- Кое-кто хочет, чтобы тебя убили.

- Меня-то? Желающих много. - Я засмеялся и смерил его взглядом, словно удивился. - Ты имеешь в виду своих ребят?

- Другого. Белого.

- Белый человек хочет, чтобы меня убили? Откуда ты знаешь?

- У него моя скво. Он говорит, когда ты умрешь, он ее отдаст. Я привожу твой труп, он отдает скво.

- Так чего же ты меня не убил?

- Почему он хочет твоей смерти? - озадаченно спросил Катенни. По-моему, здесь какая-то ловушка.

- Откуда у тебя такие сведения? Их привез Токлани?

Он не удивился, что я знаком с Токлани.

- Да, он привез. Моя женщина... она ездила к сестре в Сан-Карло. Ночью ехала быстро, но ее поймали.

- Они ее обидели?

- Нет. Токлани говорит, что нет. - Он поглядел мне в глаза. - Я дрался с Токлани, но Токлани хороший человек. Моя женщина - хорошая женщина. Токлани приказал индейцам наблюдать за ней.

- Кто ее поймал?

- Их зовут Хэддены. Их несколько. Токлани видел. Почему они хотят убить тебя?

- Я стрелял в них. Рокка... Ты знаешь Тампико Рокку? Они назвали его мексикашкой и собирались убить. Мы дрались и вместе с Роккой убили одного, может двоих.

Он все еще не верил.

- Токлани говорит, ты хороший человек. Великий воин.

На это мне нечего было ответить, поэтому я промолчал, лихорадочно обдумывая услышанное. Не утверждаю, что умею хорошо думать или планировать. Я простой парень с гор, ставший скитальцем, но не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что у меня появился выход, если только правильно распорядиться ситуацией.

Вся штука была в том, что действовать следовало очень аккуратно, поскольку на руках у меня были не все карты. В мою пользу было то, что Катенни подозревал ловушку.

Для него убить меня было проще простого, он бы так и сделал - после пыток, чтобы посмотреть, что я за человек - но теперь кто-то еще хотел моей смерти, и он был озадачен.

Как я понял, скво Катенни проскользнула в резервацию, чтобы повидаться с сестрой, и там, подождав, когда она поедет обратно, ее схватили Хэддены.

Ничего необычного, что непокорившийся апачи приезжает в резервацию, живет там некоторое время, потом уезжает. Армия постоянно пыталась вернуть индейцев в резервации, и часто приезжающая туда скво просто разведывала обстановку.

И вот они держали в заложницах женщину Катенни, а он, как дикий зверь, чующий неприятность в каждом новом запахе, ничему не верил.

Он сидел с сигаретой и ждал, и я наконец сказал:

- По-моему, им нельзя доверять.

Он посмотрел на меня.

- Они ее убьют?

- Они плохие люди. Они застрелили бы Рокку из-за ничего, просто так. Мне кажется, если ты отвезешь им мой труп, они убьют ее и тебя - если смогут.

Он ждал, и я, подкинув хвороста в костер, добавил:

- Верни мне оружие, а я верну тебе скво.

Он долго молчал, потом резко встал и подошел ко второму костру, где и остался, тихо разговаривая с остальными индейцами.

Через некоторое время Катенни пришел обратно и сел на песок.

- Ты можешь отнять у них мою скво?

- Катенни - великий воин. Он знает все хитрости войны, но сейчас я обещаю тебе твердо: если это возможно, я верну ее тебе живой и здоровой.

- Она хорошая женщина. Она провела со мной много лун.

- Ты знаешь, где они ее держат?

- Мы тебя отвезем. Это около границы.

Меня не нужно было предупреждать, что беды только начинаются. Катенни мог дождаться, когда я привезу его женщину, а потом спокойно пристрелить меня. Не хочу сказать, что апачи не умеют быть благодарными, просто у них совсем другое понятие о жизни, чем у нас. Если ты не из племени, то ты потенциальный враг, и убить тебя - долг индейца.

От Испанца и Джона Джей не было ни слуху, ни духу. Насколько я мог слышать, апачи о них тоже не говорили. Похоже, им удалось убраться незамеченными. Вот и хорошо, удачи им.

На рассвете мне привели коня, я не торопясь оседлал его, но когда потянулся за оружием, меня остановили. Токлани взял мой винчестер, повесил мой оружейный пояс себе через плечо, дал наполнить флягу, и мы тронулись в путь.

Все время, что мы ехали, я вспоминал Нейсса, одного из пяти пассажиров дилижанса, на который возле Стайнс-Пик напал Кочизе со своей бандой. В первые же секунды убили возницу и одного пассажира, дилижанс перевернулся, и оставшиеся в живых стали готовиться к драке, но Нейсс их отговорил. Кочизе, сказал он, его старый друг, сейчас он с ним поговорит, и все будет хорошо. Пассажиры поверили, и Кочизе накинул на Нейсса лассо и поволок его по каньону по камням, кактусам и кустам. Остальные индейцы сделали то же самое с оставшимися пассажирами. Их замучили до смерти. Это случилось в апреле 1861 года.

Вспоминая этот факт, я понимал, что обещания Катенни ничего не стоят, и хотя индейцы не спускали с меня глаз, обдумывал варианты побега.

Их не было.

Вороной за время путешествия выдохся и похудел. О том, чтобы спастись на нем бегством, не могло быть и речи. Оружия у меня не было, не было и места, куда я мог бы ускользнуть от преследователей.

Мы вели лошадей по выжженным, каменистым холмам, петляя между кактусами и зарослями кустарника. Местность была неровная, изрезанная случайными тускло-красными или коричневыми иззубренными хребтами и нечастыми лавовыми полями, где извивались белесые сухие русла ручьев. Индейцы окружали меня со всех четырех сторон, всегда оставаясь настороже, всегда готовые в случае чего остановить меня. Все молчали.

Мне казалось, что каждый шаг коня приближал меня к смерти - побег был бы слишком большой удачей.

От Хэдденов помощи ждать нечего. Я не имел понятия, как похищу у них скво Катенни, они никогда не отдадут ее по собственной воле. Даже среди хороших людей опустошение и грабежи, чинимые апачами вызывали желание уничтожить их всех до единого, а Хэддены не были хорошими людьми.

Я всегда уважал апачей. Они научились выживать в сложных условиях, на суровой земле. Их образ мыслей был совершенно другим, чем у белых, и чтобы понять, что они чувствуют и чего хотят, нужно было очень хорошо знать их.

Через некоторое время заросли чольи стали гуще и обширнее, они раскинулись под ярким солнцем, отливая бледно-желтым цветом с темно-коричневыми или черными отмершими нижними сочленениями. Мы называли ее "прыгающий кактус", потому что если пройти мимо него, иголки, кажется, так и прыгают, стараясь вцепиться в тело. Проезжая по зарослям чольи, апачи вытянулись в цепочку.