестать смеяться, если я хочу показать тебе, чему еще меня научил Акил." Он глубоко вздохнул, снова засмеялся, потом сделал еще один глубокий вздох. Когда он успокоился, то заглотал еще воздуха, снова рыгнул, но на этот раз испустил изо рта слово. "Джамил!", прорычал он.

Оба она засмеялись этому звуку, а когда успокоились, Тихая показала знаками брату: "Научи меня рыгать. Это так смешно. Покажи мне, как. Пожалуйста."

"Не знаю, сможешь ли ты научиться. У меня это заняло кучу времени."

"Ну, пожалуйста."

Рахман снова пожал плечами. "Вначале надо заглотать побольше воздуха и удержать его. Делай так." Рахман заглотнул немного воздуха и слабо рыгнул.

Тихая попробовала несколько раз, но так и не смогла научиться. "Наверное, женщины этого не могут."

"Могут, могут", сказал Рахман. "Акил Нумайр научил рыгать одну из своих сестер и она делает это даже лучше, чем он сам." Рахман нахмурился и надолго задумался.

"Братец, покажи мне еще раз."

"Нет." Он медленно покачал головой и внимательно посмотрел на сестру. "Акил научил сестру. Она рыганием даже выговаривала слово. Но кто-то поймал их. Сестру побили за учение, а Акила - за то, что он ее учил. Я не думаю, что этого хочет Бог." Он покачал головой и посмотрел сердито. "Наверное, лучше обо всем этот забыть."

Тихая в это время смотрела на экран, где у клыкастого иманта над головой появился яркий свет. Он спрятал свою маленькую синюю книжечку и наклонился, чтобы посмотреть под скалу, где все, включая самого мальчишку, знали, что там ему не спрятаться. Имант дернул своими придатками, вытащив мальчишку за воротник из-за скалы. Мальчишку звали Коко. Имя иманта было Пушок.

x x x

"Онан, ветер меняется к худшему", серьезным голосом проговорил Набил. Он сидел за кухонным столом, потягивая чашу абануша. "Помяни мои слова. Дело немногих дней - и мы все обнаружим, что вымаливаем объедки у работающих на фабрике женщин."

"Вах!", отвечал повар из глубины проверяемой гигантской кастрюли. Посудомойка Джойна чинно стояла неподалеку с опущенным взглядом, уважительно ожидая приговора Онана. Ти улыбнулась гулкому звуку голоса повара. С головой внутри кастрюли, голос его звучал басовито и мощно. Именно таким она воображала себе голос Алилаха звучащим много тысяч лет назад, когда Он сказал Ною, что разрушит планету-прародительницу.

Онан вытащил голову из кастрюли, с удовлетворением кивнул посудомойке и передал ей тяжелую кастрюлю, чтобы та повесила ее вместо с остальными, пока Тихая пробиралась между плитами к своему безопасному уголку.

"Набил", начал повар, "судя по тому, о чем ты беспокоишься, просто удивительно, что священники не посадили тебя в холодную и не вмазали несколько сотен вольт. Клянусь Основателем, после этого ты увидел бы тот еще свет."

Тихая прислонилась к стене, сбросила вуаль и сунула руку в карман. Достав крошечную синюю книжечку, она открыла ее и загляделась на странные знаки на первой странице.

Харут Айб читал из "Шайтана". Наверное, эта книжечка есть его экземпляр "Книги Мира". Но тогда зачем же Пушок, имант из мультика, смотрел в свою маленькую синюю книжечку, чтобы найти Коко? А когда он нашел Коко, почему мальчишка оказался в таком месте, где никто его не ожидал увидеть, включая самого Коко?

В заголовке первой страницы стояла отдельная группа знаков. Неверное, эти знаки составляют слово "Шайтан", написанное мужскими письменами.

Тяжелая руку со стуком поставила чашку на кухонный стол. "Насмехайся надо мной, если желаешь, Онан, но я слежу за новостями. Я слышу то, что говориться между слов."

"И что же ты услышал?", засмеялся повар, наливая себе чашку сдобренного маслом чая и усаживаясь за стол. "Или мне лучше спросить, что ты думаешь по поводу того, что услышал?"

Пока повар и старший слуга разговаривали, Тихая рассматривала группу знаков в центре первой страницы. В ней было тринадцать запрещенных ей письменных знаков. Если это слово "Шайтан", то знаков слишком много.

Голос Набила стал громче: "Смейся, если хочешь, Онан, но пошевели-ка мозгами. Доксы набрали достаточно поддержки, чтобы сделать коалицию возможной..."

"Этого никогда не случиться", прервал его повар.

"Если они получат контроль над правительством, Джорам не захочет присоединяться к мировому конгрессу. А если не вступим мы, то никто не вступит, а если никто не вступит, то никто и не разоружится. В таком случае дело лишь времени, когда мы еще раз станем искать пророков, за которыми последуем по лужам крови."

"Я думаю точно так же, Набил. Никто не хочет войны, поэтому никто не захочет повернуться к ортодоксам. Так в чем же здесь угроза?"

"Угроза находится прямо здесь, в Джораме, Онан. Ведь сейчас реформисты удерживают власть только потому, что Микаэль Ючель продолжает обещать луну с неба разъединенным партиям, луну, которую не сможет им добыть. И если эти партии охладеют к Ючелю, то Тахир Ранон и его докси станут все держать в своей чертовой удавке."