- А практическую помощь оказывают сотрудники вышестоящих аппаратов,заметил я.

- Понимаешь, вопрос очень конфиденциальный, и мне бы не хотелось привлекать посторонних. Я хочу поколоть Жанну на тех людей, кто стоит за ней. И хотя она остается нашей подследственной, мне неудобно сильно наезжать на нее. Давай сыграем плохого и хорошего мента. Ты - строгий, я добрый. Только предварительно ее надо вывести из психологического равновесия. Мы можем смонтировать из показаний Кошкина небольшой сюжет про мафию, дадим ей понять, что без нашей помощи ее точно так же замочат. И я еще подумал: не свозить ли ее под предлогом опознания в морг, где показать реального мертвого Ваню?

- Ну нет, покойников я сам боюсь. На меня это может оказать еще большее негативное воздействие!- запротестовал я.

- Хорошо, ограничимся фотографиями. То есть - ты согласен помочь?

- Ты ведь не отвяжешься?- ответил я вопросом на вопрос.

Допрос Жанны с применением видеозаписи еще живого и фотографий уже мертвого Кошкина мы начали на следующий день с утра. Я был, как раз, раздражен тем обстоятельством, что за неделю до зарплаты у меня напрочь закончились финансы, поэтому грозно обрушился на Жанну, неизвестно куда затырившую полмиллиарда денег. Не то, чтобы я хотел получить от нее свою долю, просто во мне кипело сознание социальной несправедливости. Мы прокрутили ей кассету, пытаясь определить ее реакцию на звучащие с экрана имена и клички жуликов, потом веером раскинули фотографии задушенного Кошкина.

Я периодически громко вопрошал:

- Куда делись деньги?!

А Вязов, как змей-искуситель, тихо нашептывал ей:

- Да скажи ты ему, пусть отвяжется. И, вообще, думай, дорогая, свой секрет ты, так же как Кошкин, можешь унести с собой в могилу. Вдруг бандиты решат, что ты опасный носитель информации и нужно тебя ликвидировать. А если будем знать и мы, то эта информация уже не будет секретом, значит и убирать тебя не будет никакого смысла

В конце концов, Жанна не выдержала и заявила:

- Да отвяжитесь вы! Все деньги заграбастал Асланов. Только писать я ничего не буду. Все равно вы его не достанете - он депутат!

- Он все придумал и организовал?

- Придумал - нет. У него мозгов бы на это не хватило. А организовал все действительно он. Он является учредителем магазинов, через которые производилась реализация товара. И рассчитывались магазины не со мной, а напрямую с ним.

- Какую роль в этом деле имела Марина?- неожиданно спросил Вязов.

- Такую, что она все это дело и выдумала. Все. Больше я вам ничего не скажу. Вы - ищейки, значит, и ищите сами. Маринкин папаша меня живой в гроб положит и крышку забьет, если узнает, что я вам проболталась.

Только я собрался, наконец, снова заняться накопившимися бумагами, как нарисовалась следователь Вера Феоктистовна.

- Игорь Владимирович, горю синим пламенем!- с порога сообщила она.

Вообще-то, по ее виду это было незаметно, но на всякий случай я спросил:

- Думаете - поджог?

- Кто поджог?- не врубилась она.

- Ну я хотел уточнить: горите в результате поджога или самовозгорания?

- Все шуточки шутите?- ответила она вопросом на вопрос и тут же добавила:- Знаете, а мне не смешно.

Я хотел сказать:"Не знаем", но раздумал, так как разговор мог затянуться и мы бы еще долго не добрались до сути дела.

А суть была в следующем: Вера Феоктистовна вела уголовное дело вела уголовное дело по моему кидале Мартюшеву, который обещал людям "золотую" жизнь в Магадане. По делу выходил срок и нужно было направлять его в суд. Перед самой отправкой Вера Феоктистовна хватилась, что не выполнила такое следственное действие, как наложение ареста на имущество обвиняемого. А поскольку выполнять его нужно было в Горнозаводске, она решила послать нас туда. От Веры Феоктистовны зависела судьба многих наших дел, поэтому я не стал даже брать у нее следственное поручение, а пошел просить у начальника машину. Договорившись с транспортом, вернулся в кабинет и спросил Вязова:

- Окажешь практическую помощь?

- Долг платежом красен. Когда едем?

- Сейчас.

Кинув в дипломат постановление, необходимые бланки, я начал одеваться.

Кидала Мартюшев проживал в Горнозаводске у сожительницы. Было ясно, что она заявит будто бы все ценное в доме приобретено ею и является ее полноправной собственностью. Но закон требовал, чтобы мы лично убедились в этом. Дорога в Горнозаводск была для нас уже знакомой, поэтому мы сказали Косте, нашему водителю, включить музыку погромче и чтобы толкнул, когда приедем, вдруг уснем. Спать в машинах при езде по нашим дорогам не очень-то удобно, поэтому получилось просто посидеть, закрыв глаза.

Сожительница Мартюшева, полноватая женщина с добрыми усталыми глазами, ничем не выразила своего неудовольствия. Ознакомившись с постановлением следователя, она провела нас в чистенькую небольшую комнатенку с тюлем на окне и геранью на подоконнике.

- Здесь он и живет. Смотрите.

На удивление оказалось - смотреть было на что. В комнате находились в ярких импортных упаковках сварочный аппарат и дорогие наборы инструментов для ремонта автомашин. Мы добросовестно записали все это добро в протокол и я спросил:

- Где Матвей хранит свои личные документы и вещи?

Хозяйка открыла дверцу шкафа, показала одну из полок.

- А вот.

Я порылся. Никаких сберкнижек и иностранной валюты не нашел, зато наткнулся на необычный портсигар, причем, было смутное ощущение, что где-то его уже видел.

- Откуда у Мартюшева этот портсигар?

- Друг с Магадана подарил. Матвей говорил, что он очень дорогой, что он на него две таких хаты, как моя, может купить.

- Золотой что ли?

- А бог его знает.

- Виталий Иванович, внесите в протокол, что портсигар из желтого металла с таким-то изображением изъят для проведения исследования.

- Матвей расстроится, что вы его забрали,- заметила хозяйка.

- Мы его не забрали, а изъяли для исследования. Решать забирать или нет будет суд.

- А когда суд?

- Вероятно, месяца через два.

- Ох, батюшки-светы, лишь бы не посадили,- тяжело вздохнула женщина.

Обнадеживать ее иллюзиями при наличии у ее сожителя богатой судимостями биографии не хотелось, мы воздержались от комментариев и попросили пригласить кого-нибудь из соседей - подписать протокол.

- Ты помнишь у кого мы такой портсигар видели?- уже в машине спросил Вязов.

- Помню, что видели, а у кого - нет.

- У участкового, который нас в автомастерскую сопровождал.

- Точно. Давай сейчас заскочим по пути в ЭКУ, проверим действительно ли эта штука такая дорогая.

В ЭКУ провели спектральный анализ и сказали, что портсигар из золота, но для определения пробы и получения официального заключения порекомендовали обратиться в Пробирный надзор.

Я взял у Веры Феоктистовны разрешение на встречу с Мартюшевым и предупредил Вязова:

- Если меня будут спрашивать, я поехал в СИЗО. Буду часа через три.

- Возьми меня с собой,- попросил он.

- Поехали. Вдвоем веселее.

По дороге заскочили в киоск и купили Матвею его любимого "Беломора".

Было заметно, что в изоляторе Мартюшев чувствует себя, как дома. Вальяжно, с ленцой он уселся на прикрученную к полу табуретку и спросил:

- Чо вызвали?

- Так, поговорить за жизнь. Следствие по твоему делу почти закончено. Следователь "201"-ю готовит. Проводить теперь дополнительные допросы нам без надобности. Поэтому просто поговорим, без записи. Закуривай для начала.

Я достал и положил на стол портсигар, наполненный "Беломором".

При виде его, Мартюшев помрачнел лицом, потом аккуратно взял свою вещь, повертел в руках, осмотрел, открыв крышку, достал папироску и молча положил портсигар обратно.

- Узнал свое добро? Откуда он у тебя?

- Кореш подарил.

- Кто такой?

- Он вам все равно сейчас ничего не скажет. Убили его недавно. Расстреляли в машине из автоматов.