(8) Год уже подходил к концу; сенат в Риме постановил, чтобы претор Публий Корнелий написал в Капую консулам: (9) Ганнибал далеко, никаких важных военных действий под Капуей нет; не угодно ли одному из них вернуться в Рим на выборы магистратов. (10) Получив письмо, консулы уговорились: пусть Клавдий займется выборами, а Фульвий останется под Капуей. (11) В консулы были избраны Гней Фульвий Центимал147 и Публий Сульпиций Гальба, сын Сервия, не занимавший до того ни одной курульной должности. (12) Преторами избраны были Луций Корнелий Лентул, Марк Корнелий Цетег, Гай Сульпиций, Гай Кальпурний Пизон. (13) Пизону достались судебные дела в Городе;148 Сульпицию – Сицилия, Цетегу – Апулия, Лентулу – Сардиния. Консулам было на год продлено командование.
КНИГА XXVI
1. (1) Консулы Гней Фульвий Центимал и Публий Сульпиций Гальба, вступив в должность в мартовские иды [211 г.], созвали на Капитолии1 сенат для совещания с сенаторами о положении государства, о ведении войны, о провинциях и войске. (2) Консулам прошлого года, Квинту Фульвию и Аппию Клавдию, продлили командование войсками, которые у них были, и вдобавок велели держать Капую в осаде, пока она не будет взята. (3) Это особенно заботило римлян – не из-за гнева, пусть самого справедливого. Думалось, что славный и сильный город, (4) который, отложившись от Рима, увлек за собой еще несколько, и теперь, буде он покорится вновь, так же склонит других к уважительному признанию прежней власти2. (5) Преторам прошлого года продлили командование: Марку Юнию – в Этрурии и Публию Семпронию – в Галлии, оставив им по два легиона, какие у них были.
(6) Продлили командование Марцеллу, чтобы он проконсулом закончил войну в Сицилии с тем же войском, какое у него было; (7) если потребуется ему пополнение, пусть возьмет его из легионов, которыми командовал в Сицилии пропретор Публий Корнелий, (8) только пусть не берет никого из тех, кому сенат отказал в отставке и запретил возвращаться на родину до конца войны3. (9) Гаю Сульпицию, которому выпало ведать Сицилией, даны были два легиона, которыми до того командовал Публий Корнелий, а пополнение – из войска Гнея Фульвия, позорно разбитого и обращенного в бегство в прошлом году в Апулии4. (10) Его солдатам сенат определил такой же срок службы, что и сражавшимся под Каннами. И тем, и другим к вящему их позору запрещено было зимовать по городам и разбивать зимний лагерь ближе чем в десяти милях от какого бы то ни было города. (11) Луцию Корнелию в Сардинии даны были два легиона, которыми раньше командовал Квинт Муций; если потребуется пополнение, пусть консулы объявят набор. (12) Тит Отацилий и Марк Валерий5 пусть охраняют побережья Сицилии и Греции сухопутным войском и флотом: Грецию – пятьдесят кораблей и один легион; Сицилию – сто кораблей и два легиона. В этом году на суше и на море воевали у римлян двадцать три легиона6.
2. (1) В начале этого года сенат, получив письмо от Луция Марция, высоко оценил совершенное им7. Но на письме Марций надписал «пропретор сенату», хотя эта власть ему не была дана ни волей народа, ни постановлением сената. Это смутило многих сенаторов: (2) избрание начальника войска, комиции вместе с ауспициями в лагере, в провинциях в отсутствие должностных лиц, переданные неосмотрительным солдатам, – все это плохой пример. (3) По мнению некоторых, об этом деле следовало доложить сенату; предпочли, однако, отложить обсуждение до отбытия всадников, привезших письмо от Марция. (4) А пока решили написать, что сенат позаботится о продовольствии и одежде для войска. На письме не написали «пропретору Луцию Марцию», чтобы не предрешать исход будущего обсуждения. (5) Всадников отослали, и сразу же консулы поставили дело на рассмотрение. С общего согласия решено было договориться с народными трибунами, чтобы те при первом удобном случае спросили народ, кого послать в Испанию командующим к войску, которым прежде командовал Гней Сципион. (6) С трибунами договорились; все, однако, были заняты другим спором. (7) Гней Семпроний Блез8, назначив день, вызвал в суд Гнея Фульвия и на сходках поносил его за потерю войска в Апулии; многие, говорил он, военачальники по легкомыслию и незнанию заводили войско в места гиблые, (8) но до Гнея Фульвия никто так не развращал свои легионы, прежде чем погубить их; можно сказать, его войско погибло, еще не увидев врага, и побеждено оно было не Ганнибалом, а собственным полководцем. (9) Никто, голосуя за него, не представлял себе, кому вверяет он власть, кому войско. (10) В чем разница между Тиберием Семпронием9 и Гнеем Фульвием? Тиберий Семпроний, получив войско, составленное из рабов, выучкой и строгостью быстро превратил людей без роду и племени в солдат, опору союзникам и грозу врагам10. Кумы11, Беневент12 и другие города они вернули римскому народу, вырвав их из пасти Ганнибала. (11) Гней Фульвий, имея войско римских квиритов13, людей благородного происхождения, воспитанных как свободные, заразил их пороками рабов: свирепые и распущенные среди союзников, малодушные и трусливые перед врагом, они не смогли выдержать не то что нападения пунийцев, а одного их крика; (12) неудивительно, что солдаты не устояли в бою, видя, как их командир кинулся бежать первым; (13) гораздо удивительнее, что нашлись и среди них такие, которые пали, сражаясь, что не все поддались, как Гней Фульвий, страху и смятению: Гай Фламиний, Луций Павел, Луций Постумий Гней и Публий Сципионы14 предпочли умереть в строю и не покинуть войско, попавшее в окружение. (14) Гней Фульвий вернулся в Рим с известием о гибели войска чуть ли не один-одинешенек. Какой позор! Воины, бежавшие под Каннами с поля боя, вывезены в Сицилию, и их отпустят, только когда неприятель уйдет из Италии; такова же, по декрету сената, участь легионов Гнея Фульвия, (15) а сам Гней Фульвий, покинувший сражение, начатое по его легкомыслию, остается безнаказанным и проведет старость по харчевням и непотребным домам, где проводил и молодость, а его солдаты, чья вина только в том, что они уподобились своему предводителю, почти что сосланы; они несут воинскую службу и лишены чести воина. Неодинакова в Риме свобода для бедного и богатого, для должностного лица и частного человека.
3. (1) Обвиняемый сваливал вину на солдат: они неистово рвались в бой; он вывел их в бой не тогда, когда им хотелось (день клонился к вечеру), а на следующий день; построил он их в боевом порядке вовремя и в удобном месте. Убоялись ли они прославленного врага или не выдержали его натиска, но все кинулись врассыпную, (2) и толпа увлекла его, как это было с Варроном под Каннами15 и со многими военачальниками. (3) Да и какая польза государству, останься он один на поле боя? Разве что его смерть могла избавить государство от будущих бедствий. (4) Не был он заведен нехваткой продовольствия в места трудные, не вел он свое войско неизвестной дорогой и не попал с ним в засаду: побежден он в бою, открыто. Сердца его воинов и врагов не в его власти: каждого человека делает смелым или трусливым его природа.