Что это? Неужели я испугал тебя? Я почувствовал, что ты весь сжался и пытаешься убежать от меня. Или я ошибаюсь? Нет, этого просто не может быть! Ведь я же твой предок, твой дед... нет, даже, можно сказать, твой отец! Кровь, текущая в твоих жилах, когда-то текла во мне! Кровь жизни, долгой и вечной! Между тобой и мной не может быть, не должно быть никакой пропасти, кроме разве что той, которая обусловлена прошедшими веками. Вполне возможно, что мы с тобой одно целое. О да, такое весьма вероятно! Я не сомневаюсь, что мы... будем... друзьями... вот увидишь..."

— Друзьями? — пробормотал во сне Вульп. — С духом этого места?

"С духом?.. А-а-а-... понимаю... Ты думаешь, что я лишь эхо, отголосок прошлого? Навсегда вырванная трусливыми людишками страница истории?

Мрачные летописи, сколотые с мраморных руин, соскобленные и растертые в прах лишь только потому, что читать кому-то их было не слишком приятно. Ференци исчез, и кости его истлели, но дух его, его призрак неприкаянно бродит среди обширных развалин его собственного замка. Король умер! Да здравствует король! Вот как? Ты не можешь допустить даже мысли о том, что я... о том, что я по-прежнему существую? О том, что я всего лишь сплю — точно так же, как ты сейчас, и нуждаюсь только в пробуждении”.

— Ты не более чем сон, — ответил Вульп. — И это мне следует проснуться.

«Сон? Ах вот как? Ха-ха-ха! Сон, сумевший перенестись на другой конец света, чтобы наконец вернуть тебя домой! В таком случае этот сон обладает большими возможностями и великой властью и вполне может вскоре превратиться в реальность, Георг...»

— Джордж! — Эмиль Гогошу грубо ткнул Вульпа в бок. — Господи, ну что за соня!

— Джордж! — Сету Армстронгу и Рэнди Лаверне удалось наконец его разбудить. — Боже, да ты проспал почти весь день!

— А? Что?

Сон Вульпа мгновенно улетучился, и он вновь оказался в реальности. И очень вовремя, ибо уже чувствовал, что сон засасывает его, уводит все дальше и дальше. Он помнил, что разговаривал с кем-то, но не более того. Хотя все происходившее во сне казалось вполне реальным. Однако... сейчас он даже не смог вспомнить, что это было и о чем шла речь.

— Где мы находимся? — спросил он, тряхнув головой и облизывая пересохшие губы.

— Почти на месте, приятель, — ответил Армстронг. — Именно поэтому мы тебя и разбудили. Ты уверен, что с тобой все в порядке? уж не подхватил ли ты какую-нибудь лихорадку? Какую-нибудь местную болячку?

— Нет, со мной все в порядке, — отрицательно покачал головой Вульп. — Думаю, что это просто необходимость наверстать наконец упущенное и хорошенько выспаться, поскольку у меня давно не было такой возможности. Вот почему я несколько потерял ориентацию в происходящем.

На него нахлынули обрывки воспоминаний... вот они садятся на поезд в Липове... трясутся, сидя в кузове разболтанного грузовика по дороге в Себеш, платят несколько бани за возможность проделать часть пути до Халмагиу на куче сена, наваленного на, казалось, возникшую из далеких веков тележку с деревянными колесами, в которую запряжен осел...

— Наш возница едет вон туда, — сказал Лаверна, указывая на дорогу среди деревьев. — В Вирфурилео — там он живет, и там его конечная остановка. А Халмагиу в той стороне. — И он махнул рукой в сторону другой дороги.

— Всего лишь семь-восемь километров, — вступил в разговор Гогошу. — Мы можем добраться туда за час. Все зависит от вашего желания и способности быстро передвигаться. У нас останется еще масса времени, для того чтобы стряхнуть с себя дорожную пыль, перекусить и промочить горло, а потом подняться в горы, прежде чем стемнеет. Или мы можем взять с собой еду и разбить лагерь прямо среди руин — там мы поедим и переночуем. Представляете, какие интересные рассказы вы привезете с собой, когда вернетесь в Америку? Так или иначе — решать вам.

Отряхнув прилипшее к одежде сено, они навьючили на себя поклажу и попрощались с возницей, махая ему руками вслед до тех пор, пока он не скрылся вместе со своей тележкой за поворотом лесной дороги. Тогда и они отправились в путь. Рэнди Лаверна откупорил бутылку пива, сделал глоток и передал ее Вульпу, который лишь прополоскал пивом рот.

— Мы почти у цели, — со вздохом произнес Армстронг, неуклюже пытаясь угнаться за быстро идущим вперед Гогошу. — И если это место хотя бы наполовину заслуживает того, что о нем говорилось...

— Надеюсь, что так и будет, — спокойно ответил Вульп и нахмурился, ибо в глубине души он был твердо уверен в том, что все будет именно так.

— Что ж, скоро мы это узнаем, Джордж, — откликнулся Лаверна, быстро перебирая своими коротенькими ножками, чтобы не отстать от других.

И вдруг откуда-то из тайного уголка мозга до Вульпа донеслось:

«О, да... теперь уже скоро... совсем скоро, сын мой! Теперь уже скоро, Гео-о-орг...»

Меньше чем через пять миль они достигли своей цели, причем переход их вовсе не утомил, ибо на прошлой неделе американцы прошли раз в двадцать больше. Они прибыли в Халмагиу в середине дня, нашли для себя место, где будут проводить следующую ночь (не ближайшую, а именно следующую, поскольку Гогошу уговорил их провести предстоящую ночь в горах), умылись, переодели обувь и слегка перекусили, устроившись на небольшом деревянном балкончике гостиницы, выходившем на главную улицу поселка.

— Не забывайте, — отведя американцев в сторонку, сказал им Гогошу, в то время как они собирались договариваться о плате за комнаты, — что эти люди — простые крестьяне. Они не так образованны, как я, и не привыкли к общению с иностранцами, городскими жителями и подобного рода людьми. Они мыслят более примитивно, подозрительны и суеверны. А потому позвольте мне договориться с ними. Что касается вас, то вы всего лишь любители горных восхождений. Нет, даже не то... вы просто праздно гуляющие туристы. И мы собираемся идти вовсе не на Зарундули, а на Металици.

— Какая разница, — спросил его чуть погодя Вульп во время еды, — между Зарундули и Металици?

— Вот это Металици, — ответил ему старый охотник, указывая поверх крыш поселковых домов на северо-запад, туда, где позолоченные солнцем виднелись ту манные очертания горных вершин. — А Зарундули находятся сзади от нас. Они серые... всегда серые. Серо-зеленые весной, серо-коричневые осенью и просто серые зимой, и тогда еще белые, конечно. Замок расположен как раз вот за той полосой деревьев, что поднимается вверх вдоль заднего края скалы. И сам замок задней стороной прилепился к скале, а по другую его сторону тянется ущелье. Он был хорошо укреплен и поистине являлся надежным убежищем. В прежние времена проникнуть в него не было никакой возможности.

— Я имел в виду, — терпеливо стал объяснять Вульп, — почему местные крестьяне не должны знать, что мы идем именно туда?

— Я же сказал, они суеверны, — слегка поморщившись, ответил Гогошу. — Они называют эти вершины горами зганов, потому что этот кочевой народ особенно к ним привязан. Местные жители никогда не поднимаются в эти горы, и, вполне возможно, им не понравится, если туда отправимся мы.

— И причина тому — руины замка?

— Ничего не могу сказать вам точно, потому что не знаю, да, честно говоря, меня это и не интересует, — снова поморщился Гогошу. — Но позапрошлой зимой, когда я пытался подстрелить живущего там волка... эти люди стали шарахаться от меня, как от прокаженного. В этих горах обитает множество лис, которые постоянно совершают набеги на крестьянские хозяйства, но местные жители не охотятся на них. У них просто какой-то пунктик на этом, вот и все. Деды и прадеды рассказывают своим потомкам таинственные и страшные истории о старом вампире, живущем в своем замке.

— Но они все равно увидят, что мы направились в ту сторону.

— Нет, потому что мы пойдем в обход.

— Но мы ведь не вторгаемся в какую-нибудь запретную зону? — с беспокойством спросил Вульп. — Там нет военного полигона или чего-нибудь в этом роде?

— О Господи, конечно, нет! — Гогошу уже начал раздражаться. — Я же сказал, что все дело в предрассудках! Не больше! Знайте, что до сих пор, если в этих местах кто-то по необъяснимой причине умирает молодым, ему в рот кладут дольку чеснока, прежде чем забить крышку гроба. Да-да, именно так! А иногда они делают и нечто большее! А потому давайте оставим этот разговор, пока я и сам не начал бояться Договорились?