– Нико, все в порядке?
– Ну и балаган ты устроила, Мария…
Моя челюсть устремилась по направлению к полу. На меня смотрел вовсе не малолетний племянничек Нюкуку, а мой возлюбленный, маг Димиан…
Что поделаешь, я решил немного пошутить над своей подопечной. Я заподозрил, что она обнаружит мое присутствие в тот момент, когда я первый раз исполню ее молитву. Нет, она поверила в чудо. Я думал, что она меня рассекретит, когда у нее вдруг снова появится магия, так нет же, она все списала на молитву. Я хотел открыться ей в саду перед концертом, а потом у меня в мысли закралась идея - открыть себя на концерте.
Как выяснилось при исполнении - не очень удачная. Да, я очень художественно упал со сцены и очень качественно разбил лоб. Мне очень понравилось, когда перепуганная вусмерть Мария подбежала ко мне, чуть не плача. А вот тут я чуть не прокололся и не предстал перед ней в своей истинной личине.
– Ой, Димиан! - заорала она, перекрикивая фонограмму.
– Я уже двадцать пять лет как Димиан, можно не кричать, - буркнул я, поднимаясь и отряхиваясь.
Эльфийская публика негодовала. Нюкукулюэль подбежала к нам, причитая, что больше всего этот безумный проект надоел ей, потому что проводится он не где-то там, а в ее доме. Как мне жалко возлюбленную, надо же было Мари прилететь на драконе именно сюда.
– Тихо! - Сусанина решила взять власть в свои руки. - На сегодня проект окончен, никого сегодня не выгоняем! Все пять участников приглашаются для участия в завтрашнем финале.
– Ди-ми-ан! Ди-ми-ан! - скандировала публика.
Вот уж не думал, что стану знаменитостью у эльфов.
– Их бы на "Евровидение", Колдун бы первое место занял, - мечтательно глядя в потолок, произнесла Мари.
Из ее слов я ничего толком не понял, вестимо, это были ее девичьи мечты, оставшиеся за гранью моего мировоззрения.
Мы втроем: я, Мари и моя любимая принцесса покинули зал для аудиенций и вышли в сад. Вечерело, по небу плыли малиновые облака, и на темнеющем фоне проявлялся белый силуэт луны. Было свежо и приятно.
– Ди, хорошо, что ты поправился, но нам придется задержаться до завтра, чтобы я могла объявить победителя "Машкиной Фабрики".
Я посмотрел, какую гримасу при этом скорчила Нюкуку, и мне стало жалко принцессу. Если мы этой же ночью не покинем ее замок, назавтра от глупенькой моей подопечной ничего не останется.
– Слушай, а не хочешь ли вампирчиков петь научить? - предложил девушке я явно не без задней мысли.
У меня в голове вдруг родилась идея: если кровопийцы покусают Сусанину, то мне вряд ли придется отвечать за ее гибель, особенно если в момент кровопития я притворюсь раненым или упавшим в обморок. Я добрый волшебник, но и меня можно довести до ручки. Мне хватило того, что эта ненормальная унизила орков и эльфов, слава Богам, до гномов ей добраться не довелось, но зато она подчинила себе слабовольную жертву Зины Лесовой, известной в округе мерисью.
И тут словно молния меня поразила мысль: а что, если Мари и есть заказанная мной на Транс-поляне нечисть? Если судить по легендам о Зине, та не сильно отличалась характером и замашками от Сусаниной. О, удача. Даже если я вру, то не сильно ошибаюсь. Значит, сегодня мы уезжаем из Лутиниэля, а в вампирской деревне я все равно ночами спать буду бояться, вот и напишу дипломную работу и побыстрее сдам Сусанину магистрам или Томиусу, наконец.
– О чем ты задумался, Ди?
Игривый взгляд зеленых глаз вернул меня из теоретического поля в лирическое. Она в меня еще и влюблена. И с этим надо что-то делать. Если Нюкукулюэль узнает о чувствах Мари, то она быстро сосватает за меня эту сумасшедшую, что мне очень не хотелось.
– Да так, я решал для себя, когда нам лучше отправиться к вампирам: этой ночью или следующей.
– Ты еще думаешь!? - возмутилась Мария. - Конечно, завтра! Как же наш концерт.
Я обнял ее за талию и как можно более нежным голосом заявил:
– Ты посмотри на луну, Мари…
– Романтичнооооо, - протянула она, и я заметил на лице у Нюкуку нежную улыбку.
Точно, моя любимая принцесса решила женить меня на этой… для которой у меня и эпитетов-то в лексиконе не имеется.
– Не в этом дело, Мари, через несколько дней - полнолуние, и тогда вампиры особенно опасны.
– Значит, нам надо попасть к ним через несколько дней!
Я так и знал, что в голове у этой девушки все, что угодно, но не мозги. Но я продолжал хитрить.
– Вот поэтому нам и надо уехать сегодня, потому что если мы покинем замок Нюкукулюэль завтра, то мы не успеем попасть к вампирам в день апогея их злобы.
Есть! Я добился требуемого эффекта, и лицо девушки погрустнело. Да, она не успевала доиграть в свою "Машкину Фабрику", чтобы попасть к вампирам в требуемый срок. Я аккуратненько блокировал в ее голове мысль о полете на драконе, который мог перенести ее в соседнее королевство за несколько часов, и Мари согласилась уехать из замка сегодня же.
Она побежала собирать вещи, а я остался наедине с Нюкукулюэль, чего я больше всего на свете и желал.
– Прости, что так получилось, но таково мое задание. Надеюсь, мы не сильно разрушили жизнь почтенных эльфов.
– Что ты, дорогой… - она прижималась к моей груди, и большего мне для счастья не надо было. - Мы отлично провели время с Марией. Я раньше никогда не слышала такого плохого пения. И теперь, каждый раз на уроках музыки, думаю, наставница будет говорить ребятам: "Кто плохо будет учиться, отдам на Машкину фабрику"! Уж мы-то сложим подобающую легенду о твоей подопечной.
Я не сомневался, что эльфы в долгу не останутся и не простят позора. А у меня, благодаря песенному проекту Мари, дипломная работа станет толще на целую главу.
– Когда я приеду в следующий раз, - я поцеловал ее тонкие бледные губы, - мы с тобой поженимся.
– Выбрось из головы эту чушь, - Нюкукулюэль оттолкнула меня. - Я никогда не лишусь бессмертия. Ты никогда не станешь моим мужем. Я не хочу, чтобы у меня был муж-игрушка на пятьдесят лет. Я выйду только за эльфа.
– Ты жестока.
– Нет, я люблю Сораниэля, - сказала как отрезала, - уже двести лет. И ты… ты просто мой лучший друг.
Она прижалась холодными влажными губами к моему лбу. И я почувствовал, что так оно и есть. Не может человек любить эльфа. Не найдет в себе силы эльф стать человеком. Так надо, мы расстанемся. И если когда-нибудь свидимся, то будем вспоминать друг о друге как о хороших друзьях. Но я до конца дней своих буду хранить в глубине души ее идеальный образ, и вряд ли я когда-нибудь буду счастлив с человеческой женщиной.