Наконец, Орлов решился. Это не лучший выход, но на безрыбьи... Он вернулся в отель, где его уже ждал профессор Брикстоун. Это был совсем другой профессор Брикстоун - аккуратно подстриженный, в новом костюме, гладко выбритый, благоухающий дорогими лосьонами и широко улыбающийся.

Он вскочил при виде Орлова, крепко пожал ему руку и сказал что теперь у него все в порядке, он передал деньги в больницу, за Дороти ухаживают лучше, он нашел няню для детей - прекрасная няня, с отличными рекомендациями (тут профессор слегка покраснел) и очень любит Фанни и Ольгу. Если бы Майкл видел как вытянулись лица университетской администрации, когда он не только положил перед ректором заявление об уходе, но и расплатился по всем долгам. Он теперь в неоплатном долгу перед Майклом и готов сделать все что тот попросит.

Орлов решил быть откровенным - не совсем откровенным, но настолько, насколько этого требую.т обстоятельства.

- Сэм, я расскажу тебе самую невероятную историю которую тебе приходилось когда-нибудь слышать, - начал он. - Дело в том, что я могу заглядывать в прошлое, потому мне и стало известно тридцать лет назад кто выиграет скачки в Челтенхеме. Сэм хотел что-то сказать, но Орлов поднял руку, призывая того помолчать.

- Я и сейчас знаю многое...

- Господи, - не выдержал Сэм, - я тоже знаю кто выиграл Дерби в прошлом году и какая лошадь была первой на "Ройял Аскот".

- Сэм, если ты не будешь меня прерывать и дашь договорить, узнаешь много интересного и, я бы сказал, можешь получить немалую коммерческую выгоду.

Сэм замолчал и кивнул, показывая что будет терпеливо слушать.

- Я не только знаю результаты всех скачек, состоявшихся летом 1968 года, но и способен через неделю оказаться в начале июня 1968 года и говорить с тобой из Москвы по телефону. Разумеется, мне будет столько же лет как и сейчас, а вот ты будешь, сам понимаешь, на тридцать лет моложе и я не уверен что тот, другой профессор Брикстоун согласится выполнить все мои просьбы. Теперь ты понимаешь, насколько сложна возникшая проблема?

Сэм молчал, глядя на пол.

- Я мог бы сказать тебе что тот, молодой Сэм выполнит все твои просьбы, но ведь ты этому не поверишь, да я и сам не уверен в этом.

- Вот мы и добрались до корня проблемы. Как убедить молодого Сэма, ещё не познавшего горя старости, верящего что все будет хорошо, что он никогда не постареет, а его любимая дочь будет всегда здоровой, как доказать ему что на самом деле все обстоит совсем по - другому, что жизнь жестока и холодна, что в ней каждый заботится только о себе и самым счастливым является тот, рядом с которым плечо друга. Подобно тому как сказал много лет назад великий Теннисон:

Наши жизни сплелись Нас и так было мало. Теперь Не осталось совсем. Каждый час, отвоеванный нами У пучины безмолвия, тает в холодном тумане За которым виднеется настежь открытая дверь.

- Я не знаю, Майкл. - хрипло произнес Сэм и поднес к лицу белый платок чтобы вытереть слезы. - Мне так хочется встретиться с ним, этим молодым Сэмом, и убедить его в твоей правоте. Так хочется... Но ведь это, повидимому, невозможно?

- К сожалению, это невозможно.

- Тогда я обещаю сделать все что ты от меня потребуешь, Майкл, все что угодно.

- Я придумал выход, Сэм. Это не тот выход, который мне нравится, но другого нет. Ты напишешь молодому Сэму убедительное письмо, объясняющее все что с ним произойдет в будущем и почему он должен выполнять все мои просьбы. Он ведь знает твой - свой собственный - почерк, верно?Для убедительности оставь на бумаге жирные отпечатки пальцев и предложи ему сравнить их. Согласен? Передай это письмо мне, а я сумею доставить его в Англию, в 1968 год.

- Хорошо, ты получишь его завтра. Но ради чего ты все это затеял?

- Послезавтра я возвращаюсь в Москву. Оттуда буду высылать тебе ему - в 1968 год по телефону данные относительно победителей очередных скачек, все как в прошлый раз, но теперь мы делим с тобой выигрыш пополам. Свою половину ты - вернее, молодой Сэм - кладет на свой счет, мою - на мой счет в "Баркли'з Бэнк". Кстати, оговори это в письме. И вот что ещё - сумма нашего выигрыша увеличится к осени этого 1998 года примерно в шесть-семь раз. Все твои проблемы будут решены раз и навсегда уже через несколько месяцев.

- Я согласен.

- Последнее. Я живу в стране - хорошей стране, населенной отличными, добрыми и веселыми людьми - но этой страной в 1968 году управляли, как в "1984" Оруэлла, где за каждым твоим шагом следил "Биг Брозер" - "Большой Брат", поэтому разговоры будут ограничиваться названиями ипподромов и именами трех победителей в том порядке в каком он будут названы. Себя я не буду называть, и пусть он - молодой Сэм - тоже не упоминает моего имени.

Вечером, накануне вылета, в отель пришел профессор Брикстоун с необычно серьезным лицом, передал конверт, пожал руку и пожелал удачи. Теперь все зависит только от тебя, - пробормотал он мрачно.

5

В субботу Орлов вылетел в Москву прямым рейсом Лондон - Москва. Он предупредил сына о прилете и в аэропорту его ждала "волга", на которой он и приехал на дачу. Стало ещё жарче - или это показалось ему после прохладного Лондона? Алексей был встревожен. Он рассказал отцу что фирму "Гладиатор" выплатила ему отступные, теперь он хозяин винного магазина на Столешниковом, но это доставляет ему мало удовлетворения, потому что фирма прикупила ГКО и теперь рассчитывает к началу сентября получить огромные деньги.

- Не расстраивайся, Алексей, не все коту масленица. Я беседовал в Лондоне с одним экономистом и он сказал что Запад готовится к грандиозному обвалу - собственно, сказал мне Грюндаль, обвал уже начался, наиболее дальновидные финансисты покидают Москву.

- Да, мне говорили, в пятизвездочных гостиницах неожиданно много свободных номеров. А ты как съездил?

- Трудно сказать. В ближайшие две недели будет ясно. Или я останусь нищим, как раньше , - Алексей улыбнулся и снисходительно потрепал его по плечу, - или разбогатею как Крез.

Весь уикэнд Орлов отдыхал после поездки, а утром в понедельник отодвинул шкаф, проскользнул в чуланчик и проделал привычные действия. Через мгновение он оказался на улице, ступив на тротуар, проходящий у самой стены дома.

К десяти утра он вошел в здание УВС АН СССР - Управление внешних сношений Академии наук, или, как называли его иначе, филиал КГБ и ГРУ, объединенные вместе, занимающийся удовлетворением потребностей ученых. Здесь он прошел в отдел загранкомандирования в капиталистические страны. Работа кипела. Последний бзык начальника УВС состоял в том что, поскольку машинисток нехватало, нужно обеспечить каждого консультанта пишущей машинкой чтобы тот сам писал письма в ЦК КПСС о командировании ученых. В Управлении шутили что теперь вместо двух-трех опытных машинисток с зарплатой 160 рублей в месяц, появилось огромное количество неопытных машинистов с окладами в два раза выше, которые тратили драгоценное время на выстукивание писем двумя пальцами, делая массу опечаток. Из открытых дверей комнат в коридор доносились ругательства и призывы к чьей-то матери. Орлов юркнул в пустующую комнату и позвонил Гоге Пашинину.

- Привет, Миша, - послышался голос старшего консультанта Гоги, занимающегося командированием физиков и математиков. - Я думал, ты в Женеве.

- Я и есть в Женеве. Приехал в Москву на пару дней, завтра вылетаю обратно.

- Вот и хорошо, полетишь вместе с Мкртычяном. Он летит в Англию, а в Женеве у него пересадка. У него первая ездка за кордон, объясни ему что можно делать и что лучше не делать.

- Как удачно! - радостно воскликнул Орлов. - Мне как раз нужно передать конверт с результатами расчетов уравнения Лагранжа английскому профессору Брикстоуну. Я сейчас позвоню в Лондон, он встретит его в аэропорту и отвезет в гостиницу.

Когда Мкртычян услышал из телефонной трубки фразу "отвезет в гостиницу", смуглое лицо просветлело.

- А как я узнаю этого прохвессора? - послышался голос с армянским акцентом.